По существу, за столь короткий период закладывает­ся основа всех психических функций ребенка, основа его дальнейшей активной жизни. И в этом — неповтори­мость детства. Вся система дошкольного воспитания, весь педагогический процесс направлен на развитие пси­хики, на формирование познавательных и эмоциональ­ных процессов, составляющих основу гармонического развития личности.

Перед нами встает второй очень важный вопрос: что развивают педагог и семья? Ответ: все педагоги в дошкольном образовании и в школе, в семье развивают самый глав­ный орган психики — мозг и все его многочисленные функции, регулирующие поведение ребенка, определяю­щие успешное обучение, творческое развитие личности. Но проблема в том, что многие педагоги об этом даже не дога­дываются. Поэтому в рамках одной педагогической прак­тики эту проблему не решить.

Требуется новая идеология, новые междисциплинные подходы, новая программа развития человека.

Это и определило создание нейропедагогики, объеди­нившей достижения многих нейронаук: нейроанатомии, нейроморфологии, нейробиологии, нейропсихологии.

Можно утверждать, что главная цель нейропедагоги­ки — помочь практике оптимально и творчески решать свои педагогические задачи, используя знания об индиви­дуальных особенностях мозговой организации высших психических функций.

Нейропедагогика — это новые экспериментальные дан­ные о разных типах функциональной организации мозга у мальчиков и девочек.

Нейропедагогика — это новые научные подходы к обу­чению и воспитанию мальчиков и девочек в семье, в до­школьных образовательных учреждениях и в школе. По­чему это важно? Потому что у мальчиков и девочек разный мозг, разные пути развития, а значит — им требуются разные программы обучения.

Итак, нейропедагогика — это новые знания о функцио­нальном развитии мозга ребенка, новые стратегии экспе­риментального исследования активного, осмысленного от­ношения ребенка к деятельности, новые научные програм­мы работы с детьми, новые нейропсихологические методы диагностики и прогноза психического развития, новые формы психологической коррекции поведения ребенка, новые типы дошкольных учреждений, где с помощью нейропедагогики формируется творческая педагогика, хорошо понимающая ребенка и способная раскрыть творческие возможности мозга.

Конечно, взяв на себя смелость ввести понятие «нейро­педагогика», авторы оказались у основания здания, кото­рое еще предстоит возвести. Эксперименты и научные на­блюдения с участием нескольких тысяч детей — лишь начало этой грандиозной работы. Но мы надеемся, что уже сейчас наша книга поможет преподавателям и родителям услышать и понять основные принципы нового подхода к педагогике и семейному воспитанию.

И педагогам, и вдумчивым родителям будет интересно узнать, на какие материалы опирались авторы при напи­сании этой книги, и какой смысл они вкладывают в неко­торые понятия.

Принципы выделения детей с разными типами органи­зации мышления подробно описаны в разделе «Загадки двух полушарий».

В книге часто сравнивается успеваемость детей разных типов в массовой школе, гимназии, при обучении по мето­дике Л. В. Занкова. Что скрывается за этими понятиями и как велась работа?

Чтобы глубже понять особенности развития ребенка, авторы начинали наблюдения за детьми в детском саду или в младших классах и заканчивали в старших классах нескольких учебных заведений С.-Петербурга.

Материалы по массовой школе получены в двух учебных заведениях, работавших по общепринятым программам.

Моделью гимназии послужила одна из гимназий обще­го типа, возникшая на базе «английской» школы. Пред­метное преподавание здесь ведется с первого класса, и с детьми работает не один педагог, а несколько учителей, каждый из которых ведет свой предмет. Английский язык изучается с первого класса, а с пятого — второй иностран­ный язык по выбору ученика. При поступлении в гимна­зию дети проходят конкурсный отбор, методика которого каждый год изменялась по рекомендациям авторов.

Результативность методики Л. В. Занкова по отноше­нию к детям разных типов изучалась в обычной начальной школе и на базе платного учебного центра «Талант». Со­гласно этой методике, уже в начальных классах теорети­ческие знания играют ведущую роль и обучение идет на высоком уровне сложности. На первое место выдвинуто общее развитие, а не конкретные знания и навыки, отсут­ствуют главные и второстепенные предметы, уже в началь­ных классах изучается естествознание, география, исто­рия. Поддерживается творческая обстановка, атмосфера сотрудничества между учителем и учеником, вырабатыва­ется истинное стремление к учебе, а оценки выставляются только за продолжительный период и не могут служить мотивом для обучения.

Эксперименты с фильмом-сказкой «Красная Шапочка» и рассказом «На льдине» носили научный характер. Впе­рвые регистрировались и изучались нейрофизиологически­ми методами не односложные реакции на простые раздра­жители, а подлинные переживания детей. Запись энцефа­лограммы велась с десяти датчиков, укрепленных на голо­ве ребенка над разными зонами коры. Одновременно реги­стрировались кожно-гальваническая реакция, миограмма и ряд других показателей. Параллельная запись фонограм­мы текста позволяла привязать полученные данные к со­бытиям рассказов с точностью до миллисекунды. Погру­жаясь в мир сказки или рассказа, дети быстро забывали об окружающей обстановке и датчиках и вели себя совер­шенно естественно. (Все же идея изобразить ребенка, «под­ключенного» к измерительным приборам, или поместить такую фотографию не вдохновила художника-оформителя этой книги.) Методики и результаты этих исследований опубликованы в специальных работах, в частности, в книге Т. П. Хризман, В. Д. Еремеевой, Т. Д. Лоскутовой «Эмоции, речь и активность мозга ребенка» (1991).

Он родился. Она родилась.

Первый крик ребенка... И первый радостно-тре­вожный вопрос мамы: «Кто у меня, мальчик или девочка?» Сияющий молодой отец открывает дверь — и первый вопрос близких: «Ну, кто?» И гордый ответ отца: «Мальчик!»— или счастливый: «Девочка». Мы ждем не просто ребенка вообще. Мы пытаемся загадать, какого пола он будет, и торжественно покупаем розовую или голубую ленту, соответствующие распашонки и чепчи­ки. Нам очень важно, будет это сын или дочка, потому что, пока он не родился, мы думаем о будущем, мы представ­ляем его то малышом, топающим рядом с нами в забавных брючках на помочах, то малышкой в красивом платьице и с пышным бантом. То мы видим его или ее школьниками, то — юношей и девушкой. И мы понимаем, что от того, будет наш малыш мальчиком или девочкой, зависит, как сложится его, да и наша жизнь.

Но вот он родился. Наконец все родные, друзья и знако­мые уже знают, что у вас сын или дочь, страсти утихли и началась полная забот жизнь, которая, казалось бы, мало еще зависит от того, какого пола ваш ребенок: те же пелен­ки, те же бессонные ночи и проблемы с кормлением. И важность пола постепенно отходит куда-то далеко на задний план.

А может, и действительно у малышей до какого-то воз­раста нет разницы и мальчики развиваются так же, как девочки? Но до какого возраста? До тех пор, пока они не превратятся в юношей и девушек? Вы скажете: «Нет, ко­нечно, раньше: подростки, когда у них начинают разви­ваться вторичные половые признаки, уже разные». Так значит, до 10-12 лет? Но вспомните, в какие игры они играют уже в дошкольном возрасте. Даже если от старшей сестренки осталось много кукол, ваш мальчишка редко берет их в руки, а дочка значительно меньше брата инте­ресуется машинками и солдатиками. Даже девочка в 1-1,5 года уже качает в руках куклу, а мальчик ползает по полу с машинкой и громко «гудит». А рисунки! Девочки пяти лет заполняют альбомы бесконечными «принцесса­ми», а мальчики — машинами и сражениями, и никогда наоборот.