Даше всего четыре года, но она мудра, как будто ей уже семь и у нее второй муж. Вечером, перед сном, она приходит в гостиную и требует сказку.

— Даша, золотко, ложись в постель, я сейчас приду и расскажу, — говорит ей мама.

— Нет, — заявляет золотко, энергично мотая головой. Кудряшки реют, как орифламмы на ветру. — Я хочу, чтобы дядя Леша рассказал сказку.

Это заявление носит ультимативный характер, обсуждать его никто не берется. По дороге в детскую Даша говорит:

— Расскажи про Красную Шапочку.

Про Красную Шапочку — это запросто. В прошлый раз Даша потребовала сказку про кунг-фу, вот тогда было действительно непросто. Шарль Перро по данному вопросу обнаружил возмутительные пробелы в творческом наследии, пришлось восполнять просчеты классика собственной фантазией.

Я кланяюсь и говорю:

— Слушаюсь, сенсей!

Даша смеется, она не знает кто такой сенсей, но не показывает виду. Сенсеи не могут себе этого позволить. Забравшись в кровать, она командует:

— Рассказывай!

— Хорошо. Жила-была девочка, звали ее Красная Шапочка. Однажды у нее заболела бабушка. Мама положила в корзинку пирожков и говорит…

— Чем заболела?

— Я не знаю. Ревматизмом. Или синдромом Хантингтона.

— Витамины надо есть, тогда бы и не заболела, — поучительным тоном говорит Даша.

Сама она последний раз болела целый месяц назад, с тех пор она ест витамины, и никакого синдрома Хантингтона не подцепила. Ну, может сопли чуть-чуть, но тут плохая наследственность.

— А пирожки что, с лекарствами?..

— Нет, обычные пирожки, с капустой.

— Фу-у, капуста! — кривится Даша.

— Капуста полезная. В ней тоже витамины.

Даша отмахивается от меня рукой. По ее лицу ясно, что взрослые ничего не понимают в фармацевтической кулинарии.

— В капусте только капустные витамины, — объясняет она мне. — А в витаминах — всяшные!

Тут Даша на секунду задумывается, и сообщает, что своим дочкам (их у Даши будет трое) она будет печь пирожки только с витаминами. И еще с конфетами, это тоже полезно. В них конфетамины, она по телевизору слышала. Но никакой капусты, ни за что.

Потом она разрешает мне продолжать.

— Так вот, Красная Шапочка взяла корзинку и пошла через лес. Идет она, идет, и вдруг навстречу — серый волк!..

— Надо было на автобусе ехать, — заявляет Даша. — Я бы поехала на автобусе.

— Ну, не знаю… Наверное, там всего-то две остановки до бабушкиного дома. Быстрее пешком дойти, чем автобус ждать. Так вот, выскакивает серый волк, и говорит ей…

— Пирожки или смерть! — страшно рычит Даша волчьим голосом.

— Даша, зачем волку пирожки? Они же с капустой.

Даша пожимает плечами.

— Он будет зайцев приманивать. Сделает ловушку, положит туда пирожок. Зайцы придут посмотреть, откуда пахнет капустой, и все попадутся.

— Какой хитрый волк.

— А то! — с гордостью говорит Даша.

— Ну, хорошо, а Красная Шапочка отвечает ему…

— На тебе корзинкой в лоб! Кий-я!

Даша наносит воображаемому волку удар кулаком по коленке.

— Даша, давай Красная Шапочка не будет драться с волками. А то мне больно.

— Ничего, переживет. Пусть знает наших девок.

— Волк испугается и убежит в лес, и тогда сказки не будет.

— Пусть бежит! Мое кунг-фу сильнее, чем его!

— Что же это будет за сказка, без волка? — говорю я.

— Отличная сказка, — говорит Даша. — Красная Шапочка принесла пирожки с витаминами бабушке. Бабушка их съела и сразу поправилась.

— Но ведь так неинтересно!

— А зато бабушку никто не съел. Бабушке так в сто раз интереснее!

Я же говорю, это очень рассудительный ребенок.

— Хорошо, — говорю я. — А теперь давай спать.

Я поправляю Даше одеяло и выхожу из комнаты.

— А ты купишь мне завтра нунчаки?.. — кричит Даша мне вслед.

— Куплю, — обещаю я. — Спи.

Даша засыпает и во сне ей снится, как она лупит волков нунчаками. Ничего, пусть знают наших девок. Я иду на кухню и пью чай.

Я в молодости удивлялся, как это мама отправила Красную Шапочку одну в лес. Теперь я знаю, это нормально. Есть такой сорт маленьких девочек, дочери самураев, которые нигде не пропадут. Про таких и пишут сказки.

Кстати, не знаете, где в Томске купить нунчаки для девочек? Очень нужно.

У нас на чердаке завелся вампир. Даша сообщила нам об этом за обедом как бы между прочим, словно это какой-то малозначительный факт. В средние века подобное соседство грозило бы уничтожением целой деревни, а сейчас Даша просто сказала:

— Это что, капуста в супе?.. А у нас на чердаке живет вампир. А есть компот? Можно мне компота?

Я спросил:

— Это как же вампир попал к нам на чердак?

И только Катя сразу поняла, что вопрос надо ставить совсем по-другому:

— Это что же ты, Даша, делала на чердаке?

Катина проницательность иногда меня удивляет. Правильно, у вампира есть своя мама, вот пусть она и волнуется, что он лазает по чердакам и подвалам, ведь не Катя потом будет стирать ему перепачканную куртку и зашивать порванные джинсы. У Кати и без вампира есть кого поругать за ободранные коленки и паутину в волосах.

Даша пожимает плечами, она и сама понятия не имеет, как оказалась на чердаке. Наверное, шла, шла, глядит — вокруг чердак. С вампирами.

Катя принимается объяснять ей, что чердак пятиэтажки — не самое подходящее место для леди четырех лет от роду.

— Мне уже не четыре, мне полпятого, — говорит Даша.

— Четыре с половиной, — поправляет Катя. — Полпятого — это про время так говорят. А если говоришь о возрасте, надо говорить: четыре с половиной года.

Филологические изыскания отвлекают ее, и Катя забывает, что делала выговор за Дашину интервенцию на чердак. Даша великий мастер отводить глаза и переводить тему разговора.

Если ехать в гости к Дашиной бабушке (это за мост и сразу налево), то справа от дороги будет грандиозных размеров лужа, она может не высыхать неделями. В ней живут водяные, Даша утверждает, что видела их. Я приглядывался очень внимательно, но никого не заметил, я к старости становлюсь слаб глазами. Даша показывала мне пальцем в окно автобуса, и говорила:

— Вон, вон там, смотри! За камышами!

Водяной за камышами плавал на спине, пузом кверху, и показывал в сторону автобуса язык. Даша сказала, что лично мне.

— А кто кидается в их озеро камнями, в тех они кидаются грязью со дна, — добавила Даша. Я пообещал, что не буду кидаться камнями.

— А что делают водяные, когда зимой тут все замерзает? — спросил я у Даши.

Даша пожала плечами, по ней было видно, что ответ очевиден.

— Превращаются в ледяных.

Каверзные вопросы могут поставить в тупик любого другого ребенка, но только не Дашу.

У бабушки очень старый дом, он построен еще в Юрском периоде, лет тридцать назад. Даша показывала мне следы зубов динозавра на шифере крыши.

— У бабушки за сараем скелет этого динозавра, — сказала Даша.

Вот в это я могу легко поверить. Динозавру, прокусившему в бабушкиной крыше пару дырок, не позавидуешь, у него нет ни единого шанса уйти безнаказанно.

У бабушкиных соседей за забором, на улице, лежит перевернутая чугунная ванна, ножками кверху. Ножек у нее три, а под ванной живет бабай. Даша стучалась к нему под ванну, он не вышел, только сказал, чтобы она бросила ему в отверстие для слива что-нибудь вкусное. Тогда она пришла к бабушке и попросила пирожок, бабушка дала ей пирожок с морковкой. Бабаи очень любят морковку, да и от пирогов никогда не отказываются, Даша накормила бабая, потом опять начала стучаться к нему, но он больше не ответил. Наелся и лег спать, решила Даша.

Под крыльцом у бабушки живут домовые, там у них гостиная и шесть комнат. С другой стороны крыльца живет Полкан, между их апартаментами есть проход, по которому Полкан может ходить в гости к домовым, на чай с косточками. Даша битый час пыталась найти вход в резиденцию домовых, но хитрая нечисть заколдовала дверь, снаружи ее не увидишь. Тогда она зашла с другой стороны и попыталась проникнуть через конуру Полкана. Полкан удивлялся, но не протестовал. Потом на крыльцо вышла бабушка, увидела нижнюю часть Даши, торчащую из конуры, и Полкана, сидящего рядом, с крайней степенью недоумения на морде. Бабушка подняла шум, извлекла Дашу из конуры, потащила ее в баню отмываться. Когда они вернулись из бани, Даша сказала мне по секрету, что хочет остаться у бабушки до завтра, ей почти удалось найти секретный проход, и завтра с утра она планирует продвинуться по нему гораздо дальше, пока бабушка будет спать. Я беспокоюсь за домовых, они тоже будут спать, ничего не подозревая, когда в их уютный тихий мирок неожиданно, на рассвете, ворвется Даша и скажет: