Астарта не сдержала улыбки.

Получилось!

Видимо, это почувствовал и демон. Он приподнялся на локтях, изумленно глядя на нее, и Астарта знала, что он видит перед собой. Ту, у которой глаза были синими и глубокими, подобно сумеречному небу, волосы же черными, подобно водам океана, из которого она вышла. Ту, которую боялись и обожали в Вавилоне. Ту, которая была войной и любовью, смертью и жизнью когда-то…

Он видел перед собой Иштар.

Она ласково провела ладонью по его щеке, с удивлением отмечая, что на лице его проступило заметное облегчение.

— Мы отныне связаны с тобой, — говорила она тихо, и мягкий голос её растекался по храму. — Утром мы проснемся уже другими. Мы будем править бок о бок. Нам будут возводить храмы. Нам будут петь гимны и складывать о нас баллады и мифы. Мы сокрушим наших врагов, и ничто не станет нам преградой, — склонилась к его лицу, обжигая дыханием губы. — Запомни только одно, демон… Никогда меня не предавай. Никогда.

Никогда…

Вторило ей эхо в пустом, пробуждающемся храме.

— Никогда, — тихо повторил он и притянул её к себе.

Врата перед ней массивные, темные, украшенные многочисленными письменами и узорами. От них веяло холодом и смертью. Вход в Иркаллу. Первые из семи врат в подземное царство мертвых, где правила её сестра — госпожа мертвого мира. 
Иштар облизала пересохшие губы и стиснула кулаки.

Сейчас или никогда.

Она подошла к вратам, занесла руку и постучала несколько раз. Решительно, чтобы каждый в хрупкой тишине услышал — гость стоит на пороге Иркаллы.

И… ничего не произошло.

Богиня злобно пнула дверь ногой.

— Я Иштар, — набрав в грудь воздух, громко произнесла она. — И я пришла к своей сестре Эрешкигаль. Откройте проклятые ворота, пока я не выломала их к Бездне!

Наконец появился запоздалый Привратник: возник из теней и замер перед ней. Смазанная тень, сотворенная из тьмы и праха.

Иштар скривила губы. Небось сперва побежал докладывать своей царице, кто пожаловал в гости, а только потом предстал перед ней.

— Госпожа разрешает вам войти.

Богиня недовольно повела плечами. Будто бы ей это разрешение требовалось, в самом деле. Чистая формальность. Она сделала уже было шаг к вратам, но привратник остановил её, схватив за руку.

— Ты знаешь правила, Иштар, — голос его тихий, но вкрадчивый. — Пройди через семь врат, но у каждых ты должна оставить что-нибудь. В Иркаллу ты вступишь нагая и беззащитная, подобно мертвецам, что приходят сюда. Боги и люди равны в Нижнем мире. Закон существует тысячи лет, и не тебе его менять.

Иштар смерила его гневным взглядом, но ничего не ответила. Ругаться не имеет смысла. Он прав: не ей оспаривать эти законы. Она сняла с головы золотую тиару и протянула её Привратнику.

— Не поцарапай, — бросила и толкнула массивную створку ворот, которая, к её удивлению, поддалась легко и бесшумно.

Она прошла шесть врат, и у каждых избавлялась от одежды и украшений. Сперва тиара, затем золотые сережки, браслеты, ожерелье, нагрудники, пояс. И наконец она отдала своё платье, вступая в Иркаллу, как того требовал древний закон, равная мертвым.

Эрешкигаль уже поджидала нежданную гостью. Сидела на темном троне и не могла скрыть своего торжества при виде беззащитности младшей сестры. Пусть их объединяла кровь, но они никогда не были близки. Вместе боролись за место главной богини. И в конце концов Иштар удалось избавиться от соперницы, удачно нашептав несколько слов Мардуку на ухо. Эрешкигаль была выдана замуж за Нергала и сослана в мир мертвых, Иштар же продолжила вволю править под лучами солнца. Но перед тем, как сойти в Иркаллу, Мардук преподнес кое-что старшей из сестер. Редкий, почти бесценный дар.

Кинжал, выкованный из небесного металла.

Таких изначально было всего три.

Один, как знала Иштар, пронзил сердце матери Тиамат и до сих пор покоится с ней на дне темных вод. Второй Мардук носил всегда при себе и стерег, словно зеницу ока. А вот третий… Этот был преподнесен Нергалу и Эрешкигаль на их свадьбу. Мардук наивно полагал, что своды Иркаллы надежно укроют оружие от тех, кто захочет на него посягнуть.

— Что же ты, сестрица? — Эрешкигаль глянула с неприязнью на неё и улыбнулась криво. — Зачем пожаловала?

Они чем-то похожи. У Эрешкигаль такие же темные и густые волосы, высокие скулы, но глаза агатовые и холодные, кожа же бледная, будто слоновая кость. Сестры редко понимали друг друга. Еще реже шли на компромиссы.

Иштар поклонилась.

— Я пришла спросить с тебя кое-что, сестра… — она сделала глубокий вдох, собираясь с силами. — Мардук плетет против меня интриги. Убивает моих жриц и жрецов. Меняет священные тексты. Прошу у тебя лишь одну вещь. Мне нужен кинжал, который предподнес Мардук тебе на свадьбу.

Иштар заметила, как взволнованно подорвалась Эршекигаль со своего места, как с неверием на нее посмотрела. Она не знала истинной силы оружия, не знала, как оно может быть применимо, а потому недоумевала. Не понимала, почему гордая Иштар пришла к ней просить на коленях какую-то жалкую железяку. И эта неосведомленность отлично сыграла Иштар на руку.

Царице запрещено покидать обитель мертвых, а потому плевать она хотела на распри и интриги верхнего мира. Время расставит всё на свои места, и каждому потом найдется место в её чертогах. Исходи просьба о помощи от кого угодно, Эршегикаль отдала бы кинжал, не задумываясь. Но Иштар не была кем угодно…

— Ты еще смеешь просить меня о чем-то? — голос её поднялся к потолку и потонул где-то в полумраке. — Ты, что забросила меня сюда! — гневно вскочила со своего места и кинулась к Иштар.

Та только мысленно выругалась. Конечно, Эршегикаль не упустит своего шанса вдоволь поизмываться над ней. Этого стоило ожидать. Но другого выхода не было.

Ей необходим кинжал, как никогда.

— Ты не можешь мне отказать, — ответила Иштар спокойно. — Ты дала клятву. И пришло время выполнить данное обещание. Сталь за слово, сестрица.

Тихо позвякивали браслеты на щиколотках Эршекигаль. Она замерла над сестрой, и та сморщилась от её силы: тугой и давящей. Здесь, в Иркалле, сама Иштар была ослаблена, зато у Эршекигаль силы было хоть отбавляй.

Иштар стиснула зубы, чувствуя, как от её силы подступил к горлу тугой комок тошноты… Всё расплылось перед глазами, но богине удалось сконцентрироваться. И она увидела то, что так необходимо: темные ножны на поясе у сестры и белую рукоять, мерцающую в полумраке.

— Ты глупа, Иштар, — Эршегикаль склонилась к ней, зашептала яростно. — Глупа, раз пришла сюда, — и рассмеялась. — О, ты получишь то, о чем так молишь… Я не бросаю слов на ветер, — странная улыбка появилась на её губах. — Но получишь ты кинжал, когда будешь покидать Иркаллу. Выйти из мира мертвых богам сложнее, чем войти. Ты пробудешь здесь хоть вечность, пока кто-то добровольно не займет твоё место! — и кликнула стражу.

Тени увели за собой Иштар, чтобы запереть её в подземельях Нижнего мира.

И Эршегикаль была слишком увлечена своим торжеством, чтобы заметить тонкую улыбку, расцветающую на губах Иштар.

Он пришел на седьмой день её заключения.

Постучав в ворота Иркаллы, покорно ожидал Привратника. Прошел шесть остальных врат, молча отдавая свою одежду. И Эршегикаль оставалось только гадать, какие духи принесли смертного, еще живого, к её порогу.

Наконец он предстал перед ней. Красивый юноша, не старше восемнадцати весен. Он склонился перед богиней, почти касаясь лбом холодного пола. Даже если его и испугал грозный вид царицы, виду он не подал.

— Зачем ты пришел, смертный? — грозно спросила его Эршегикаль.

Юноша поднял на неё взгляд янтарных глаз. Не дрогнул, когда из-за её трона выступили еще тени.

— Я прошел семь врат Иркаллы, Великая Госпожа, чтобы попросить тебя вернуть в мир живых мою возлюбленную.

Богиня вопросительно приподняла брови. Живые редко захаживали в её владения. Сюда и сами боги предпочитали не соваться, опасаясь быть навеки запертыми среди мертвецов. Что уж говорить о смертных…