- Не может быть.

 - Точно говорю, я с ним лет пятнадцать рядом работал. - Вполголоса проговорил он, обращаясь как бы к самому себе. - Какой теперь толк для него во всех накопленных деньгах?

 Весь остаток бесконечных суток Пётр участвовал в непрекращающихся боях.  Он автоматически стрелял из винтовки, падал от близких взрывов на дно окопа и урывками спал там же. Его охватило страшное безразличие к своей судьбе.

 - Может быть, завтра, на следующей неделе или через месяц я буду лежать где-нибудь? - Рассеяно думал он. - Такой же застывший, такой же жёлтый, с точно так же полуоткрытыми глазами. Ради чего?

 С другой стороны, как и все люди, во все времена он надеялся, что выживет. 

 - Если так случится со мной, я всегда буду благодарен судьбе за то, что остался жив. – В редкие минуты тишины размышлял Пётр. - Я бы почувствовал вкус настоящей жизни, во всей её полноте. А когда настанет её естественный конец, скажу:

 - «Я славно пожил и прожил своё».  

 Утором порядком поредевшую роту отвели в тыл. Шелехов безучастно сидел на холодной земле, когда подъехала одна из уцелевших машин, доставившая их на передовую. На полу открытого кузова лежали тела некоторых убитых во время недавних боёв. Водитель и человек из тылового опорного пункта вышли из кабины.

 - Где у вас метсанбат? – обратился тыловик к Петру. - Мы совсем заблудились.

 - А вам зачем?

 - Покойников назад в Сталино везём, – хмуро сообщил небритый водитель. - Приказано забрать умерших.

 Из груды человеческой плоти торчали две ноги в рваных портянках. Петру эти  ноги показались смутно знакомыми. Он даже с усилием встал и подошёл к полуторке.

 - Да это же Глухов, – сказал он, узнав корявые ноги погибшего горняка.- Не повезло, бедняге…   

 - Ты смотри-ка, весь как решето. - Водитель сочувствующе покачал головой. - Это, должно быть, миномёт постарался.

 Пётр заметил лежащего в сторонке сержанта Кошкина, лицо которого перерезал окровавленный след от осколка. Ещё одному труппу распороло живот, так что вывалились скользкие кишки. Присмотревшись, он  спросил:

 - Кто это?

 - Этот-то? Погоди-ка. – Водитель с трудом повернул голову трупа. - Ах да, это командир роты лейтенант Ивлев. 

 В эту минуту к машине поднесли несколько новых тел. Водитель с помощью Петра деловито забросил тело молодого парня поверх всех, а затем заботливо сказал тыловику:

 - Не подержишь ли голову лейтенанта?

 - Зачем это?

 - Его ноги высунулись слишком далеко. У нас вывалится весь груз, если его не подвинуть...

 Машина медленно тронулась, и мёртвые тела мелко тряслись друг на друге. Вдруг из груды плоти вылезла чья-то рука. Петру показалось, что она принадлежала Семёну Глухову, хотя в данном случае было совершенно неважно кому именно.

Свою первую увольнительную Иоганн Майер использовал, бесцельно бродя по недавно оккупированному городу. Боевые действия здесь почти не проходили, поэтому присутствия войны совершенно не чувствовалось.

 - Как быстро обычные люди приспосабливаются к любым изменениям! – удивлялся он, присматриваясь к необычной обстановке.

 Для коренного жителя Дрездена эта прогулка казалась путешествием в далёкое прошлое. Улицы города Сталино, которому накануне вернули прежнее название Юзовка, оказались заполненными народом.

  - Только сменилась власть, а обыватели уже привыкли…

 Работали всевозможные магазины, хотя в них мало что можно было купить. Люди спешили на работу или просто прогуливались по кривым улочкам.  Женщины с большими продуктовыми сумками, возбуждённо приветствовали друг друга и останавливались немного посплетничать.

 - Во всём мире заботы женщин одинаковы, – подумал неженатый Майер. - Мужчины, дети и еда…

 Вороватые подростки стояли, прислонившись к деревянным заборам с руками, засунутыми в карманы широких штанов. Они  небрежно держали в зубах чадящие папиросы и подозрительно смотрели на проходящего мимо солдата.

 - Настоящие «гавроши». – Он с опаской косился на них.

 Открылись небольшие частные кафе и рестораны с неплохой едой. Совсем недавно заработал чудесный театр и несколько кинотеатров. Иоганн прогуливался, впитывая в себя запахи мирного существования, и никак не мог вдоволь насытиться.

 - Это так напоминает о моём доме и жизни без пулемётов или сапёрных лопаток. – Изумлённо размышлял он. - О нормальной жизни без военной формы…   

 Две ночи спустя их отделение неожиданно подняли с постели сразу за полночь. Фельдфебель Пичке ввалился в комнату, где квартировали подчинённые и со всей дури гаркнул:

 - Построение на станции!

 - Что, чёрт возьми, случилось? – спросил сонный Вилли.

 - Нужно максимально быстро разгрузить поезд с боеприпасами.

 - Пленных что ли не хватает?

 - Эти доходяги будут год разгружать. – Сказал Пичке и выругался. - Проклятые ублюдки!

 Недовольно, но тихо ворча, Иоганн вместе со всеми собирался на авральную работу. Железнодорожная станция располагалась примерно в километре от их временного дома, и переться туда в морозной темноте не очень хотелось. Пока они шли неорганизованной ночной толпой, Майер рассеянно думал:

 - Есть что-то умиротворяющее в этой железной дороге, даже несмотря на то, что паровозы и вагоны русские. Как она напоминает мне о детстве и мирном времени!

 Спокойная внешность спящего города оказалась обманчива. Дело было в продолжавшихся круглые сутки налётах русских бомбардировщиков.

 Длинная колонна грузовиков уже стояла наготове, рядом с прибывшим из Германии поездом. Весь наличный состав спецсоединения, независимо от звания, подключили к этой работе. Хотя термометр показывал ниже нуля, все быстро взмокли. Пленные таскали боеприпасы, как лунатики, медленно и бесшумно. 

 - Если русские, застигнут нас сейчас, то спаси Господи наши души! – проговорил осторожный Францл. - Кругом полно боеприпасов.

 - Нужно порыскать вокруг в поисках укрытия на этот случай.

 - Я когда ходил отлить, то нашёл подходящий. – Признался домовитый Ковач. - Бетонный блиндаж, перекрытый брёвнами…

 - Он достаточно большой, чтобы укрыться нам всем?

 - Вполне.

 От бесконечных ящиков со снарядов у Иоганна уже дрожали ноги. Солдаты и русские военнопленные сновали взад и вперёд, а рядом шумел капитан Кребс, следивший, чтобы никто не останавливался.

 - Не бросать! - Он сыпал идиотскими указаниями и постоянно ругался. Капитан был единственный, кто палец о палец не ударил.

 - Вы слышите? – спросил остановившихся товарищей Вилли. - Кажется, мне послышалось гудение самолётов, выискивающих цель.

 - Точно, русские прилетели…

 На дальнем конце города стали видны огненные вспышки, за которыми последовали два глухих взрыва. Гул стих, все опять продолжили работать, как рабы, и один за другим машины с грузом отправлялись в сторону фронта. Через час самолёты противника вернулись и сбросили новые бомбы, причём значительно ближе.

 - Какого чёрта им нужно? - спросил озабоченно Пилле. - Неужели они нас засекли?

 - Кто-то нарушил светомаскировку…

 - Заткни пасть, – рявкнул трусоватый Кребс. - Они выследят нас по вашим разговорам довольно скоро!

 Русские продолжали настойчиво кружиться над головами. В течение нескольких минут нервы были натянуты до предела. Затем неожиданно совсем близко Иоганн увидел две красные вспышки. Осветительные ракеты  взлетели таким образом, что пересеклись по диагонали над  станцией.  Яркий в их свете Францл в ярости крикнул:

 - Мерзавцы выдали нас! 

 - Они подсказывают, куда нужно бомбить. – Догадался долговязый Пилле. - У них, должно быть, тут находятся шпионы…

 - Быстро прячемся! - заорал Ковач и побежал показывать укрытие. - Бомбить могут начать в любой момент.

 Они  ринулись в убежище, но не сразу его нашли в темноте. Иоганн слегка запаниковал, и лишь протиснувшись вниз успокоился.