Рабочее время закончилось, но немецкие мастера-наставники не спешили расходиться по домам, а ждали приглашения капитана Винтера идти на общее собрание. Гюнтер Винтер задержался на полчаса, но, появившись, он тут же извинился за свое опоздание перед своими немецкими коллегами и попросил всех проходить в его рабочий кабинет. Прошка даже не знал того, что у его мастера-наставника еще имеется шикарный рабочий кабинет с секретаршей в придачу в этом же здании.

Войдя в кабинет, мастер наставник Гюнтер Винтер занял место за рабочим столом, другие же мастера наставники расселись за длинным столом, куда им секретарша тут же стала подавать чай и кофе. Русские же помощники в две шеренги выстроились у задней стены кабинета. Никто из немцев не смотрел в их сторону и даже и не предложил занять свободные стулья, которые были расставлены вдоль стен кабинета.

Ничего торжественного или чего-либо особенного в этом собрании Прошка и его товарищи так и не увидели. Немецкие мастера-наставники один за другим поднимались из-за стола, чтобы громким и уверенным голосом отрапортовать о своих трудовых успехах. Все эти успехи были, разумеется, достигнуты только по воли фюрера, знаниями и опытом немецких мастеров-наставников. Восемнадцать средних танков Т-34 и один тяжелый танк КВ были полностью готовы к передаче в учебную часть только что образованного учебного центра вермахта. Во время подачи рапортов другими мастерами-наставниками капитан Винтер выглядел чрезвычайно довольным и уверенным в себе человеком. Правда, он сам отказался от выступления перед своими коллегами, немецкими мастерами-наставниками. Он только подтвердил информацию о том, что завтра поздно вечером в учебный центр прибывают члены высшей технической комиссии вермахта, которые уже утром приступят к работе по приемке отремонтированных танков.

Во время совместного ужина, который последовал после рапортов об успешном завершении ремонтных работ, немецкие мастера-наставники решили своих русских помощников накормить знаменитым немецким картофельным пюре с домашними колбасками. Но сами на этот ужин не остались, все они очень спешили домой в тот прощальный вечер. К тому же это пюре готовили украинские кашевары, которые столько воды было набухано в картофельную муку, что полученное немецкое пюре больше напоминало старинную украинскую полбу. О том, чтобы пленный русским к немецкому пюре еще давать знаменитые немецкие колбаски эти кашевары, разумеется, напрочь забыли. Зато украинские полицейские за обе щеки уплетали настоящее немецкое картофельное пюре с домашними колбасками.

Прошка и Алексей в эту ночь спали, словно младенцы в мамкиной люльке. Как только их головы коснулись подушек, сделанные из аккуратно сложенных рабочих комбинезонов глаза сами собой сомкнулись и парни погрузились в глубокий сон. Примерно, в три часа утра веки глаз Прошки поднялись. Парень тут же поднялся на ноги и, широко расставив руки, чтобы нащупывать перед собой дорогу, он направился в сторону двери из раздевалки. При этом, всеми силами стараясь не разбудить Алексея Мальцева. В инструменталке он натянул на плечи рабочий комбинезон, вышел из помещения и направился к черному силуэту тяжелого танка КВ.

Как оказывается, литовский ветер мало чем отличается от ветра российского происхождения. Захочет он и станет прохладным! Но и сегодня утром, перед рассветом этот литовский ветерок оставался таким же жарким, сухим, каким был в течение вчерашнего дня. Прошка удобно устроился в горловине своего командирского люка и восторженными глазами посматривал на бегущий его танку навстречу литовский мощеный тракт. Он уже не обращал ни малейшего внимания на жаркий суховей, а думал только об одном, как можно дальше убежать с места ночного преступления. Они уже километров на тридцать удалились от литовского городка Укмерге, где сейчас, наверное, все еще взрывался и горел немецкий учебный центр, в недавнем прошлом военный городок 2-й танковой дивизии РККА. Пожары с учебного центра начали перебрасывать и на другие городские здания Укмерге.

Сегодняшним утром, как только появился на работе, капитан Винтер, переодевшись в рабочий комбинезон, полез в моторный отсек танка. Проведя, там пять минут, не более, он вскоре вылез на броню танка и через башенный люк бортинженера-радиста понаблюдал за работой, которые сейчас занимались Прошка и Алексей. Они в отсеке механика-водителя завершали установку цейсовских приборов наблюдения за местностью.

- Молодые люди, сегодняшний вечер я буду занят кабинетной работой, а вы завершайте ремонт отсека механика-водителя танка. Как только завершите данную работу, то танк немедленно передайте на руки мастеру-наставнику господину Шульце, который работает с танком Т-34, следующим в ряду от вас. На этом ваша работа заканчивается, вы будете соответствующим образом вознаграждены за свою качественную работу. А пока вы оба будете свободны до появления следующего танка, который я с вами начну ремонтировать уже со следующей недели!

И, бросив сколзьский взгляд на Прошку, отправился восвояси из ремонтных мастерских.

В этом взгляде Прошка вдруг почувствовал, что капитан Винтер только что его обманул в отношении своих намерений начать ремонт следующего танка. Они вместе уже больше никогда не будут работать, так как капитан Винтер больше не собирался заниматься ремонтом вообще каких-либо танков. Да, и в самой фразе капитана "танк немедленно передайте на руки мастеру наставнику господину Шульце" прозвучало что-то не очень хорошее. Ранее ничего подобного от своего мастера-наставника Прохор не слышал, он всегда отделывался с ними одними только указаниями и приказами, сделай то, да сделай это. Очень походило на то, что капитан Винтер все-таки начал опасаться того обстоятельства, что отремонтированный танк КВ сейчас в большой степени принадлежит и зависит от Прошки, он как бы находится в его руках. Вот капитан и принимает превентивные меры по нейтрализации Прошкиного влияния на этот танк!

К обеду монтаж оборудования в отсеке механика-водителя был в большей степени завершен, оставалась его доводка и отладка, которые были немыслимы без того, чтобы танк не тронулся бы с места и не совершил хотя бы несколько разворотов в ходе такого тестового движения. Одним словом, требовалось солярка для того, чтобы завести танк и немного на нем проехаться. Господин Шульце взял и лично принес одно ведро этой солярки, он лично ее слил в топливный бак, где должно было уместиться 600 литров солярки. Господин Шульце поступил так, как ему порекомендовал капитан Винтер. Ни тот немец, ни другой не знали того, что после того, как Прохор проработал ночь над двигателем танка, тот мог проехать до ста километров на одном только ведре этой солярки.

Громко загрохотал, заколотился стартер двигателя танка КВ, но, когда заработал сам дизельный двигатель этого тяжелого танка, то шум от его работающего двигателя резко понизился и вскоре практически совсем исчез. Своей ночной работой Прошка добился того, что шум двигателя этого танка больше не походил на бешеный рев танковых двигателей других танков того времени. Теперь, когда работали их двигатели, то через танковые глушители они выбрасывали чернейшие клубы дыма, в которых человеку вообще нечем было бы дышать. Немецкие мастера-наставники сначала уважительно посматривали в сторону тяжелого танка, но затем в их взглядах появилась обеспокоенность и озабоченность от того, что двигатель этого танка работает уже слишком долгое время. Господин Шульце уже минут пять бегал вокруг танка, громким криком требуя, чтобы русские подмастерья прекратили бы испытания своего танка и выключили бы зажигание его двигателя.

Пара танков Т-34 начали угрожающе разворачивать свои орудия в сторону непослушного танка КВ. Они угрожающе поводили стволами своих 76.2 миллиметровых орудий, словно осуществляли процесс прицеливания. Аналогичный калибр орудие стоял и на тяжелом КВ. Никто из немцев не знал того, что последние две ночи Прошка прямо-таки шнырял по ремонтной мастерской, облазивая ремонтируемые танки Т-34. В этих танках он пытался разыскать припрятанные самими же немцами снаряды для орудия своего танка. Иногда он находил один или даже два снаряда в том или ином танке Т-34, чтобы их тут же перенести в свой танк КВ.