Почти полгода длилась эта идиллия, пока однажды в мою лабораторию не ворвались вооруженные эльфы и было их, ну очень много. Что они относились к военной структуре клана я ни минуты не сомневался. Я тогда еще не знал, что новое знакомство с военной аристократией обернется для меня самым настоящим кошмаром и ужасом, и все мои испытания впереди. И однажды ко мне прибежит Анориэль вся в слезах и скажет.

— Джен, моего папу арестовали и он вскоре должен пройти процедуру ментоскопирования!

— Анориэль, а это опасно? — спросил я ее.

— Конечно — расплакалась она — ему назначили полное ментоскопирование, как и двум его ближайшим помощникам. После такого все сходят с ума.

— Угу — буркнул я и посмотрел на собственную перспективу. Что меня тоже пропустят через ментоскоп, я уже ни минуты не сомневался. Какая же сволочь нас заложила?

Вот в таком тревожном ожидании я и провел всю последнюю неделю. Было как-то непривычно, что на такой большой промежуток времени меня оставили одного. Привык, что каждый день приходила Анориэль и мы весело проводили время в беседе, она со мной делилась новостями, а я постоянно впитывал от нее новую информацию. В последний месяц Анориэль по просьбе Коринара возила меня к нему через день. В первый раз, когда она меня привезла к сполоту, я там чуть не сошел с ума. Эльфийка, только увидев меня, что я как немая рыба хватаю воздух ртом и ничего не могу сказать, лишь когда на контейнере замигали тревожным светодиоды, поняла какую ошибку она совершила.

Ведь на мне не было ментального щита, в отличии от нее. Дело в том, чтобы обезопасить себя от сильного ментального воздействия сполота, эльвы поместили его в специальное помещение, защищенное кристальными пластинами, глушащему ментальную силу, причем внутренность помещения полностью было обложено этими плитками и пол, и стены, и потолок. И к тому же внутри стояло четыре антиментальных дискрета направленного действия в 1000 реггов или 1000 мегагерц каждая, это если переводить на земные меры исчисления.

Для примера, чтобы убить ментально одно человеческое существо достаточно было одного такого аппарата мощностью всего в сто реггов. Вы можете себе представить всю ментальную мощь этого существа. Ведь эти дискреты воздействуют на сполота в течении пятидесяти лет, непрерывно и он все это время с легкостью держит щиты постоянно. У меня мозги там чуть не сварились, а ему хоть бы хны. Недаром эти твари эльфы его так бояться.

А, здесь было целых четыре таких дискрета и представьте мои ощущения, как только Анориэль завезла меня к этому существу из ксенорасы? Мозги чуть не расплавились и это с учетом того, что я там был всего три минуты. На мой последующий вопрос, Анориэль мне объяснила, что еще ранее Коринар поставил ей ментальный щит, защищающий ее рассудок от воздействия этих ментальных глушилок. Она как бы к этому привыкла и совсем у нее вылетело это обстоятельство из головы. Ага, как раз вспомнил про земных тупых блондинок, конечно я не сказал о ней так резко, но что-то близкое к этому. Девушка долго извинялась за свою забывчивость. Впрочем все женщины одинаковые, мне ничего не оставалось, как простить ее.

Отсюда я и понял, почему, когда Анориэль отлучили от кошко-человека, другие эльфы, вошедшие к нему сразу умирали. Просто он им не ставил своих ментальных щитов и их убивали собственные глушилки. Вот до чего боялись эльфы этого сполота. Они были вынуждены вернуть девушку к обслуживанию этого страшного существа, чтобы хоть как-то получать от него информацию, пусть даже и крохи. Поэтому, после короткого диалога эльфийки и ксеноса, тот поставил на меня такой же свой ментальный щит и мы мило побеседовали, после чего Коринар очень заинтересовался мной.

Что уж его так привлекло ко мне, я не знаю, но Анориэль по его просьбе привозила меня к нему все чаще и чаще. Потом он сам мне признался почему я его так сильно заинтересовал. Мои мозги должны были расплавиться еще в первые секунды и дискреты должны были меня убить в первые мгновения, как только я оказался внутри. «Благодаря» эльфийке я оказался на целых три минуты в этом кипящем ментальном котле и оказался жив и даже не стал овощем. Коринар тогда сказал, у меня природная ментальная защита сильней, чем даже у него. Возможно этим я его и заинтересовал.

А, в последний месяц он меня ошарашил тем, что предложил мне поступить к нему в ученики. От этого предложения в трансе был не только я, но и сама Анориэль. Никогда еще сполоты, никому не предлагали становиться учениками, существам из другой расы, кроме своей. Это был неслыханный случай, даже Луриталь был очень удивлен этим и конечно же дал добро на это, впрочем я даже и не сомневался в этом. Нам неведомы о чем думают эти сумасшедшие ученые, для них что-то новое или необычное, как живительный глоток воздуха. С меня он взял только обещания, чтобы докладывал ему каждый наш шаг. Ага, как же.

Первое, что после ученической клятвы, сказал мне Коринар.

— Все что здесь ты услышишь или узнаешь, является табу для всех остальных — сказал, как припечатал тот — и будешь передавать лишь то, что я разрешу — на что я согласно кивнул головой, впрочем мы с ним всегда общались ментально и тогда же началась моя учеба по магическому искусству сполотов, не прекращающаяся ни на минуту. Он ментально, каждый раз, отправлял мне пакет информации, чтобы к следующей нашей встрече я мог отвечать на его теоретические вопросы. Знания этой ксенорасы по магии были очень огромными и обширными, и по его мнению мне нужно не одно десятилетие, чтобы освоить хоть часть этих знаний.

Поэтому он разбил свои знания, как он сам мне впоследствии признался, на несколько этапов, длящихся как минимум лет на пятьдесят, т. е. моих пятьдесят биологоических лет. На мой вопрос почему так долго, тот пристально поглядел на меня из-под своих прищуренных вертикальных зрачков и произнес.

— А. ты что куда-то спешишь? Или у тебя появились ноги, что ты решил убежать отсюда?

Да, как говорится у матросов, нет больше вопросов, будем изучать магию сполотов, ничего больше другого не остается. И вот теперь передо мной встал тревожный вопрос, что будет с моей учебой, что будет со мной, когда раскрылось мое существование и что будет с Анориэль и ее отцом? Вопросы, вопросы, одни вопросы и ни одного ответа, так и сума сойти можно?

Все определилось, когда дальняя дверь лаборатории открылась и из нее показалась целая делегация пышно одетых эльфов. Ну, как пышно? Я привык видеть моих «друзей» Анориэль, Луриталя и двух его помощников все время в практичных комбинезонах, ну гамма цветов их только менялась. Здесь же вошли эльфы сплошь одетые в костюмы, напоминающие земные средневековые, но какого-то военного покроя. Я тогда не знал, что это «хамелеоны», видоизменяющиеся нанокомбинезоны высшей защиты, защищающие своего хозяина и выполняющие функции высшего скафандра. Они могли принимать любую форму и расцветку, и были очень многофункциональны. Их еще называли метаморфы,т. е. надев его ты мог принимать любую личину, кроме конечно четвероногого животного. Когда узнал их свойства, сам себе сказал «хочу такой же».

Такие скафы носила только высшая военная аристократия и стоил один такой нанокомбез, как современный фрегат десятого поколения из центральных миров. Поэтому он был доступен не каждому. Так, вот эта делегация состояла из двадцати эльфов, очень высокомерных, но красивых. Все были как на подбор, этого у них не отнять. Среди них серой мышкой стоял Луриталь. Анориэль и двух его помощников не было видно. Ко мне подошел самый представительный эльф, а вокруг него сгрудились остальные и тот кривя тонкие губы произнес.

— Луриталь, так вот это существо бывший станционный БиоИскин, которому ты поставил сеть Древних?

— Да, адмирал, он самый — низко склонив голову, угодливо ему ответил начальник всей орбитальной научной станции «Хельхайм» Консонуэль.

— И что этот дикий не сдох и он до сих пор жив? Сколько было до этого экспериментов? — они разговаривали так, будто меня тут не существует и у меня начало все закипать внутри.