Заняв этот пост, Вольвебер сосредоточил основные усилия на противодействии агентуре западногерманской разведки, которой в то время руководил Рейнгард Ге­лен. Уже в сентябре 1953 года по всей территории ГДР была проведена хорошо скоординированная молниенос­ная операция, в результате которой было арестовано 98 агентов организации Гелена. 14 ноября 1953 года в За­падном Берлине сотрудниками Вольвебера был похи­щен начальник пункта связи с агентурой в Восточной Германии майор Вернер Хаазе. А в декабре в средствах массовой информации были опубликованы данные о структуре организации Гелена, ее личном составе и проводимых ею подрывных операциях. Все это заставило западногерманскую разведку надолго прекратить аген­турную работу в ГДР.

На посту министра госбезопасности Вольвебер про­работал до 1957 года. К этому времени у него возник конфликт с Ульбрихтом, который был очень недоволен тем, что Вольвебер сосредоточил основные усилия МГБ на контрразведывательных операциях, а не на слежке за собственными гражданами. Кроме того, рвущийся к вла­сти заместитель Вольвебера Эрих Мильке поведал Ульб­рихту, что его начальник поддерживает контакты с оп­позиционной последнему группой в ЦК СЕПГ, которую возглавлял член Политбюро Карл Ширдеван. Развязка наступила после того, как Вольвебер во время одной из встреч с председателем КГБ СССР Иваном Серовым пожаловался на разногласия среди руководства ГДР, на­звав их проявлением прозападных настроений, противо­речивших линии международного коммунистического движения. Серов сообщил об этом разговоре Хрущеву. А тот на обеде, сопровождавшемся обильной выпивкой, сказал Ульбрихту:

— Почему вы держите министра госбезопасности, который сообщает нам об идеологических разногласиях внутри вашей партии? Это же продолжение традиции Берии и Меркулова, с которым "її Вольвебер встречался в сороковых годах, когда приезжал в Москву.

Ульбрихт понял, что руки у него развязаны, и не­медленно потребовал от Вольвебера подать в отставку, обвинив его в «антипартийном поведении». В результате 1 ноября 1957 года Вольвебер был вынужден написать заявление с просьбой об отставке, сославшись при этом на плохое здоровье. В тот же день министром госбезо­пасности был назначен Мильке. А на следующий год Вольвебер был исключен из СЕПГ «за нарушение ее устава».

Умер Вольвебер, будучи в опале, З мая 1967 года.

Название «Красная капелла» прочно пристало к не­скольким резидентурам советской разведки, действовав­шим на территории Западной Европы во время Второй мировой войны. Человек, недостаточно знакомый с ис­торией советских спецслужб, может подумать, что речь идет о некой сети, руководимой единым резидентом и подчиненной одному московскому Центру. Но это не так. На самом деле эти резидентуры, работавшие в Герма­нии, Бельгии, Франции и Швейцарии, подчинявшиеся одни — разведотделу НКВД, другие — Разведуправлению Генерального штаба РККА, не составляли единой сети, а их контакты между собой были вызваны крайними обстоятельствами и носили единичный характер. Что же касается названия «Красная капелла», то первоначально так именовалась зондеркоманда СС (SS-Zondercomander Rote capelle), в задачу которой входила организация ра­диоперехвата сообщений нелегальных передатчиков на оккупированных Германией территориях. Позднее такое же название получила операция нацистских спецслужб . по борьбе с советской разведкой в Западной Европе.

После окончания войны название «Красная капел­ла», возможно во многом после издания мемуаров Вальтера Шелленберга, стало ассоциироваться с теми, с кем боролась зондеркоманда. Многие чудом уцелев­шие немецкие антифашисты категорически возражали против отождествления их с «Красной капеллой». Так, жена одного из руководителей берлинского подполья Грета Кукхоф в своих воспоминаниях писала: «Так нас назвал наш непримиримый враг, и мы с этим не мо­жем согласиться, ибо это неточно и унижает нас». Но название продолжало жить своей жизнью, и скоро име­нем «Красная капелла» называли только подпольные антифашистские группы и отдельные резидентуры со­ветской разведки, в большинстве своем разгромленные гестапо. А французский писатель Жиль Перро свою кни­гу о Леопольде Треппере, нелегальном резиденте ГРУ в Бельгии и Франции, вышедшую в 1967 году, так и озаг­лавил — «Красная капелла». По этому поводу один из членов так называемой «Красной капеллы» Генрих Шеель сказал следующее:

«В истории немало примеров, когда противник, же­лая дискредитировать своих антагонистов, давал им уни­зительные прозвища и клички. Но затем из проклятья они становились символами совершенно иного звучания. Так произошло и с «Красной капеллой». О зондеркоманде едва ли кто сейчас помнит, а о делах тех, за кем она вела охоту, все непредубежденные люди говорят с ува­жением и восхищением»^[51].

В связи с тем что термин «Красная капелла» устоял­ся, мы в данном очерке также будем называть им аген­тов внешней разведки, действовавших в Германии в 1935—1942 годах. Что же касается конкретных агентурных групп ИНО НКВД, то, на наш взгляд, будет правиль­ным называть «Красной капеллой» группы Арвида Харнака, Харро Шульце-Бойзена и Адама Кукхофа.

Нелегальная сеть «Красной капеллы» в Германии бе­рет свое начало в августе 1932 года, когда член немецкой делегации ассоциации «АР-ПЛАН» Арвид Харнак посе­тил с визитом Москву.

Арвид Харнак родился 24 мая 1901 года в городе Дармштадт в семье известных ученых. Он учился в уни­верситетах Йены и Граца и в 1924 году получил ученую степень доктора юриспруденции. В 1925 году он выехал для продолжения образования в США, где изучал по­литическую экономию. Там познакомился с Милдред Фиш и в 1926 году женился на ней. Вернувшись в 1928 году в Германию, Харнак поступил в Гессенский университет и в 1931 году защищитил диссертацию на тему «Домарксистское рабочее движение в Соединен­ных Штатах».

Глубокое изучение истории рабочего движения, боль­шой практический опыт и интерес к проблемам постро­ения социализма в СССР привели его в лагерь коммуни­стов. Но подобно многим представителям немецкой ин­теллигенции, Харнак предпочитал не демонстрировать свои коммунистические убеждения путем вступления в КПГ, а стал членом «Союза работников умственного труда», под чьим прикрытием КПГ действовала среди служащих, ученых, учителей. Зимой 1931 года Харнак стал одним из основателей ассоциации «АР-ПЛАН», ста­вящей своей целью изучение советской плановой эконо­мики, а в августе 1932 года организовал ознакомитель­ную экскурсию 24 экономистов и инженеров по индуст­риальным центрам СССР.

Именно тогда на Харнака обратили внимание со­трудники советской разведки, работавшие под «крышей» ВОКС («Всесоюзное общество культурных связей с заг­раницей»). При помощи дипломата Александра Гиршфельда, советника по культуре советского посольства в Германии, с которым Харнак поддерживал контакты в Берлине, началась осторожная работа по вовлечению председателя «АР-ПЛАН» в агентурную сеть ИНО НКВД. После прихода к власти Гитлера эта работа была ускоре­на. И в июле 1935 года начальник внешней разведки Артур Артузов санкционировал вербовку Харнака, кото­рая была проведена 8 августа 1935 года в Берлине Гиршфельдом. После трехчасовой беседы Харнак согласился работать на советскую разведку, хотя для этого ему при­шлось порвать с КПГ, что противоречило его принци­пам. Первым оператором Балта (такой псевдоним полу­чил Харнак) стал сотрудник берлинской резидентуры ИНО Наум Белкин (Кади).

1897—1962.

Родился в г.Юрьев Эстляндской губернии в аемье врача. Окончил гимназию в Москве (1915). Член РКП(б) с 1918 г. Служил в Красной Армии (1918—1931)— на­чальник оперативного отделения оперотдела Наркрмвоена, военком оперативного управления Полевого штаба РВСР (1918—1919), комиссар роты, начальник штаба ударной группы (в составе 25-й и 49-й дивизий на Вос­точном фронте в 1919 г.), начальник отделения Разведупра Полевого штаба РВСР (1920), военком Инспекции пехоты РККА (1920—1922), командир роты и батальона в МВО (1922-1924), начальник отдела Штаба РККА (1924—1926), начальник мобилизационного отдела Наркомфина СССР и военный советник при наркоме (1926— 1929), старший руководитель кафедры, адъюнкт курсов усовершенствования начсостава Военной академии им. Фрунзе (1929—1931). Окончил Академию Генштаба РККА (1922) и 1-й МГУ (1926).