Алла еще раз вздохнула и покрутила носком туфли, что ее не порадовало.

Девушка еще училась в школе и постоянно чувствовала свою бедность, такую глубокую, что избавиться от нее не представлялось никакой возможности. Конечно, мама сделала глупость, что продала дом в деревне ковш, а то бы они давно назад в деревню сбежали.

Мама с хозяином познакомилась прошлым летом, когда он приезжал в их деревню по своим делам. Именно тогда Матвея Федорович предложил работу и комнату в своей квартире. Девушка поднялась со стула и обошла зал, все было в порядке, можно было уходить домой.

Дома ее ждала новость: к хозяину приехал новый повар, Павел, бывший военнослужащий, участник боевых операций. Особенно он хорошо владел двумя ножами одновременно, просто виртуозно, за что его отправляли работать на кухню. Позже он стал помощником повара в солдатской столовой, так и привык к кухне. Когда он покинул воинскую службу, то однозначно решил стать поваром.

Мужчина — повар, — звучит хорошо! — так думал Павел. Он окончил кулинарное училище и теперь явился к отцу работать в его кофе, но место шеф повара было занято, да и место повара тоже.

Это все, что знала Алла о Павле. А еще она знала, что к хозяину подбивает клинья новая сменщица ее мамы. Алла была еще совсем юная девушка, стройная и худенькая, но в душе у нее расцветали такие потребности! Об этом она и думать боялась. А еще она знала, что декада до Нового года в кофе вся расписана, и со следующего дня в кафе ожидается наплыв праздничных компаний.

Девушка еще раз посмотрела на зал, погасила свет. Она зашла в раздевалку, накинула старую курточку, заглянула в кабинет хозяина, и вышла из кафе. Она сама закрыла дверь на ключ и отнесла его домой.

На школьном новогоднем вечере Алла блистала в сказочном платье настоящей феи, на ногах у нее сверкали волшебные туфельки, на шее сверкало колье из изумрудов, в ушах покачивались изумрудные сережки. Она стала центром притяжения всех мальчиков, они крутилось вокруг нее целой стаей.

Девчонки обиженно толпились у изумрудной елки, обсуждая наряд новой феи. Они и так недолюбливали Аллу, а тут и вовсе отодвинулись от нее. Девушки не могли понять, где и за какие деньги бедная девушка добыла великолепное платье?! Нет, это в головах красавиц никак не укладывалось!

После школьного праздника Алла ушла ночевать к Клаве, ничего удивительного в этом не было. Клава дала Алле свою домашнюю одежду, раздвинула диван, спросив разрешение у мамы. Так она осталась на три дня в доме подруги, домой она даже не звонила. Шли школьные каникулы.

Вечером по телевизору Алла из новостей узнала, что в городе произошло двойное нападение, а человек, совершивший нападение — скрылся. Предполагали, что Павел двумя ударами ножа ранил двух сотрудниц.

Тем же вечером к Алле пришел Тор и сказал, что ее мать ранена вместе со своей сменщицей. Алла пошла в больницу, но к матери ее не пустили, и она ушла домой. На следующий день под предлогом, что ей тяжело, она вернулась в дом к Белле, и осталась у нее на неделю. Аллу жалели все и осуждали молодого хозяина кафе.

Алла один день грустила, потом вместе с Беллой ездила по магазинам и покупала новую одежду и обувь. Белле деньги на одежду давал отец.

Бывшая жена Матвея, прекрасно знала, что он привел в дом Аллу с матерью. Она, изменив облик, внедрилась в доверие к матери Аллы, назвавшись поварихой. Но в праздники им пришлось много работать, и обе дамы переутомились. Они крупно повздорили, и разозлили третьего помощника — Павла.

Марья всегда чувствовала, что Павел опасный человек. Нож слегка ранил ее, злоба у него копилась давно. Мать Аллы вступилась за Марью. И Павел в порыве гнева на Марью случайно ранил мать Аллы, демонстрируя им технику владения двумя ножами одновременно.

По делу о двойном ножевом ранении все были одного мнения: виноват Павел.

Алла думала, что Павел ранил ее мать случайно, ей казалось естественным, что человек прошедший через настоящую войну, обладал ослабленной нервной системой и навыками обращения с холодным оружием.

Павла и Матвея Федоровича не могли найти.

Еще один человек не мог взять в толк, зачем Павлу понадобилось нападать на двух женщин? Может, он демонстрировал технику владения ножами? Да, они выпили на троих во время работы, но это им не в первый раз доводилось делать, а тут еще и новогодние праздники. Но вот так сразу ранить двух женщин? В чем две женщины могли перед молодым мужчиной провиниться? Очевидного ответа на этот вопрос не было.

Отец Беллы не переставал размышлять на эту тему. Алла постоянно находилась у них в доме, а у него нарастало раздражение против нее. Ее все жалели, а он ее ненавидел с каждым днем больше и больше. Неужели это мужская солидарность? Или что-то другое? Он попытался высказаться дома против Аллы, но на него домашние обрушились с гневными словами, что он не справедлив к бедной девушке.

Казалось бы, задача решения не имеет: почему его раздражает Алла? Почему он внутри себя не осуждает сына хозяина кофе, а если и осуждает, то только за несдержанность?

Глава 9

Новогодние каникулы подходили к концу.

Что же произошло в кафе с точки зрения Юры?

Посетители сидели за праздничными столами в кофе и мирно разговаривали. Все столы в этот новогодний вечер были заняты. Елочные шары поблескивали на елке и на всех стенах в лучах цветомузыки. Музыка звучала, как оформление к разговорам за столами, которые ломились от еды и напитков. Шел час насыщения и тостов.

Юра, сидевший в зале, всегда знал, что после шампанского и вина аппетит разгорается на целый час. В этот час даже те, кто занимался развлечением общества, и те ели, словно до этого еды в глаза не видели. В какой-то момент вилки уменьшили свою скорость, движения рук и челюстей прекратились. Самый праздничный стол в году постепенно приобретал неопрятный вид. Голоса зазвучали громче, пытаясь заглушить музыку.

— Реально у всех отношения разные. Ты познакомился со мной, подарил мне подарки, но это не факт, что у нас все будет хорошо! Что ты на меня опять наезжаешь своими вопросами по поводу, почему мы не живем в деревне? — спросила у Юры Алла.

— Мы притираемся с тобой друг к другу, — уклончиво ответил он. — У нас период вопросов.

Красный луч света прошел по красной блузке Аллы и побрел дальше. Юра передернулся он внутреннего ужаса, он ничего не понял, но ему показалась, что по груди девушки струится кровь. В этот момент раздался крик, за ним еще один. Крик шел со стороны кухни, заглушая музыку. Алла посмотрела на Юры, который вскочил с места и побежал в сторону кухни.

То, что он там увидел, превзошло все его ожидания. Сцена не для праздника.

Две поварихи лежали у стола в странных позах, и истекали кровью. Юра увидел, как из открытого окна выпрыгнул мужчина, в каждой руке у него было по ножу, а на голове у него был белый колпак. В этот момент в кухню ворвались несколько человек и закричали на разные голоса. Некто уже вызывал скорую помощь. Женщины были ранены в мягкие ткани, но они были обе живы.

На следующий день белый снег облепил деревья. Почти белое небо не отражалось в реке, запорошенной снегом. Юра шел по берегу пруда мимо снежных деревьев и нетронутого снега. Он наслаждался чистотой природы и чувствовал себя первым среди снежного безмолвия. Его душа еще страдала, но уже наполнялась лирическим настроением. Его грудь вдыхала чистый воздух. Ему было и хорошо и плохо. Его ноги отважно оставляли следы на белом полотне дороги.

Вскоре появилась у берега вода, он остановился и посмотрел вдоль берега. Судя по нетронутому снегу, здесь никто за последние сутки не проходил. Ему нравилось одиночество, словно он вошел в иной мир. Он невольно посмотрел сквозь стволы деревьев в сторону дороги, по ней равномерно ехали машины, то есть мир людей был рядом, до него всего метров сто, если идти сквозь строй серебристых деревьев.