Глава 11 Оливия

— И в завершении, в интересах совета директоров сохранить компанию «Тейт и Кейн Энтерпрайзес», — заканчиваю я и, затаив дыхание, сморю на Ноя. — Как тебе?

— Отлично. Думаю, у нас все получится, — устало улыбается он мне. — Как я и сказал после двух последних репетиций.

Я прикусываю губу, которая и так уже порядком искусана за эту ночь.

— Может, нам стоит повторить еще разок? Не знаю, убедительна ли моя речь так, как мне хотелось бы. И, возможно, мне стоит сделать те дополнительные слайды, о которых я говорила ранее. Наши аргументы обязательно должны быть сильнее…

Ной протягивает руку и сжимает мое плечо, одновременно прерывая и успокаивая меня.

— Снежинка. Успокойся. Наша презентация отличная. К тому же, уже час ночи — я устал и уверен, что и ты тоже. В данный момент, хороший здоровый сон будет лучше, чем сотня графиков.

— Ладно, ладно, — вздыхаю я, признавая поражение. Одно слово «сон» вызывает зевоту.

— Видишь? Позволь мне уложить тебя в постель.

Я улыбаюсь и выгибаю бровь.

— Что за тон? Я думала, ты хочешь спать.

— Не волнуйся, хочу. — Он возвращает мне улыбку. — Секс может подождать до завтрашнего вечера, после того, как мы надерем им задницу нашей презентацией и спасем мир.

Очередной зевок прерывает мой смех, пока Ной ведет меня в постель.

***

В тот вечер, все еще торжествующе смеясь, мы вваливаемся во входную дверь пентхауса, как пара студентов, только что окончивших колледж.

— Мы сделали это! Мы спасли всю нашу чертову компанию! — громко кричу я, сбрасывая туфли. Несмотря на всю нашу тяжелую работу, я не могу поверить, что мы убедили правление позволить «Тейт и Кейн» жить. И хотя невыполненный пункт о наследнике лишил нас наших акций, у нас все еще есть наша работа в качестве глав компании. Мы еще можем жить нашим наследием, а это все, что нам на самом деле хотелось.

— Чертовски верно. Нас невозможно было остановить. — Ной обхватывает меня за талию, поднимает и кружит по коридору, заставляя визжать от удивления и восторга. — И это именно твоя блестящая идея о вечеринке спасла наши задницы, Снежинка.

— Даже не пытайся вести себя так скромно. Я бы не справилась с этой чудовищной горой работы без тебя. — Я игриво хлопаю его по плечу — это единственная часть тела, до которой я могу дотянуться в таком положении. — Теперь отпусти меня и налей нам выпить.

— Еще одна отличная идея. Открою бутылку охлажденного шампанского. — Ной ставит меня на ноги, снимает пиджак и бросает его на спинку стула.

— У тебя уже есть охлажденное? — спрашиваю я, следуя за ним на кухню.

— Прошлой ночью я подумал, что если мы победим, то захотим отпраздновать, а если проиграем, то утопим свою печаль.

— Какой вотум доверия. Тебе нужно было сказать мне, что уверен в нашей победе.

Он пожимает плечами, криво улыбаясь.

— Да-а, но мы выиграли, верно?

Достаю из буфета пару бокалов, пока Ной берет бутылку из холодильника и откупоривает ее. Есть что-то чарующее в звуке откупоривающейся бутылки шампанского — это похоже на мини-праздник. Ной наполняет наши бокалы до краев.

— За успех в бизнесе, за трудные победы… и за неудержимые пары, — произносит он, поднимая свой бокал в воздух.

— Поддерживаю. — Беру бокал, чокаюсь и делаю большой глоток, наслаждаясь легкими пузырьками, лопающимися на языке.

— А теперь, где мой поздравительный поцелуй?

Я закатываю глаза, потом наклоняюсь к нему и чмокаю в губы. Ной тихо и одобрительно ворчит, потом пытается притянуть меня ближе, но я отстраняюсь.

— И это все? — протестует он.

— Позволь мне сначала выпить хотя бы один бокал шампанского. Я еще не закончила наслаждаться нашим триумфом.

Когда мы допиваем, Ной обновляет наши напитки.

— За что нам стоит выпить на этот раз?

— Хм-м, — задумчиво протягиваю я. — Ты многое опустил в первом тосте. Как насчет… за мое удачное замужество?

Ной удивленно моргает, а затем кивает. Улыбка медленно появляется на его губах.

— Мне нравится этот тост.

Улыбаясь, я чокаюсь с ним. Наверное, я удивила его. Но он и вся та радость, которую он приносит мне, сперва удивили меня.

Ной допивает и удовлетворенно вздыхает.

— Это здорово.

— Знаю, — решительно киваю я. — Боже, так удивительно не чувствовать, что решение совета директоров висит над нашими головами.

— Ну, и это тоже, — широко улыбается мне он. — Но я, прежде всего, говорил о том, чтобы проводить время с тобой дома. Не могу вспомнить, когда мы в последний раз просто тусовались и веселись, как сейчас.

Мы отдалились не только потому, что были очень заняты работой. Также я не была уверена, в каких мы сейчас находились отношениях, и старалась изо всех сил в этом разобраться. Но сейчас вся боль в прошлом: мы поговорили о наших чувствах, сказали друг другу, что уже давно должны были сказать, и теперь пытаемся оставить позади весь этот ужасный эпизод.

Чувствуя мою нерешительность, Ной протягивает руку и переплетает свои пальцы с моими.

— Извини, я не хотел тебя расстраивать. Просто имел в виду… что я рад видеть тебя снова счастливой.

Не сводя с меня глаз, он подносит мою руку к губам и с улыбкой целует костяшки пальцев, как в тот день, когда я впервые согласилась с ним встречаться. Эта судьбоносная встреча состоялась всего три месяца назад, но мне кажется, что прошла целая жизнь — возможно, потому, что я стала другим человеком. Кто бы мог подумать, что наши отношения зайдут так далеко? Если бы кто-нибудь сказал мне тогда, что я влюблюсь в Ноя Тейта, дала бы тому затрещину. Я была бы шокирована.

Более хриплым голосом Ной добавляет:

— Кстати, о веселье… Иди сюда, красавица.

Жар в его темных глазах прогоняет все другие мысли из моей головы.

— Хорошо, но сегодня я хочу попробовать кое-что новое.

Его интерес усиливается.

— Да?

Я протягиваю руку, чтобы схватить мужа за галстук. Его дыхание учащается, пока я развязываю узел и вытягиваю шелковую ткань винно-красного цвета из воротника его рубашки.

— Я хочу, чтобы ты завязал мне глаза, — говорю я, чувствуя, как мои щеки невольно краснеют. Мне придется привыкнуть говорить о таких вещах, ведь я замужем за богом секса.

Его глаза округляются от удивления и волнения.

— Ты уверена?

— Да. Я доверяю тебе.

И мне хочется показать ему, что доверяю. Я не так хороша в словах, как он, но этим актом — отдавая свое тело и свое удовольствие прямо в его руки — я знаю, что мое послание дойдет до него быстрее, чем если бы просто сказала ему, что прощаю его.

Когда Ной целует меня крепко, глубоко и искренне, мои глаза наполняются слезами счастья. Совершенно очевидно, что он понимает.

Мы слегка задыхаемся, когда он отстраняется. Не говоря ни слова, он берет меня за руку и ведет по коридору. Как только оказываемся в спальне, Ной снова поворачивается ко мне, все еще держа меня за руку.

— Позволь мне раздеть тебя, — говорит он чуть охрипшим голосом.

С трудом сглотнув, я киваю.

С медлительностью, которая кажется отчасти благоговением, а отчасти просто дразнением меня, он снимает мою одежду. Сначала расстегивает пуговицу за пуговицей блузки, потом юбку, которая сползает по моим ногам. Затем целует меня, обнимая за спину, чтобы расстегнуть лифчик. Мои трусики он снимает последними.

И вот, наконец, я стою перед ним совершенно голая. Сегодня вечером, с Ноем, я могу отдохнуть от роли влиятельного руководителя. Сейчас я просто Оливия — женщина, готовая и ждущая прикосновения мужа.

Он подталкивает меня назад, чтобы я легла на кровать, затем садится рядом и завязывает галстуком мои глаза. Мне видно лишь тонкую полоску света внизу моей импровизированной повязки. Чувствую, как кровать прогибается, когда Ной опускается надо мной, опираясь на руки так, что наша единственная точка соприкосновения — это случайное касание его хлопчатобумажных брюк к моим ногам.

Мгновение слышно только наше слабое дыхание. Потом Ной скользит губами по раковине моего уха, и я громко вздыхаю.

Он начинает целовать мое тело, уделяя внимание каждой чувствительной точке, как будто наслаждаясь моим вкусом. Неспособность предсказать его движения делает каждое прикосновение восхитительным сюрпризом. Не видеть его — еще одна сладкая пытка. Жаль, что я не могу видеть, как движутся его полные губы по моей коже, и его глаза, горящие пылким желанием.

Но я компенсирую это своими руками. Зарываюсь пальцами в его растрепанные волосы, наслаждаясь их текстурой и тем, как прерывается его дыхание, когда от возбуждения я слишком сильно дергаю их. Глажу его плечи и спину, просто чтобы почувствовать его кожу, и как твердые мышцы движутся под ней. Я хочу изучить каждый миллиметр его тела. Может, нам стоит как-нибудь повторить это, но завязать уже его глаза…

Ной мягко царапает зубами то самое чувствительное местечко на шее, отчего мои колени всегда превращаются в желе. Затем касается мягкими, полными губами моей ключицы, верхней части груди, вершинки соска, и медленно опускается все ниже и ниже. Внутри меня все трепещет от нетерпения. Он так медленно продвигается вниз, что я прямо-таки чувствую, что могу взорваться от предвкушения. Господи, неужели он собирается действовать в таком темпе всю ночь?

Клитор пульсирует, когда Ной, наконец, накрывает губами один сосок, облизывая и посасывая, сжимая и перекатывая другой сосок пальцами.

— Ной, — умоляюще стону я. Приподнимаю бедра в такт движениям его языка. Я уже такая влажная, чувствую, насколько мокро между ног каждый раз, когда извиваюсь. И когда приподнимаю колено, чувствую его — стальной стержень, натянувший молнию брюк. Я трусь коленом о его твердость и ухмыляюсь, когда слышу стон Ноя.

— Сегодняшний вечер должен быть посвящен тебе. — Похоже, он больше возбужден, нежели раздражен.

Я протягиваю руку и слышу, как Ной резко втягивает воздух, когда пальцами обхватываю его твердый член.

— Но это для меня, не так ли? Так в чем проблема?