За день японцы потеряли свыше 500 солдат и офицеров.

Иначе сложилась обстановка у Панлуншаньского редута. По окончании артиллерийской подготовки батальон противника пошел в атаку. Рота, оборонявшая редут, не выдержала и отступила. Комендант крепости генерал Смирнов, узнав об этом, приказал выбить японцев из редута силами отступившей роты, предупредив ротного командира и офицеров, что они будут преданы полевому суду, а рота расформирована, если редут не будет взят обратно. Предпринятая контратака, в которой участвовало две роты под командой полковника Мачабели, успеха не имела, занять удалось только часть редута, да и это стоило слишком дорого. В числе погибших был и полковник Мачабели, лично водивший роты в бой{122}.

Выполняя приказ коменданта, солдаты и офицеры, утром оставившие редут, самоотверженно бились, желая вырвать его у неприятеля, но все их усилия были тщетны. Роты потеряли в бою всех офицеров, 26 унтер-офицеров и более половины солдат.

На Восточном фронте противник продолжал вести интенсивный артиллерийский огонь. Командующий артиллерией крепости генерал Белый в целях маскировки и экономии снарядов приказал по возможности не отвечать, готовясь встретить штурмующую пехоту неприятеля.

В этот день много и удачно стреляли по японским артиллерийским позициям и по скоплениям их войск броненосцы «Ретвизан», «Севастополь», «Пересвет», «Победа» и «Полтава». Они вели перекидной огонь главным образом из 6-дюймовых орудий; в результате были приведены к молчанию многие неприятельские батареи.

Второй день штурма не внес существенного изменения в положение сторон. Японцы овладели Угловой горой и Панлуншаньским редутом — объектами, не имевшими особо важного значения в системе обороны крепости.

На третий день генерал Ноги приказал начать атаки на Северном и Восточном фронтах.

Утром 21 августа завязались бои за Кумирненский редут. Противник ввел в бой до тысячи солдат. [140]

К полудню положение на Северном фронте не вызывало никаких опасений. Водопроводный и Кумирненский редуты, хотя и полуразрушенные, продолжали крепко держаться. Японцы ограничивались сильным артиллерийским огнем; по всем признакам с их стороны готовилась атака в стык между редутами; на этот случай генерал Кондратенко послал сюда две резервные роты.

Особенно упорные бои 21 августа развернулись на Восточном фронте. Ночью под покровом темноты войска противника в колоннах успели дойти незамеченными до наружного рва форта № II. Еще несколько минут, и они ворвались бы на орудийные дворики, но неприятель был замечен и встречен огнем в упор; внезапная атака сорвалась. Потери на форту составили 35 человек, из них убиты были шесть. Неприятель, отойдя на исходные позиции, оставил на подступах к форту сотни трупов.

Этой же ночью японцы напали на Куропаткинский люнет. Пользуясь складками местности и темнотой, они незамеченными пробрались до бруствера. Командир гарнизона успел скомандовать «в ружье!» и впереди своих подчиненных бросился в схватку. Враг был смят — немногие уцелевшие его солдаты бежали. Но затишье на люнете продолжалось недолго; подошли новые подразделения противника, и бой возобновился. Один за другим в неравной борьбе погибли офицеры, было убито много солдат; японцам удалось ворваться в люнет. Унтер-офицер Литасов, принявший командование, и его солдаты, отступая, отбивались штыками; ефрейтор Никифоров был послан на Большое Орлиное гнездо за помощью. Контратака, предпринятая со стороны Орлиного гнезда, не дала результатов, — неприятель успел укрепиться и вел частый пулеметный огонь. И только утром солдаты Литасова и солдаты с Орлиного, поддержанные огнем с Малой Орлиной батареи, повторив атаку, освободили люнет. Неприятель сразу же пошел в контратаку, но в это время открыла огонь артиллерия форта № II. Контратака была отбита почти без потерь для оборонявшихся.

Не менее ожесточенные бои шли в промежутке между фортами № II и № III, у редутов № 1 и № 2. Около 4 часов утра перед редутом № 2 появился неприятельский батальон, потерявший при сближении не менее половины своего состава. Японские солдаты залегли в оврагах. На помощь им подошел второй батальон, сразу же устремившийся на редут в штыковую атаку. Из-за сильного огня японцы были вынуждены залечь. Командир действующих здесь частей генерал Ичинохе, наблюдая за атакой, приказал ввести в бой третий батальон, но и это не помогло. Тогда по редуту был открыт шквальный артиллерийский огонь. Под его прикрытием Ичинохе вывел на исходное положение свежий полк, решив изменить направление удара и атаковать редут № 1. Однако этот полк попал под перекрестный огонь с редута № 2 и капонира № 2 и разделил участь солдат полка, атаковавшего перед этим редут № 2. Нелегко было и русским. Начальник [141] 1-го отдела обороны генерал-майор Горбатовский доносил коменданту крепости, что резервы у него истощаются и осталось всего четыре роты, но люди дерутся стойко, хотя и несут большие потери от пулеметного и шрапнельного огня. Спустя час он же донес, что расходует последние резервы. Однако выдохлась и дивизия Ичинохе; бой затих. Защитники редутов, не отдыхая, принялись восстанавливать разрушенное. Затишье на участке оказалось временным, но оно дало возможность подвести кое-какие подкрепления и правильно оценить создавшуюся обстановку. К вечеру противник еще не раз поднимался в атаку, но успеха не имел.

Утром 21 августа для усиления сухопутной обороны с кораблей эскадры было свезено на берег семь десантных рот: с «Пересвета» — 215 человек, с «Победы» — 222, с «Полтавы» — 200, с «Севастополя» — 182, с «Ретвизана» — 207, с «Паллады» — 116 и т. д. Всего 21 офицер и 2246 матросов.

До августа не было необходимости свозить десант с кораблей, но в связи с тесным обложением крепости десантные роты со всех броненосцев и сводные с других кораблей, в среднем каждая от 115 до 220 человек, в начале августа были приведены в боевую готовность. Всего в десанте к этому времени числилось 1246 матросов и 15 офицеров, но с началом штурма он был усилен моряками с броненосцев. [142]

Вечером 21 августа, когда нажим противника особенно усилился, четыре роты из морского десанта были выведены на передовые позиции между фортами № II и № III. Оставшиеся подразделения находились в резерве в районе Китайской стенки, готовые пойти туда, где будет в них необходимость.

На Западном фронте бригада противника штурмовала гору Длинную, но безуспешно. Впоследствии по приказанию Ноги на горе был поставлен столб с надписью на русском языке. «Полковник Синзоро Тедзука был расстрелян за то, что, заняв русские окопы, не сумел их удержать, а когда русские открыли огонь, он бежал, чем способствовал нашей неудаче».

После трех дней штурма командованию крепости стало ясно, что главный удар японцы наносят на Восточном фронте. Исходя из этого, часть войск с Западного фронта была снята и в ночь на 22 августа переброшена для усиления резервов на восточном направлении. Часть подбитых орудий была заменена запасными, легко поврежденные исправлены. Утомленные в боях подразделения были заменены отдохнувшими и укомплектованными ротами.

Вечером генерал Кондратенко отдал приказ: «Объявляю всем войскам передовых и основных позиций сухопутной обороны, что ни малейшего отступления от занимаемых ими позиций не допускается под страхом ответственности по законам военного времени» {123}.

Четвертый день штурма начался отвлекающими действиями противника на Западном фронте. В боях, разыгравшихся у Длинной и Дивизионной гор, моряки 5-й и 6-й рот Квантунского флотского экипажа, под командой капитана 2 ранга Циммермана, отбили несколько яростных атак противника, которому ценой больших потерь удалось захватить только одну сопку, не имевшую никакого значения.

Замечательно работали на участке фронта морские артиллеристы форта № V. Из своих 6-дюймовых орудий они подавляли одну неприятельскую полевую батарею за другой. Японцы были вынуждены подвезти для обстрела форта осадные 120-миллиметровые орудия.