Мужчина отошел в сторону, вытащил стул из-за стола, стоящего в углу кабинета и сел. Тимур разделся, аккуратно сложив вещи на кресло, предназначенное для посетителей. При свете дня находиться перед Андреем голым было стыдно, а еще страшно. Тимур чувствовал себя неуютно, особенно учитывая тот факт, что сам Андрей был одет.

- Иди сюда, - Тимур подошел, замирая в шаге.

      Андрей резко схватил его за запястье и дернул, укладывая на колени. Тимур дернулся, эта поза ему не нравилась, ткань одежды терлась о кожу, на которой, казалось, сосредоточились все нервные окончания. Парень попытался подняться с колен генерального директора, но Андрей надавил на поясницу, укладывая обратно, провел теплой ладонью по позвоночнику, расслабляя парня у себя на коленях и усмиряя свою злость, потому что из-за нее он мог перейти грань дозволенного.

- Ты соврал мне, - тихо сказал Андрей Дмитриевич, сжимая пальцы на шее Тимура.

      Парень сдавленно пискнул и покрутил головой, чтобы избавиться от неприятного захвата. Его голая задница торчала вверх и была полностью открытой. Тимур уже догадался, что его сейчас опять отлупят и, даже, мысленно настроил себя на порку, стискивая зубы, чтобы не орать. Глупо отпираться, он виноват. Андрей предупреждал его и звонил утром, чтобы разбудить.

- Я не хотел, - выдохнул Тимур.

- Но сделал, - Андрей размахнулся и ударил раскрытой ладонью по голой ягодице.

      Звук удара разлетелся по кабинету, сопровождаемый негромким вскриком Тимура, который парень издал от неожиданности.

- Молча, - процедил Андрей сквозь зубы, сейчас он не играл, сейчас он воспитывал своего саба, провинившегося перед ним, посмевшего соврать ему, своему хозяину. И удовольствие это наказание не предполагало.

      Андрей ударил еще раз по другой ягодице. Тимур стерпел молча. На покрасневшие ягодицы легли еще несколько ударов.

- Ты ослушался меня, ты опоздал на работу, - холодным тоном произнес Андрей, рассматривая красные отпечатки своих ладоней на гладкой кожи.

      От такой картины его член дернулся, наливаясь кровью. Такой покорный Тимур, наказанный за провинность неимоверно возбуждал. Хотелось погладить красную попку, поцеловать раздраженную кожу, поцеловать самого мальчика, впитывая в себя его вкус. Но сегодня Андрей не мог этого позволить. Сегодня Тимура ждала только боль. Мужчина снова замахнулся и ударил.

- Считай, - приказал Андрей. - Ровно десять ударов, если собьешься, начнем сначала.

- Один, - выдохнул Тимур, когда горячая ладонь Андрея соприкоснулась с горящей кожей его ягодиц.

- Два, - парень зажмурил глаза, желая видеть только темноту перед собой, раствориться в ней и исчезнуть.

- Три, - Тимур заскулил и еще сильнее сжал кулаки, впиваясь ногтями в кожу ладоней.

- Четыре, - он с силой прикусил губу, чтобы не заорать, удары начали приносить сильную боль, жгли, словно раскаленые прутья.

- Пять! - заорал Тимур изгибаясь на коленях Андрея.

- Тебя услышит Виктор, если ты будешь так орать, - спокойно сообщил Андрей Дмитриевич, удерживая свободной рукой на своих коленях, сжатое в пружину тело Тимура, и тут же ударил.

- Шесть, - прошептал Тимур, - низко опустив голову.

- Семь, восемь, девять, - короткие удары легли на задницу парня один за другим, он заметил, что Андрей бил слабее, но легче от этого не становилась. Пятая точка словно онемела, только кожа горела так невыносимо сильно, будто Тимур сидел в костре или на раскаленном железном листе.

      Андрей ударил последний раз, но счета не услышал. Вместо него раздался судорожный вздох, за ним всхлип. Он понял, что Тимур плачет. Начинать сначала или добавлять несколько ударов было нельзя. Вероятно, он и так переоценил возможности своего саба.

- Встань, - глухо приказал Андрей, с трудом сдерживая себя от того, чтобы поцеловать, приласкать и заставить плакать уже от удовольствия. Этого нельзя было делать, как бы ему не хотелось, нельзя, иначе Тимур расслабится и не сделает выводы из этого урока. Он не может контролировать его каждую секунду, мальчику нужно учиться хотя бы доле самостоятельности.

      Тимур аккуратно поднялся на ноги и выпрямился во весь рост. Нагота его больше не смущала. Весь он был сосредоточен на том, чтобы не разрыдаться на глазах у этого монстра. Нежная привязанность, которую Андрей вызывал у него быстро разлетелась под напором ненависти. Этот человек унизил его, а людям свойственно ненавидеть тех, кто их унижает. Более отвратительно парень не чувствовал себя еще никогда в жизни. Хотелось вцепиться руками в красивое лицо и причинить боль ровно такую, какую Андрей причинил ему, возможно, даже больше.

- Ты уже взрослый человек, Тимур, - Андрей обошел его, достал что-то из ящика стола и вернулся. - Ты должен отвечать за свою жизнь, ты должен быть ответственным.

      Все эти слова парень пропускал мимо ушей, закипая. Кто этот человек такой, чтобы учить его как жить. Ему уже достаточно лет, чтобы решать самостоятельно что и как делать.

- Кроме того, ты должен слушать меня. Ты, кажется, сам этого хотел, - рука Андрея вновь коснулась многострадального места Тимура, размазывая холодную субстанцию по саднящей коже.

      Парень сглотнул комок слез, застрявший в горле и стер рукой влагу с лица. Класс, он еще и расплакался перед ним. А генеральный вместо того, чтобы утешить принялся читать лекцию. Он вызвался быть его близким человеком, стал им, втерся в доверие, а теперь просто отчитывает, вместо того, чтобы обнять и пожалеть. Разве он не видит, что ему больно и плохо? Тимур снова всхлипнул. Он хотел, чтобы Андрей обнял, прижал к себе и погладил, а не смотрел холодным взглядом, рассказывая, что он должен делать, а что нет.

- Одевайся и уходи, сессия окончена, - произнес Андрей, не смотря на своего саба, по щекам которого все еще текли слезы.

      Тимур зло посмотрел на него, резко схватил свою одежду и начал одеваться. Андрей смотрел на него исподлобья, понимая, что Тимур не принял наказание, и вместо чувства раскаяния в груди мальчика появилась злость. Мужчина тихо вздохнул, он только что сам разрушил то, что было между ними, но по-другому было нельзя.

- Сегодня можешь не ждать меня, - сказал Андрей, когда Тимур уже был готов уйти.

- Не буду, - буркнул тот и вылетел из кабинета. - Не спрашивай, - кинул он Виктору, открывшему рот, и промчался дальше.

      В туалетах на их этаже никого не было, только тишина. Тимур наклонился к раковине и пустил холодную воду, следовало умыться и остыть. Андрей взбесил его, унизил, растоптал ростки чувств, которые посмели зародиться в сердце молодого человека. Парень потер глаза, морщась оттого, что ткань брюк терла раздраженную кожу, хотя после мази Андрея стало легче.

- Ты должен делать то и не должен делать это! Тимур, ты должен быть взрослым и ответственным! - передразнил парень своего начальника, кривляясь перед зеркалом. - Да кто ты такой, чтобы я был тебе что-то должен?! Пошел ты в Ад, туда, где тебе самое место! - заорал Тимур, глядя на свое отражение, но видя жесткое лицо Андрея. - Ненавижу!