— Буду, — глухо выдавил тот.

…ЛЕЙТЕНАНТ милиции Хворост внимательно смотрел на уже начавшие подсыхать большие пятна. Их было три, по своим размерам и цвету похожим скорее на темно-бурые лужи. «Нет, это не краска», — подумал он.

— Взгляните сюда, Сергей Владимирович, — словно угадав его мысли, сказал старший эксперт УВД Букшенко, подавая ему стеклянную пробирку. Реакция неизвестного вещества на перекись водорода показывала, что оно биологического происхождения. Что же произошло здесь ночью?

Кого-то ранили или убили? Такое предположение высказали позвонившие рано утром в Октябрьский районный отдел внутренних дел рабочие фабрики, увидевшие на Основнянском мосту эти следы.

Убедившись в том, что это кровь, оперативные работники стали тщательно осматривать место происшествия. Эксперт-криминалист обратил внимание на такое обстоятельство: пятно у края было как бы смазано в сторону ограждения.

— Похоже, потерпевшего столкнули в воду, — заметил Хворост. — Надо осмотреть берега. Вы, Санакоев, обследуете… — обернулся он к участковому.

— Сергей, — прервал его Букшенко, — посмотрите, там что-то плавает…

Действительно, неподалеку на воде виднелся какой-то предмет. Все спустились, подошли ближе и увидели, что метрах в десяти на волнах покачивается куртка или пиджак темно-болотного цвета.

— Надо ее достать и осмотреть, — решил лейтенант. — Если бы «кошку» найти…

Участковый ушел к ближайшим дворам и через несколько минут вернулся с веревкой. К одному концу ее была закреплена «кошка» — специальные вилы с круто загнутыми вверх острыми рожками. Ими обычно достают из колодца упавшие туда ведра.

После третьего броска зубья зацепили ткань. Дернули за бечевку, находка неохотно поддалась. При этом чувствовался такой вес, будто к ней был привязан увесистый груз. Когда находку подтянули ближе, то все увидели, что под намокшим материалом — труп человека.

На вид потерпевшему было около двадцати лет. Невысокого роста, черноволосый, смуглый, одет в кожаный пиджак, вельветовые джинсы. В кармане брюк пачка сигарет «Лира». Прибывший медэксперт приступил к осмотру. По его заключению, тело пробыло в воде несколько часов, на голове — три рубленые раны. Парня сбросили живым.

— Санакоев, — обратился Сергей к участковому, — позвоните в райпрокуратуру, сообщите о происшедшем, пусть срочно выезжает следователь.

Пока розыскники обсуждали возникшую ситуацию, подъехал представитель прокуратуры Савченко. Через несколько минут он согласился с тем, что произошло убийство. Погибшего сфотографировали и отправили в морг…

Возбудили уголовное дело. К часу дня Савченко и сотрудники милиции собрались в кабинете заместителя начальника Октябрьского отдела внутренних дел майора милиции Киричука.

— По всему видно, что перед нами стоит нелегкая задача, — сказал следователь. — Будем разыскивать преступника и одновременно устанавливать личность потерпевшего. Надо начинать с опроса местных жителей.

— Правильно, Валерий Николаевич, — согласился Киричук, — опросить необходимо как можно больше людей. Наверняка найдутся свидетели.

Напряженным выдался этот день для работников уголовного розыска райотдела: удалось добыть сведения, представлявшие особый интерес. Из бесед с рабочим, шедшим домой со второй смены около двенадцати ночи, узнали, что пятен к тому времени еще не было. Появились они, по словам одной женщины, часов в пять утра, ходила на базар, видела их и рассказала об этом. Решила, что кто-то разлил краску. Потолковали с парнем, жившим рядом с мостом. Он слышал, как около часа во многих дворах громко залаяли собаки. Еще более важные данные узнали от монтера. Он видел, как с другой стороны реки по мосту прошли три человека — двое высокого роста в шапках и, как ему показалось, в кожаных куртках, а третий — ниже ростом, тоже в куртке, но без головного убора. Отойдя несколько метров от берега, они остановились и вскоре вернулись назад. Что было потом — не видел, только слышал всплеск воды…

Савченко и работники милиции пришли к единому мнению, что преступление совершено в промежутке между часом ночи и пятью часами утра. На основании показаний можно было предполагать, что убийц двое.

Теперь очень важно было как можно быстрее установить личность потерпевшего. Проверка заявлений о без вести пропавших положительных результатов на дала. Лиц, приметы которых совпадали бы с приметами убитого, в розыске не было. Расследование застопорилось. Новые и новые сотрудники получали задание помочь опергруппе, но увы… Именно тогда включился в поиск и оперуполномоченный по особо важным делам старший лейтенант милиции Юрий Горский.

Горский тут же отправился в райотдел, где не так давно служил сам. Демобилизовавшись из пограничных войск, он пришел в управление внутренних дел и попросился в уголовный розыск. Его направили в отдел, где ему посчастливилось встретиться с капитаном Киричуком. Очень многому научился новичок у него.

Горский зашел в прокуратуру, объяснил Савченко цель своего визита, попросил ознакомить с материалами дела. Убедился: все замерло на мертвой точке. Действительно, полная анонимность личности потерпевшего лишала шансов на успех.

— Есть предложения?

— Что если начать подворный обход, побывать на предприятиях, в учреждениях, общежитиях, частных домах? Объем работы огромный, но другого выхода нет.

— Наши мнения совпали, — согласился Савченко. — Я тоже пришел к этому выводу.

Рядом с местом происшествия немало крупных предприятий, общежитий, ПТУ, частных домов. Распределили между сотрудниками из оперативной группы конкретные участки, и все энергично включились в эту кропотливую работу…

Через несколько дней участковый Санакоев, выступая в одном из цехов прядильно-ткацкой фабрики, обратился к рабочим с просьбой оказать помощь милиции в розыске убийц. Едва закончилась встреча, к нему подошла женщина и рассказала следующее. Недавно она приболела и отправилась в поликлинику, сидела в очереди и волей-неволей услышала интересную беседу. Разговаривали две пожилые женщины. У одной из них жил квартирант, молодой парень-студент. Как-то приехал к нему отец, ушли они к поезду да так парень и не вернулся. Пять дней миновало.

— А как выглядела та, у которой исчез квартирант? — спросил капитан.

— Совсем старенькая. Приметная такая — шрам на носу.

Санакоев в тот же день доложил об этой новости. Горский, да и остальные заметно оживились. Еще бы: не здесь ли крылся ключ к разгадке? Впрочем, не ключ, конечно, а скорее ниточка, за которой потянутся новые факты. Ведь очень многое совпадает: возраст студента и потерпевшего, время исчезновения. И жилье он снимал по соседству с Основнянским мостом. Савченко как организатор расследования предложил отыскать кого-нибудь из больных или медперсонала, кто бы мог помочь найти старушку. Теперь предстояло выйти на хозяйку дома.

На другой день Юрий и Хворост отправились в больницу. Потолковали с врачами, медсестрами и выяснили у врача-невропатолога, что женщина со шрамом на носу и ему рассказывала об исчезновении парня.

— Как ее фамилия и в какой день это было — не помню, — сообщил он. — На приеме она была у меня впервые…

В регистратуре попросили листки самозаписи к невропатологу за три дня. В каждом — по 25—30 фамилий и сплошь женские. Хотели отобрать по возрасту, чтобы не проверять всех, но многие больные не указывали своего адреса, а значит, нельзя было узнать и года рождения. Хочешь не хочешь, а пришлось снова нагружаться. И как обидно было убедиться в том, что время потрачено зря.

Снова Горский отправился к невропатологу.

— А могло быть такое, что та женщина не отметилась?

— Вполне. В те дни медсестра болела, я вел прием один и мог этого не заметить.

Кажется, все рухнуло. Оборвалась ниточка… Нет, Юрий так просто не сдавался. Догадался проверить списки пациентов, направленных в лабораторию, ведь разыскиваемая сидела в очереди именно туда. Очень кстати одна лаборантка вспомнила: появлялась вроде бы у них женщина со шрамом. Взяли журнал учета. И здесь Горский столкнулся с таким фактом: выписывая направления, врачи указывали фамилию больного без домашнего адреса. Подумать только, такое незначительное нарушение, и они опять в тупике. Почему же так не везет? Просто черная полоса какая-то. Небрежность медиков обернулась новыми трудностями.