Видя, что Тим не собирается этого делать, мальчишка успокоился, вынул из кармана обгрызанный кусок хлеба, помусолил его, а затем стал разминать между пальцами.

— Самый лучший клей, разрази его гром, — объяснил он, размазывая хлебную кашицу по краю бумаги. — Склеивает намертво.

Скоро змей был починен.

— Ну, идёшь? — спросил мальчик Тима.

— Иду, — ответил Тим, не сводя взгляда с самой важной бумаги.

— Меня зовут Оку, — объявил мальчик в шапочке с козырьком и повернулся, чтобы идти.

— А меня — Тим.

Они пошли. Тим прикидывал, как бы вырвать змея из рук Оку и пуститься наутёк, но, во-первых, Оку держал своё сокровище обеими руками, а, во-вторых, совесть не позволяла Тиму обидеть младшего. Ведь было ясно видно, как Оку дорожит своим воздушным змеем.

Через некоторое время они выбрались со свалки железа. Оку покрепче зажал в кулаке катушку с нитками, дал Тиму в руки хвост змея и приказал:

— Держи!

Сам же в это время бросился со всех ног бежать против ветра.

Змей взметнулся и пару раз так рванулся вверх из рук Тима, что тому стало даже страшно — не унесёт ли его змей с собой.

— Отпу-ска-ай! — крикнул издали Оку.

Тим отпустил. Залатанный змей тотчас же взмыл вверх, сделал петлю, затем вторую, словно хотел рухнуть вниз, но потом снова поднялся и быстро заскользил вверх, как будто кто-то тянул его к облакам. Взгляд Тима был прикован к четырёхугольной заплате на спине змея. Это на крыльях ветра удалялась от него желанная бумага, от которой зависела судьба Железного Роберта, и он, Тим, больше не мог схватить эту бумагу!

Но ведь когда-нибудь змей вернётся на землю и тогда кто угодно сможет найти документ!

Оку бежал, таща за собой змея, пока не споткнулся о торчащий из песка железный прут и не растянулся на песке. Тим засмеялся, увидев, как барахтается мальчишка. Большая шапка при падении съехала Оку на глаза и он пытался подняться вслепую, не выпуская при этом из рук верёвку от змея.

— Ты, разрази тебя гром, когда-нибудь сам так упадёшь, что и не поднимешься! — заорал он. — Скоро станешь таким жутко старым, и сердце у тебя будет такое больное, что ты и встать не сможешь. Ткнут тебя — так и останешься лежать, а я вообще никогда не падаю, это проволока, разрази её гром, виновата!

Тут Оку сообразил, что если он ещё немного постоит на месте, ругаясь с Тимом, змей опустится на землю. Он уже и так начал угрожающе снижаться, петляя на ветру. Оку двинулся дальше.

Маукам издали следил за происходящим. Тиму казалось, будто из-за лохматого туловища собаки порой мелькают блестящие железные ноги, норовившие приблизиться к хозяину змея. Но рассмотреть повнимательнее Тим не мог.

Оку со своим змеем двигался в сторону старых вагонеток. Ветер неизменно дул в одном направлении. Тим шёл следом за Оку. Внезапно он заметил, как Маукам, ускоряя шаг, тоже затрусил к вагонеткам, но не прямо, а дугой.

Не прошло и минуты, как Оку со своим змеем достиг вагонеток. Дальше путь был закрыт. Змей поднялся и опустился, пытаясь вырваться и улететь прочь.

Внезапно Маукам отскочил в сторону и с яростным лаем устремился куда-то влево, словно там происходило невесть что. Оку воззрился на собаку.

— Что там такое? — крикнул он.

В этот самый момент Тим услышал знакомый щелчок. Не успел он оглянуться, как раздался крик Оку:

— На помощь! Порвался, держи!

Верёвка от змея, коснувшись края вагонетки, порвалась. Тим внимательно взглянул на это место. Сбоку на вагонетке виднелся бугорок, из него торчал маленький железный нарост, похожий на руку. А если приглядеться повнимательнее, то на этом наросте можно было увидеть лезвие бритвы, которое было словно вдавлено или вплавлено туда. Вот об это-то острие и порвался шнур от воздушного змея Оку.

— Чёртовы железяки! — выругался Оку. — Острые, как ножи! Откуда я теперь возьму нового змея? Этого мне сделал дядя Юхан, а он сегодня утром уехал в деревню!

Высоко в небе кувыркался змей, порывы ветра быстро относили его всё дальше.

— Гляди-ка, он летит прямо к морю, может, даже до Финляндии долетит, — заметил Оку, провожая взглядом своего змея.

Змей не делал ни малейшей попытки вернуться когда-либо на землю. Он продолжал лететь и лететь.

— Да, пожалуй, он летит к морю, — предположил и Тим и внезапно почувствовал, что ему стало очень весело.

Он тихо засмеялся, подошёл к вагонетке и с нежностью погладил железный бугорок.

Откуда-то из-за груды хлама, переваливаясь, вылез Маукам. Он с отсутствующим видом смотрел в сторону, словно испытывая некоторую неловкость за то, что разлаялся, погнавшись за несуществующей кошкой. Однако уголки его губ были приподняты — он улыбался.

Единственной мрачной личностью во всей этой компании был Оку. Руки по локоть в карманах брюк, козырёк шапки надвинут на глаза, он следил за своим удалявшимся воздушным змеем!