- Й-йо-ху! - закричали вожди, вскакивая на ноги и потрясая обсидиановыми мечами. Ударили священные тум-тумы. -  Настало время копий и мечей, пришло время ягуаров!

            - А теперь нас ждёт бог вина Патекатль! – провозгласил Кецалькоатль и хлопнул в ладони.

            Рабы внесли сосуды из высушенной тыквы, наполненные хмельным напитком пульке, выжимаемым из листьев агавы, и подносы из чёрного дерева, на которых горстками лежали листья коки...  Сосуды пошли по рукам, и вожди с удовольствием прикладывались к крепкому напитку, заедая его листьями коки.  Напиток пульке, вкупе с листьями коки, вначале бодрил, а потом валил с ног… 

                Старший жрец Чикчан – Облачный Змей низко склонился перед троном тлатоани, что-то громко нашептывая ему на ухо...

                 Глаза Топильцина гневно сверкнули…

                 - Приведите его! -  приказал великий вождь.

                 К его ногам бросили  человека, одетого в одежды народа кокомы.

                 - Кто ты? Что ты делал у границ Ноновалько? – спросил грозно тлатоани.

                 - Я из племени кокома, великий вождь. Я делаю головные уборы из перьев, и мне нужны краски, чтобы раскрашивать их. Я пошёл к морю карибов, чтобы добыть раковины пурпура. Без них не сделать самый красивый цвет – пурпурный…

                 - Меня не интересуют твои краски! – перебил его тлатоани. - Что ты делал на косе Ицтак Ики?

                 - Я не попал на косу Ицтак Ики, великий вождь. Меня схватили воины мешика в лесу, где я прятался, когда рассматривал  огромную пирогу, качающуюся на волнах… У этой пироги с каждой стороны было по десять вёсел и…

                 - Замолчи! Ты лаешь, как койот! Ни мешика, ни тольтеки, ни даже майя не строят больших пирог, которые управляются десятью вёслами с каждой стороны – боги не учили их этому!

                 - Великий вождь, ты ведь можешь послать туда своих людей, и они увидят то же, что видел я! Тем более, что старший у них вождь по имени Теноча, и ты не можешь не знать его! Ибо он из страны Мешика!

                 - Расскажи мне об этой пироге! - произнес Топильцин, его лицо омрачилось. - Говори только правду!

                 - Только правду, великий вождь, - пробормотал кокома, косясь на глубокую яму в углу залы, из которой  доносились глухие стоны.  Он знал, что это такое. Яма пыток... На жертвенный камень обреченные шли с надеждой на иную, более легкую, чем на земле, жизнь: ведь на небесах их ждала встреча с богами. Но яма пыток не оставляла никаких надежд… - Только правду… Разве посмею я обмануть великого Кецалькоатля?!

                 Все дальше и дальше  в прошлое отодвигались льды Варяжского моря, покрываясь туманной дымкой забвения. И порой Варяжко казалось, что не было ни шхер, ни штормовой Соловецкой пучины, бьющей в подножия скал, не было белого снежного покрывала на высоких соснах и елях…  Не плавал он ни на лодье, ни на  драккаре, не сидел у родительского  очага, вдыхая горький, привычный с детства берёзовый дым. Иногда ему казалось, что всю свою жизнь он провёл здесь, в этой жаркой и душной стране, где все склоняются перед волей беспощадных богов.

                 Вот уже пятый год длился поход  Кецалькоатля. Ицтак Куаутли всегда был там, где требовалось сломить сопротивление врага. Никто из военачальников мешика и тольтеков не мог сравниться с ним в искусстве боя. Белый Орёл наносил удар в нужный момент по самому слабому месту - и тогда рушились белокаменные  дворцы и храмы, крушились человеческие черепа, гарью и чёрным дымом заволакивало селения.

                 Варяжко, оперевшись на рукоять меча,  стоял  на высоком холме, у подножия которого бесконечной колонной шли в сторону города Накбе воины мешика и тольтеков. Нещадно палило солнце, над  дорогой висели плотные клубы пыли. Склонив украшенную богатым убором из перьев голову, Варяжко  погрузился в тяжкие думы. Когда закончится все это?...  Позади остались тысячи и тысячи полетов стрелы – дремучие джунгли и сельва, высокие горы и знойные пустыни. Он, Белый Орёл, завоевал для Кецалькоатля множество городов, взял неисчислимые толпы пленных. Он привёл под жёсткую руку  Теночтитлана огромные страны Тескоко и Тлакопан, которые до него никто не мог покорить…  Но Топильцин Кецалькоатль ненасытен - ему все мало. Может, он и вправду надеется покорить весь мир? Но где они — границы здешнего мира? От дальних лазутчиков Белый Орёл знал: земля, омываемая на востоке и западе Океаном, беспредельна к северу и югу. По их рассказам, на юге лежали неприступные горные хребты, а за ними уходит к краю земли непроходимая сельва, наполненная страшными племенами и невиданными зверями. Не хватит двух жизней, чтобы завоевать все эти земли, племена в царства! Но попробуй, скажи об этом великому вождю Мешика!

                 В тяжёлом, кровопролитном сражении пал белокаменный город-красавец Накбе. Покрытый  с ног до головы пылью, потом  и кровью Ицтак Куаутли, еще разгоряченный недавним боем, медленно шел навстречу торжественной процессии - в покоренный город вступал сам Кецалькоатль. Глухо били тум-тумы, ревели  раковины. Топильцин двигался меж двух рядов побежденных майя. Стоя на коленях, они положили свои головы в пыль, приветствуя победителя.

                 Топильцин с каменным лицом сидел в паланкине, который несли шестеро рабов.

                 - Отбери искусных мастеров, резчиков по камню и дереву, строителей, - сказал он склонившемуся в приветствии Белому Орлу. — Остальных приготовить к жертвоприношению! Вечером я жду тебя в паровых ваннах во дворце верховного вождя Накбе!

                 Кроваво-красный диск солнца скрылся за далёкими горами, и сразу на город рухнула ночная темнота. На небе вспыхнули серебристо-синие звезды. По внутреннему двору Белый Орёл прошел к стене дворца, нависающего над горной пропастью, к тому крылу, где были паровые ванны.  В колеблющемся свете факела, который нес перед ним воин охраны, лицо юноши-жреца, вышедшего встретить непобедимого  тлакатеккатля,  внезапно дёрнулось гримасой...  Белому Орлу почудилось, будто он хочет о чем-то предупредить его. Не отрываясь, Белый Орёл  смотрел на жреца.  Но тот виновато опустил голову и, развернувшись, повёл его в покои Тлатоани. Что ж? Пусть будет то, что будет…

                 Жрецы помогли ему снять мокасины и  тильматли. Приняли его знаменитый меч. Затем поднесли напиток из бобов какао и вышли в темный коридор. Он долго ждал, маленькими глотками отпивая бодрящий напиток. Потом четыре воина личной охраны вождя вели его вверх по крутым ступенькам. У занавешенного ковром из перьев входа Белого Орла встретил один из помощников старшего жреца. Он кивком отослал воинов охраны и повел его к Топильцину.

                 Кецалькоатль восседал на троне, вырезанном из красного дерева в виде распластавшегося в прыжке ягуара.  Рядом с троном стоял старший жрец и с нескрываемой ненавистью смотрел на вошедшего. Варяжко давно знал, что старший жрец жаждет его смерти…  И ответил ему таким же взглядом.

                 Тлатоани перехватил взгляд Белого Орла…

                 - Расскажи мне все о большой пироге! – неожиданно произнёс Кецалькоатль.

                 Это было столь внезапно, что Белый Орёл опустил голову…

                 - Что ты хочешь знать о ней, великий вождь... - медленно, собираясь с мыслями, начал Варяжко.

                 Топильцин стремительно вскочил с трона и схватил его за плечо.

                 - Я хочу знать, мой  тлакатеккатль,  для чего тебе нужна большая пирога, не виданная в здешних краях?!

                 Немного помолчав, Варяжко произнес решительно и твердо:

                 - Много лет я верой и правдой служу великому вождю. Я завоевал для тебя множество городов!  Я привел под твою руку  страны Тескоко и Тлакопан! Да, я велел построить резчикам майя большую пирогу, чтобы через Море Мрака уплыть на родину. Прошу, отпусти меня!