Когда в полдень, точнее десять минут первого в квартире Уиллиса зазвонил телефон, хозяин лежал в постели с бывшей проституткой. Он спал крепко, но телефонный звонок разбудил его, и, нащупав трубку, он снял ее. Всегда, когда звонил телефон, Уиллису казалось, что сейчас он услышит голос какого-нибудь инспектора из Буэнос-Айреса, который скажет ему, что полиция Аргентины нашла след одного убийства, ведущий в Айсолу, и потребует выдачи женщины по имени Мэрилин Холлис. И каждый раз, когда звонил телефон, Уиллис начинал потеть, даже если спал. Сейчас он тоже начал потеть.

Очень немногие в участке знали, что Мэрилин Холлис отбыла в мексиканской тюрьме срок за перевозку марихуаны и что когда-то она была нью-йоркской проституткой. Уиллис, конечно, знал. Знал лейтенант Бернс. И знал Карелла. Но только одному Хэлу Уиллису было известно, что в Аргентине она убила своего сутенера.

— Алло, Уиллис слушает.

— Хэл, привет, это Стив.

— Привет, Стив. — Уиллис облегченно вздохнул.

— У тебя найдется минутка?

— Конечно. Что случилось?

— Эта кража, на которую ты выезжал ночью...

— Ну-ну, дальше...

Мэрилин что-то промурлыкала во сне и перевернулась на другой бок, лицом к нему.

— Мы работаем над двойным убийством в этом же доме.

— Ну, парень, повезло тебе!

— Оно произошло где-то между половиной первого и половиной третьего.

— А моя кража — в половине второго.

— Так нам Уигеры и сказали.

— Как тебе понравились ее сиськи? — хмыкнул Уиллис и тут же издал стон: локоть Мэрилин воткнулся ему под ребро.

— Не обратил внимания, — ответил Карелла.

— Да ну, в жизни не поверю!

— Уигеры сказали нам...

— Кому это "нам"? — Мне и Мейеру... что ты немного повозился с пожарной лестницей.

— Ну да, немного.

— Нашел что-нибудь? 

— Пузырек крэка [2]. 

— И все?

— Ну, было еще несколько размазанных "пальчиков" на подоконнике, там, где он работал фомкой. Я позвонил в участок, чтобы прислали автобус с техниками, но никто так и не показался. Чего там, Стив, это же мелкая кража!

— Но если она связана с убийством...

— Тогда, конечно, они для тебя перевернут весь этот паршивый городишко.

— Ты не против, если я им позвоню?

— Звони, звони. У меня появится повод еще разок взглянуть на Ширли.

Мэрилин легонько шлепнула его.

— Ты уже зарегистрировал свой рапорт?

— Возможно, он еще лежит у Пита на столе.

— Могу я взглянуть на него?

— Да, конечно. Будут новости, скажешь мне, о'кей? Если я поймаю ворюгу, запросто получу второй разряд.

— Пока можешь не напрягаться, — усмехнулся Карелла.

— Желаю удачи, — сказал Уиллис и повесил трубку.

Если вы живете в Айсоле и вашу квартиру обчистили, полиция, пожалуй, пришлет команду техников, чтобы поискать отпечатки пальцев. Конечно, если украли уж очень много. Дюжину собольих шуб, драгоценности, облигации, которые легко продать, деньги и прочее. На мелкие кражи, а их, естественно, большинство, бригада никогда не выезжает. И это вовсе не из-за нерадивости. Почти сто двадцать пять тысяч краж зарегистрировано в городе в прошлом году. В штатном же расписании числятся всего один лейтенант, шесть сержантов и шестьдесят три детектива.

К тому же эти люди нужны для расследования убийств, поджогов, изнасилований, которых в городе с избытком.

Поэтому на ваш вызов явится обычный офицер полиции, который скажет — придет детектив и вы должны ждать его завтра или чуть позже. Что в общем-то нормально. Конечно, если детектив не загружен под завязку. Тогда он может явиться через неделю или даже две после кражи. Сыщик возьмет у вас список похищенного и честно предупредит, что если полиция не схватит вора с поличным во время следующей кражи или при попытке сбыть похищенное, то вероятность найти его или ваши вещи очень мала. И вздохнет по старым добрым временам, когда копы уважали домушников.

— Да, да, были времена, когда квартирные воры считались аристократами преступного мира. Но это было уж очень давно! В наше время большинство квартирных воров — это просто наркоманы, которым не хватает на дозу. Обычно они залезают в квартиру через окно, зная, что звук бьющегося стекла не разбудит соседей. Даже начинающий воришка не вляпается при этом в дерьмо. Подумаешь, разбил оконное стекло кирпичом, завернутым в посудное полотенце, выбил торчащие осколки молотком, залез внутрь и делай свои делишки, а потом быстренько сматывайся и бегом к ближайшему скупщику краденого (который зачастую и снабжает тебя наркотой).

У него ты получаешь честно заработанные десять процентов от стоимости похищенного. Пытаться сдать свою добычу в ломбард или в комиссионку может только дилетант. Даже двенадцатилетний мальчишка, только начавший баловаться крэком, прекрасно знает, что копы рассылают списки похищенного во все ломбарды и комиссионные города. И если тебе придет в голову понести туда паленое барахло, это значит только одно — что ты редкостный придурок. Или тебя так ломает, что не можешь ждать ни минуты. Ну, и последний вариант — а не прилетел ли ты, парень, только что с Марса?

Так что шансов раскрыть кражу у Уигеров было немного. Особенно если принять во внимание, что похищено-то всего три вещи: кольцо с изумрудом, купленное в Италии за две тысячи (что дает представление о качестве изумруда), видеомагнитофон (на распродаже у "Сирса" он стоит двести сорок девять монет) и чертовски дорогое пальто, которое тем не менее всего лишь пальто и более ничего. В городе, переполненном наркоманами всех мастей, в городе — столице американского наркобизнеса, стоимость похищенного при средней краже, правда, меньше, но ничто из утраченного Уигерами не стоило ни перестрелок на улицах, ни погонь с сиреной и мигалкой, ни автобуса с экспертами. Не мчаться же сломя голову на место кражи, спаси Господи, когда людей убивают каждый день и везде, Господи, спаси!

Все это было так до звонка Кареллы, сообщившего, что по тому же адресу произошло двойное убийство, и одна из жертв — шестимесячная девочка.

В какой-нибудь частной фирме, если босс потребует немедленно представить ему материалы по проблеме, такой же важной, как убийство, на следующее утро на его столе будет лежать рапорт. В двести двадцать страниц. А иначе могут полететь головы! Но ведь это бизнес, а не государственная служба! Поэтому учитывая, что Новый год пришелся на воскресенье, а понедельник официально считается нерабочим днем, Карелла и Мейер надеялись, что к концу недели — может быть — они получат из отдела отпечатков пальцев ответ на свой запрос. Если один из сорока трех экспертов, получающих зарплату в этом отделе, займется отпечатками пальцев, обнаруженных на подоконнике квартиры Уигеров, а потом сверит с "пальчиками" на рукоятке ножа, которым была зарезана Энни Флинн, по картотеке бюро идентификации, тогда все они смогут убраться в отпуск. Предположим, на озеро Комо.

Утром во вторник, на третий день после Нового года, Мейер и Карелла имели долгий разговор с родителями Энни. Гарри Флинн работал биржевым маклером в одной из фирм Старого города. Стены квартиры были увешаны картинами — хозяин посвящал живописи все свободное время, пытаясь спастись от однообразия, царившего на работе. Его жена Элен (а не Молли или Мэгги) была секретарем президента фирмы, производящей готовую одежду; она назвала ее, но ни Мейер, ни Карелла о такой не слышали. Стрелки часов в гостиной показывали десять.

Флинны собирались на похороны. Он был в черном костюме, белой рубашке и черном галстуке. Жена — в скромном платье, черных туфлях на низком каблуке и в очках с затемненными стеклами.

Детективы сели, не зная, куда пристроить шляпы. Флинны показали им, где вешалка.

— Скотт Хэндлер, — произнес Флинн.

— Ее приятель, — пояснила жена.

— Был им, во всяком случае.