— Меня больше волновала моя семья. А у моих спутников не было никого.

— Понятно. Меня вот только смущает момент, почему аппарат этот, как его…

— И.В.Л.

— Да, почему он был только один на такое количество людей?

— Возможно, раньше их было больше. Последнему аппарату судя по году выпуска больше пятидесяти лет было, а в укрытии производить подобное оборудование не было возможности.

— Компьютеры вы производили же.

— Компьютеров у нас был целый склад. Были даже не распакованные, которые лежали там больше ста лет. Если компьютер ломался мы шли и брали новый, но ломались они редко.

— Создатели укрытия запаслись техникой?

— Да.

— Ну хорошо, допустим. А ваш квантовый суперкомпьютер кто обслуживал? Кто его ремонтировал?

— Никто. За все годы его работы, с ним не было проблем.

Петр сел на пол в дверном проеме между палатой и приемной. Прислонился спиной на дверной косяк. Гладил рукой бороду.

— Буду следить и за потолком, и за завалом, — сказал он.

Юсуф обхватил руками кресло, в котором до этого сидела женщина. Начал двигать его к столу, подпиравшему шкаф, который в свою очередь закрывал проход в шахту.

— Вот это правильно, — сказал Петр, — и сам полезай в кресло.

— Я так и планировал, — сказал Индус, — я же ответственный за этот проход.

— Это кто тебе такое сказал? — по-доброму произнес Петр, — сам себя назначил?

— А почему бы и нет, — ответил Юсуф, продолжая подтягивать кресло к завалу.

Валентин стоял по середине приемной медпункта потерянный и опустошенный. Наблюдал за неловкими действиями Юсуфа.

— Вот и все, — думал Валентин, — они окончательно добили нас. Вернуть все как было уже не получится. Последнее разумное, что оставалось на этой планете, идет на корм насекомым. А может и прав был Индус? Зачем вселенной разум и сознание? Пусть процветает неразумная жизнь. Какой вообще во всем этом смысл? Вообще во всем. Есть мы, нет нас. Какая разница? Живут на Земле люди и уничтожают насекомых, или живут на Земле насекомые и уничтожают людей. Всё равно все сдохнем. Сейчас или в старости. Нет, лучше конечно в старости, но итог-то один. И ведь осы эти все тоже сдохнут. Со временем все изменится. А может будет какой-нибудь скачек в эволюции, и они поумнеют? Заменят нас? Человек раньше тоже был не разумный. А потом дошел до современного образа. Взял человек палку и начал рисовать рисунки. Потом стихи писать. А ведь не было этого раньше. Основная эволюция человека — это эволюция мозга. Может и насекомые рано или поздно начнут меняться? И будут изучать нас, как ископаемые. Поймут, что мы тоже были разумные. Может все что происходит — это естественный ход событий? Все так и должно быть? И зачем мы столько лет искали возможность спасти наш мир? Искали тот самый способ изменить нашу жизнь. А может, мы просто симуляция, и нет у нас будущего. Отключат компьютер в любой момент, мы и погаснем.

Индус кое-как упер кресло в стол и сел в него. Смотрел на Валентина.

— Вы чего там стоите-то посреди комнаты? — спросил Юсуф.

— Похоже, что настал конец укрытию, — сказал Валентин и подошел к входной двери в общий коридор этажа.

— Но нам еще не конец, — сказал Петр, — нам, можно сказать, повезло. Особенно тебе.

— Мне? — спросил удивленно Валентин, открыл дверь и выглянул в коридор. Посмотрел по сторонам. Никого. Только трупы ос повсюду.

— Конечно повезло, — ответил Петр, — сам цел и дети живы.

Захлопнув дверь, Валентин направился в палату.

— Ты бы лучше двери не открывал просто так, — сказал Петр.

— Ты осознаешь, что произошло? — спросил Валентин у сидящего в проходе Петра, перешагивая через его ноги.

— Да, — ответил тот.

— Многие, кого мы знали, умерли, — произнес Валентин, — а ведь еще вчера все было хорошо…

Валентин сел возле Аленки на кровать.

— Даже если осы исчезнут, как дальше-то жить… — сказал он.

— Валь, я все осознаю, — сказал Петр, — многие погибли, но многие и выжили. Нас и без этих ос с каждым годом все меньше становилось. Я столько знакомых потерял за свою жизнь. Поэтому и друзей не заводил близких никогда. Разве что кроме тебя. Наш вид вымирает независимо от ос. Это и слепому ясно.

— А нам вот неясно, — раздался голос Индуса из приемной, — мы, все же, боролись за наш вид, и у нас была надежда и вера в то, что мы сможем вернуть старый мир людям. Мы верили, что сможем найти тот самый способ.

— Юсуф! — крикнул ему Валентин из палаты, — у меня эта надежда пропала, когда мы поняли, что под нами множество симуляций!

— А может быть такое, — начал говорить Петр, — что в симуляции над нами осы так же захватили их укрытие, и те люди сверху, как это сказать правильно, запрограммировали что ли, или подсунули нам этих ос и сидят сейчас смотрят, как мы их выгонять будем?

— Все может быть, — сказал Валентин, — но это слишком жестоко по отношению к нам.

Мишка подошел к отцу.

— Пап, я бы съел чего-нибудь, а еще спать хочется и в туалет, — сказал ребенок.

Валентин взглянул на часы. Половина третьего ночи.

— Пойдем, в туалет, — сказал он и встал с кровати. Подошли с сыном к двери в палате с приклеенной пластмассовой буквой «Т». Валентин открыл дверь и осторожно заглянул внутрь. Темнота, ничего не видно. Рукой нащупал выключатель на стене и включил свет. Перед ним находилась небольшая комната с типовыми для укрытия душевой кабинкой, унитазом и раковиной.

— Заходи, — сказал он сыну.

Мальчик зашел в туалет и захлопнул дверь.

— Валентин! — крикнул Юсуф из приемной, — А вы не думали, что есть еще подобные укрытия кроме нашего?!

— Конечно есть! — ответил Валентин, — например в симуляции, которую мы создали!

— Нет, я имею ввиду в нашей реальности!

— Даже если и есть, — сказал Петр, — как нам их найти? Мы от укрытия отходили максимум на двадцать километров во все стороны. Дальше отойти не реально.

— Нет больше никаких укрытий, Юсуф! — ответил Валентин, — если б они были, мы бы смогли поймать их радиосигнал! Все это уже проходили! Были попытки искать других людей! Нет никого!

— Может они на другом континенте или на другой стороне Земли?! — предположил Индус, — не могли же только мы остаться!

Мишка вышел из туалета.

— Все нормально? — спросил отец.

— Ну да, — смущенно ответил Миша, — а что может быть не так?

— Юсуф, — обратился Петр, — даже если и есть другие бункеры подобные нашему в сотнях или тысячах километров, то какая нам разница?

— Большая разница! — громко сказал Индус, — мне было бы приятно осознавать, что не все человечество вымрет!

— Когда ты умрешь, тебе будет уже все равно! — ответил Индусу Валентин.

— Паренек прав, — сказал Петр, — я вот если подохну, хочу наблюдать с того света, как наш вид разделается с этими тварями. Хотя… конечно же помирать я не собираюсь пока.

— Мишаня, тебе надо поспать, — сказал Валентин и подошел к кровати, расположенной рядом с той, где лежала Аленка, — еды пока нету, но нам обещали принести.

— Вы, Петр, верите в эти сказки про небеса? — спросил Юсуф.

— Да, — ответил Петр, — и мне, в отличии от вас, благодаря моей вере не страшно умирать и сражаться.

— Если наш мир — симуляция, — сказал Юсуф, — то не может быть никакой веры.

— Я думал об этом, — сказал Петр, — и понял, что неважно, настоящие мы или нет. Важно только то, что мы мыслим, у нас есть сознание, а значит, есть и душа. И плевать мне, программы мы для кого-то или нет.

— Не страшно умирать ему, — усмехнулся Валентин, поправляя подушку на кровати, — была бы у тебя семья, Петька, тебе сразу стало бы страшно.

Мишка залез в кровать, не снимая одежды. Только разулся. Положил голову на подушку и тут же закрыл глаза.

— Я не дурак, в таких условиях семью заводить, — ответил Петр.

— Не хочешь детей, но при этом ты хочешь, чтоб наш вид человеческий развивался и уничтожил насекомых? — спросил Валентин, укрывая одеялом Мишу.