- И даже совсем не больно, - хвастливо заявил он и сделал несколько первых шагов.

  Но отец видел, с каким трудом давались сыну эти шажочки - мгновенно взмокшая спина и легкая испарина на лбу, выдавали его ожесточенную борьбу с адской болью, которая вот-вот скоро уйдет, под воздействием обезболивающего. И Силин от бессилия и злобы только крепко сжал кулаки, обещая себе никогда на забыть эти муки, которые он испытал, глядя на своё израненное дитя.

  Василий наконец-то доковылял к Евгении и погладил её по руке.

  - С ней ведь всё будет хорошо, правда пап?- очень по-детски спросил Василий, внимательно глядя ему в глаза.

  Игорь не был в этом уверен, но он всё равно утвердительно кивнул головой: "Всё у нас будет хорошо, вот увидишь. А теперь слушай меня внимательно..." И он стал ему рассказывать о событиях, происшедших с ним, и о том, чего Василий не знал и не мог знать.

  - И теперь ситуация такова, что если бы не ты и Евгения, я бы просто ушел с дядей Сашей, но теперь надо придумать другой вариант. И прежде чем мы сможем хоть что-то предпринять, давай выкладывай по-порядку и как можно подробнее, что там у тебя произошло, и что ты успел обнаружить.

  Немного собравшись, Василий переспросил:

  - С момента удачного эксперимента или...?

  - Думаю, начни с или.

  - Хорошо. Значит, когда Фрол вдруг вытащил передо мной этот кристалл, я сразу как бы застыл во времени. Мыслил, но не мог двигаться. Видел всё в каком-то полумраке, а вот мысли были почему-то чёткими и ясными. Потом пелена вдруг спала, а Фрол смотрит на меня почему-то очень удивлённо и говорит: " Я так и знал. Значит, слушай мою гипотезу. Это - не кристалл. Вернее это кристалл, но с каким-то вредным для нас излучением. Неподготовленные люди от этого излучения впадают в ужасное состояние, граничащее с легким помешательством. Ты видел, что творилось на буровой Љ29? Самое настоящее массовое помешательство. А когда на тебя напал рабочий с огромным ключом наперевес..."

  - Как напал? - удивленно перебил Игорь, продолжая натягивать на себя запасной комбинезон, который он нашел, порывшись в шкафчиках. - Ты же говорил, что с тобой не было никаких эксцессов?

  - Да так, сущий пустяк. Он не добежал до меня. Не смог, рухнул в метре. Я и испугаться-то, как следует, не успел. Все рабочие странно вырубились. Все попадали, кто где. Как при газовой атаке. Лежали несколько минут неподвижно, и белками вращали, как заведенные. Потом всё тише и тише. Успокоились и ...заснули.

  - Белками, говоришь, вращали? А ты не знаешь... ах да, это же было позавчера, а потом и этот бунт и захват. Медики же до них так не добрались. Извини, продолжай.

  - Да нет, ты забыл, есть же у них там штатный медик. Он как раз и не пострадал, да и много там было рабочих, которые стояли в ступоре и смотрели на всё это, и испуганно молчали, пока потом вдруг все вместе не сорвались с катушек. Так вот, он там был и даже нескольким пытался подключить свой переносной диагност, но чего-то испугался, и, бросив всё, убежал в жилой ангар раньше всех. Тоже мне брат медный. Знаешь, пап, когда берёшь этот кристалл в руки, на ощупь он такой тёплый и приятный. Фрол тоже это ощутил, и потом всё никак не хотел с ним расстаться.

  Значит, вместе с Фролом мы определили примерный диапазон излучений, - продолжил Василий, - которым хотели прозондировать найденный кристалл, и выяснить природу. Но то, что это не минерал, мы с ним на сто процентов уверены. Я тут вот успел заметить ещё одну особенность. Когда Фрол только принёс и показал его мне, он был, могу точно это сказать, был - прозрачным! Бесцветным. А сейчас... Ты помнишь мой любимый цвет?

  - Кажется, голубой,- неуверенно ответил Игорь, который уже переоделся и сидел в сложенном столе как в кресле. Да точно, голубой, а что? Стой? Ты что, хочешь сказать, что этот камень, изменил свой цвет на голубой?

  - Да, пап. А вот самый первый камень, что взял в руки Фрол...

  - Постой, постой, я угадаю... окрасился в его любимый цвет?

  - Точно. Стал оранжевым.

  - И ты поэтому закричал нам тогда, после того как сопоставил все эти факты, что это - Контакт?

  - Да, но я забыл, что нас не пеленгуют, и что они этого не слышат. Думал, уж такое сногсшибательное известие прекратит все эти безобразия...

  - Эх ты, Робин Гуд ты мой... "космический", - и уже серьёзнее продолжил:- Такие, как Кречет, ни перед чем не остановятся, пока не достигнут того, что себе нафантазировали. Поэтому перехитрить его есть наша главная задача. Понимаешь? У тебя всё? Ничего не забыл рассказать?

  - Ну, разве что, все новые кристаллы я запер у себя в сейфе.

  - Хорошо. И вот поэтому... - но, вдруг Игорь замолчал, вспомнив что-то , посмотрел по сторонам и спросил у сына: - А ты когда демонтировал миникамеры? Помнишь, ты выполнял лабораторную по записи и сжатию больших объемов информации?

  - Я не успел их снять. И они до сих пор работают, в основных помещениях Базы! Ты, папка, у меня - гений!

  - И вся информация...

  - Точно! Продолжает записываться и накапливаться. Кристаллы тогда я поменял на новые.... и они максимальной ёмкости! - от радости Васька захихикал, еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться в голос. - И Кречет ничего о них не знает, ни тогда, ни сейчас. Здорово.

  - Значит, у нас есть почти все записи того, что тут происходило! - радуясь удаче Игорь подковылял к сыну и обнял его. Имея такой козырь, можно было на любом уровне разоблачить Кречета и его пиратов. Это была удача. Большой плюс. Джокер.

  А в это время Кречет безнадежно наблюдал за работой подчинённых, которые пытались, и пока безуспешно, вскрыть кодовые замки командирской рубки комплекса Базы. Вот уже почти три часа, они никак не могли открыть эту заветную дверь. На других объектах, результат был таким же - отрицательным. И Дик медленно, но уверенно, закипал от душившей его ярости и всё возрастающей злости...

  - Теперь о главном. Вот смотри, - и Силин показал сыну маленькую карточку, похожую на кредитную, но прозрачную. - Знай, это - коммуникатор кодов. Когда я уезжал на буровые, то сменил все доступные коды на базе.

  - Так, значит, командирская рубка им недоступна? Вот здорово. Теперь повоюем.

  - Нет, сынок, воевать мы больше не будем, мы - гражданские люди, и пусть воюют военные. Из-за этих кодов уже обещали убить и меня, и Евгению.

  Мужчины обернулись и посмотрели на мирно спавшую Краснову. "Какая она все-таки красивая", - подумал Игорь и сжал кулаки.

  - Мы отомстим пап, ты не думай. Мы сможем. Если вдвоем. Если вместе.

  - В том-то и дело, сынок, что не вместе нам теперь дорога. Далее, если всё удастся, мы пойдем разными тропами, но - к одной цели. И не спорь, пожалуйста. Я пока еще старший здесь и по званию тоже, ты не забыл?

  - А может, старшая всё-таки здесь я?

  Игорь резко повернулся. Очнувшаяся Евгения смотрела прямо на них.

  - Хотя конечно по статусу, должность твоя и выше моей... Но вы в госпитале... Как нога, не болит? - она сразу переключилась на главное.

  Присела и провела рукой по волосам - не помялась ли прическа. Но заметив, что мужчины как-то странно глядят на неё, как-то по-особенному, быстро встала и подошла к зеркальной стене бокса.

  Прямо по середине пробора на голове у неё появилась прядь белых волос. Седина! В тридцать лет?

  - А что, мне так даже нравится а? - улыбнулась она, а внутри аж всё захолодело.

  Игорь медленно подошёл и обнял. Так они и простояли крепко прижавшись к друг к другу. И стояли бы вечность, но понимали, что сейчас не время.

  Василий по-джентельменски отвернулся в сторону и сделал вид, что его очень заинтересовал настенный рентгенограф.

  Игорь с Женькой понимающе переглянулись - хороший парень растёт. Вдруг Игорь схватился за сердце - так внезапно прошла сквозь него, леденящая как игла, боль. Словно в него снова выстрелили из бластера. Евгения увидела крупные капельки пота катившиеся у Игоря со лба, хотела что-то сказать, но он прикрыл ей рот, показав глазами на Василия и отрицательно помотал головой.