— Ревнуешь? — Толька вскинул правую бровь.

— Тю-у!.. Очень-то мне нужно! Да нисколечко!

Марийка вспыхнула, топнула ногой, вздрогнув кудряшками, оставила кавалера и побежала к выходу. Толька довольно ухмыльнулся и не спеша последовал за ней. Марийка вспыхивала, как порох, и тотчас остывала. Эта особенность ее характера почему-то нравилась Тольке.

Он нагнал Марийку уже за клубом, взял за руку:

— Успокоилась?

— А из-за чего мне расстраиваться?.. — Немного помолчав, она добавила: — Но она тебе улыбалась, сама видела! Вот так… — И Марийка очень ехидно усмехнулась.

— Старуха она для меня, Марийка, — сказал Толька. — Кроме того, в нее Каштан по уши втрескался. И Эрнест тоже поглядывает.

— Правда?..

— Ну. В подобных вещах, надо сказать, я очень тонок и проницателен.

Марийка сразу повеселела, но на всякий случай сказала:

— Ты только ничего там не подумай… Я просто не люблю, если парень с девушкой, а сам по сторонам зыркает… Не пойдем на танцы, ладно? Погуляем.

— Ага. Вообще-то идиотское занятие — взбрыкивать под музыку.

Очень странные и непонятные для Тольки сложились у него отношения с Марийкой. Во-первых, он не был для нее заклятым врагом, как для других девчат. Во-вторых, ему совсем не хотелось нашкодить ей. Марийка три дня с утра до позднего вечера работала в столовой, а три дня отдыхала. Когда она работала и они не встречались, Тольке было как-то не по себе. Скучал, что ли? Занятия в голову не шли, в клубе без Марийки было невесело. Он направлялся в столовую, проходил на кухню вроде бы позубоскалить с девчатами. А сам то и дело поглядывал на Марийку. Высокий марлевый колпак и туго перетянутый белый халат очень шли ей. И походка у Марийки была особенная: шажки маленькие, какие-то неуверенные. Нравилась Тольке ее походка.

Недавно стало известно, что для удобства абитуриентов скоро в Дивный приедут приемные комиссии нескольких заочных институтов: инженеров транспорта, народного хозяйства, энергетического. Марийка решила поступать в институт народного хозяйства и усердно готовилась к экзаменам. Предложила Тольке заниматься вдвоем, но из этого ничего не вышло: Толька поминутно отвлекался и лишь мешал девушке. Марийке не нравилось, что он такой несерьезный. Сейчас она осторожно заговорила с ним об этом.

— Заниматься, заниматься… — с зевком отозвался Толька. — Экзамены — лотерея. Кому повезет, а кому не повезет… Ну, буду я корпеть с утра до вечера. А вдруг не сдам? Не обидно? Еще как.

— Зачем шею мыть, если она завтра все равно грязная будет… Мне даже странно такие слова слышать. Парнем еще называется.

Тольке очень хотелось утвердить себя в Марийкиных глазах. Достигнуть этой цели с помощью усердной учебы? Скука зеленая! И уйдет немало времени. Утвердить надо сразу, одним махом. Но как? Чем?

Они вышли в старый Дивный и присели на теплом, нагретом за день валуне. На станции шла обычная работа. Только что, прогудев, на восток двинулся фирменный поезд «Россия». Теперь он останавливался в Дивном на десять минут, как на солидной станции. С короткими гудками ходил по запасным путям маневровый тепловоз. Бригада строителей работала на авральной работе — возводила здание нового вокзала из бетона и стекла и длинную бетонную платформу. При всесоюзной известности Дивному неловко было иметь дощатый барак-вокзальчик и щебень вместо платформы.

Два товарных состава стояли в тупике под разгрузкой. Железнодорожные краны сгружали стройматериалы, технику, продукты, книги, обувь, одежду, мебель — все то, что необходимо Дивному для работы и жизни. Еще не стемнело, и каждые пятнадцать — двадцать минут со стороны Ардека в небе показывался тяжелый, черный от копоти вертолет «МИ-6А». Он зависал над грузами, цеплял тросами или вагончик, или экскаватор, или стальную конструкцию моста и взмывал ввысь. Ему б крылья побольше — и чем не орел, схватывающий когтями свою жертву?

Толька засмотрелся на вертолет, который подхватил жилой вагончик и через считанные секунды тарахтел с ним на головокружительной высоте. Пушистая береза-стабилизатор, прикрепленная к вагончику, походила снизу на щеточку, которой чистят электробритву.

— А что, — пришла Тольке в голову идея, — если незаметно залезть в вагончик и прокатиться над тайгой?

— Не говори ерунду, никогда ты этого не сделаешь, — отозвалась Марийка. — Ведь из-за раскачки груз иногда сбрасывают.

— А вообще-то смелость в парне нравится девчатам?..

— Спрашиваешь!

— Ну-ну… — произнес Толька и поглядел на ряды новеньких жилых вагончиков, ожидавших отправки.

…Вертолетные экипажи работали и по воскресеньям. Толька позавтракал и поспешил на товарную станцию. Вагончики стояли возле железнодорожного полотна. Они были увиты тросами, и на каждом торчала береза-стабилизатор. С платформ их стаскивал трактор; березу-стабилизатор и тросы крепила специальная бригада грузчиков.

Он дернул дверь одного из вагончиков. Она была заперта. Другая — то же самое. Пришлось идти на проспект Павла Корчагина, где стояли электровагончики (такого же типа вагончики были и на станции), и просить у ребят ключи. Ребята отдали ему ключи и сказали, что он может их не возвращать. Во Всесоюзном и республиканских отрядах не запирали на ключ двери. Здесь все было основано на доверии. Не существовало даже кассира, выдававшего зарплату. В получку и аванс бойцы расписывались в ведомости и брали деньги из чемодана, который никто не охранял.

Толька собрал две дюжины ключей (в электровагончиках, он знал понаслышке, есть семь или восемь разнотипных ключей) и поспешил обратно на станцию. «МИ-6А» только что подхватил вагончик и полетел с ним в сторону Ардека.

Воровато озираясь, Толька направился к очередному вагончику. Вставил в замочную скважину один ключ, другой. Третий мягко щелкнул запором.

Очутившись в тамбуре, он запер себя изнутри, затем прошел через кухню в помещение. Шесть мягких спальных полок, обитых коричневым кожзаменителем: пять внизу и одна, откидная, наверху. Высокие шкафы для одежды. Электробатареи под окнами в металлических кожухах. Неоновые светильники. Стены и шкафы отделаны цветным пластиком.

«Без году неделя на стройке, и сразу в такие хоромы, — невольно позавидовал он будущим новоселам. — А про нас, можно сказать, ветеранов, позабыли…»

Толька лег на одну из нижних полок, повернулся с боку на бок. Удобно, черт возьми!

Ждать пришлось недолго. В окне Толька увидел тяжело гудящий «МИ-6А». Вертолет, описав над станцией круг, завис над вагончиком. В окне, наверху, появились широкие изогнутые вращающиеся лопасти винта и толстое, как бочонок, колесо машины. От мощного потока воздуха вагончик мелко дрожал. Толчок! Толька не удержался и свалился на пол. Это «МИ-6А» зацепил крюком «люльку» — трос, в которой лежал вагончик. Потом он почувствовал, как вагончик начал плавно раскачиваться, подобно качелям, и, когда посмотрел в окно, увидел быстро удалявшуюся землю. Дивный походил на макет.

— На-на-нааа, на-на-нааа-а! — дурным голосом завопил Толька. — Ты, хохлушечка моя, любишь смелых парней?! Гляди, вот он! — И с размаху ударил себя кулаком в грудь.

Заботило его лишь одно: поверит ли Марийка, что он действительно летал? Ведь свидетелей при том не было…

Дивный исчез. Внизу проплывали сопки, хребты, озера, гигантской расплющенной анакондой тянулась река. Тольке скоро наскучило глядеть в окно. Он пробрался к выходу, повернул ключ в двери. От напора воздуха дверь с треском распахнулась, Толька отлетел к умывальнику. Чертыхнувшись, потирая ушибленный бок, с опаской приблизился к порогу.

Ветер срывал с березы-стабилизатора листья и уносил их к облакам. Белый ствол дрожал, будто кто-то очень сильный беспрестанно тряс его. Внизу топорщилась щетина тайги, похожей отсюда на мелкий кустарник. На высоком берегу реки появилась охотничья избушка. Она была размером со спичечный коробок.

— Здóрово! — крикнул Толька.

Когда он понял, что началась раскачка?.. Очевидно, когда его начало бросать вперед-назад, и в проеме двери появлялась то земля, то небо с частью вертолетного корпуса и вислыми вращающимися лопастями винта.