Однажды один невоспитанный и невежественный посетитель бросил банку компота в вольер, где находились длинные, тощие красно–рыжие европейские медведи.

Металлическая банка упала, задев одного из медведей. Сообразив, что там — лакомство, он тут же схватил её и засунул внутрь длинную мордочку, которая вдруг застряла в ней. Медведь едва не задохнулся и в страхе, сопя и рыча, отчаянно пытался содрать банку передними лапами, но безуспешно. Пришлось срочно отправить зверя в ветеринарную клинику зоопарка, где с большим трудом удалось высвободить его нос, а затем ещё нужно было залечивать глубокие царапины, оставленные банкой.

На следующий день неожиданно заболел приятель этого медведя. Он улёгся на землю, корчась и ревя от боли. И поскольку животные не умеют говорить, то ветеринары сами должны были догадаться, в каком месте у него болит. Они долго осматривали его, а медведь всё ревел и ревел. Наконец, один мужчина из числа посетителей, стоявших у вольера, который, повидимому, мучился угрызениями совести, запинаясь и с дрожью в голосе сказал:

— А может быть, у него болит живот от сигары, которую он съел?

— Как от сигары? — воскликнул ветеринар. — Медведи не едят сигар. Они едят…

Но мужчина с виноватым видом признался, что он бросил медведю сигару, чтобы посмотреть, умеет ли он курить. Все присутствующие принялись стыдить невежду, и тот поспешил уйти, испытывая чувство глубокой вины за совершённое им зло.

Медведь немедленно был отправлен в клинику, где его заставили выпить слабительное лекарство, и на следующий день он уже чувствовал себя лучше.

Теперь оба пострадавших медведя излечились и весело играют в вольере вместе со своими приятелями. И может быть, они получили хороший урок и поняли, что нельзя хватать всё, что попадается на глаза, даже если это кажется им вкусным или же и на самом деле вкусно. Сначала нужно узнать, что ты собираешься съесть и откуда это взялось.

Зачастую первое животное, которое попадается на глаза человеку, пришедшему в Гаванский зоопарк, хроме шустрых и беспокойных белок, — это игуана, так как многие из них свободно разгуливают там. Посетители удивляются этому, а некоторые даже пугаются, увидев игуану и думая, что она может укусить. Но это не так, ибо эти мирные и спокойные рептилии совершенно безобидны, потому‑то им и разрешается свободно разгуливать по зоопарку. Эти игуаны — кубинского происхождения, обитают они также и в других тропических районах Америки и Карибского бассейна.

В зоопарке есть и специально отведённое для игуан место, где собрана большая их часть.

Они настолько добродушны и безобидны, что не в состоянии даже защитить свою еду от посягательств других животных: кошек, мышей, голубей и других птиц… Игуанам нравятся карамельки и печенье, но обычно их кормят спелыми фруктами, главным образом, бананами. На воле они питаются травой и плодами дикорстущих деревьев. А в зоопарке в их рацион добавляют также сырое рубленое мясо.

Большинство игуан, живущих в Гаванском зоопарке, в нём же и родилось, а их родители были когда‑то привезены с разных мысов и каменистых побережий Кубы.

Подобно всем пресмыкающимся, игуаны не такие заботливые и любящие родители, как млекопитающие и птицы, которые выхаживают своё потомство. Рептилии откладывают яйца как птицы, но не заботятся о них и даже не высиживают, но не потому, что они равнодушны к своим детям, а потому, что тела их лишены тепла. Это холоднокровные животные, и яйца их согревает окружающая среда.

Появившись на свет, маленькие игуаны оказываются вынужденными полагаться только на себя. Разумеется, они не так уж слабы и беспомощны, иначе они бы сразу же погибли. Едва вылупившись из яйца, игуана уже способна существовать самостоятельно. Она бегает в поисках еды, а если чувствует приближение опасности, то удирает со всех ног.

Есть в зоопарке стая очень своеобразных гусей, завезённых из Египта. Обычные, всем известные гуси, большие и жирные, а египетские — наоборот, маленькие, не больше обычной утки, худые, с короткой шеей. Их окраска — бронзовая с белым.

Но главная их особенность — нетерпимое отношение к другим птицам, живущим по соседству, так как характер у них раздражительный, драчливый и задиристый. Ни с кем не могут они жить в мире. Эти гуси настолько агрессивны, что отваживаются нападать даже на птиц более крупных чем они, затевая драку и всегда выходя победителями, благодаря своей воинственности и настырности. В любом месте они ведут себя по–хозяйски. Если вдруг к ним вздумает приблизиться ибис, они ударами клюва отгоняют его. Завидев утку, мирно чистящую свои пёрышки, египетский густь немедленно спешит к ней, чтобы прогнать прочь. Они не боятся связываться даже с большими долговязыми фламинго. Все птицы боятся их и избегают встречи с ними.

Часто можно наблюдать, как какой‑нибудь из этих гусей внезапно появляется там, где, мирно курлыкая, расположилась группа белых цапель, и ударами клюва разгоняет их, обращая в бегство.

Нападающие египетские гуси очень напоминают древне–римских воинов эпохи цезарей, со щитом в одной руке и копьём в другой, обрушивавшихся на противника как смерч, сметающий всё на своём пути.

Они раскрывают крылья наподобие щита, вытягивают вперёд шею как копьё, и нападают внезапно и молниеносно, что делает их непобедимыми.

Помимо своей агрессивности, эти гуси доставляют немало хлопот работникам зоопарка ещё и тем, что норовят удрать с отведённого им места, то есть с озера, где живут все водоплавающие птицы, перелетая через забор, возведённый специально для того, чтобы удержать их. И когда им удаётся удрать, что случается довольно часто, они приносят немалый вред растениям, губя труд людей. Завидев гусей, садовники загоняют их обратно на озеро. И хотя гуси подчиняются людям, но делают это с большой неохотой, как бы давая понять, что им ничего не стоит выйти из послушания. Но, конечно, не осмеливаются связываться с человеком, потому что боятся его, прекрасно понимая, что люди сильнее их.

Хотя египетские гуси и ведут себя бесцеремонно, но и на них, что называется, нашлась управа. Есть всё‑таки птица, которую можно считать достойным и решительным противником египетского гуся. Это йагуаса, дикая кубинская утка, добродушная и миролюбивая с виду, которая живёт только среди своих сородичей, не связываясь с остальными птицами. Размерами она меньше египетскго гуся, более худая и хрупкая с виду, но в драке она проявляет большую отвагу и решимость. Если египетский гусь невзначай заденет кубинскую утку, то очень скоро он оказывается вынужденным обратиться в бегство, жалобно гогоча.

Но несмотря на скверный характер, отличающий египетских гусей, их неоспоримое достоинство заключается в том, что они — прекрасные родители. Как отец, так и мать с одинаковой заботой пекутся о своём потомстве. Пока гусыня сидит на яйцах, гусь улетает кормиться, а затем они меняются, как если бы между ними существовал негласный договор.

Как‑то одна парочка этих гусей, свившая гнездо в густой тени зарослей маланги, высиживала птенцов. Была очередь отца сидеть на яйцах. Но вот прошло время его дежурства, а мать, особа, по–видимому, несколько легкомысленная и беззаботная, всё не возвращалась. Гусь ждал до тех пор, пока терпение его не истощилось, и тогда в ярости он отправился на поиски супруги, забывшей свой материнский долг.

Разыскав её наконец в отдалённом углу зоопарка в зарослях испанского дрока, он громко и сердито гогоча, сделал суровый выговор забывчивой мамаше, которая тут же, устыдившись своего поступка, бросилась со всех ног к гнезду и поспешно уселась в него.