— Чарльз, остановите у перекрестка. Тут мне совсем рядом, — попросил майор, похлопав в знак благодарности молодого человека по плечу.

— Конечно, сэр. — Чарльз притормозил у обочины.

— Спасибо, — подкашлянул майор. — Уверен, что до вашего отъезда мы еще встретимся на корте, мисс Дирхэм. До свидания, мистер Драйбек.

Высадив майора, который направился в сторону Ултимы Тул, они сразу свернули на Триндейл. Через несколько сот ярдов Чарльз высадил Драйбека и затем поехал вперед на Фокслейн.

— Заедем ко мне, — предложила Эбби. — Уверена, что тетя Мириам будет рада тебя видеть. Она никогда не пьет спиртного, но привыкла, что я не мыслю и дня без бокала джина. Так что приглашаю на чай и джин. Кстати, моя тетя не из тех, кто непременно заявляет после первого бокала: «Тебе ведь хватит, дорогая, подумай о своей печени!»

— С радостью, — улыбнулся Чарльз, захлопывая дверцу машины. — Откровенно говоря, я предложил тебя подвезти в расчете на это приглашение…

— А я и не думала сперва тебя приглашать…

— А меня вовсе и не надо было специально просить. Уже много лет я в дружбе с тетушкой Мириам. Мне она, между прочим, тоже приходится тетей, — заметил Чарльз.

— Как, она тебе тетя?! — удивилась Эбби.

— Спроси ее. Она приняла меня как родного, когда я был совсем еще ребенком.

Чарльз распахнул калитку, и молодые люди оказались в ухоженном садике мисс Патердейл. Навстречу с радостным лаем бросился черный лабрадор.

— Вот видишь, даже Рекс признает, что я здесь свой человек. Ты ведь не будешь утверждать, что он приветствует меня просто из вежливости, правда?

— А он, между прочим, никому не делает исключения и всех приходящих встречает одинаково радушно, — нашлась Эбби.

Она подняла глаза на Чарльза и увидела, что он улыбается.

— Неужели? — весело переспросил Чарльз.

— Вот именно. Удивительно дружелюбная псина. Посмотри, тетя Мириам зовет нас. Пошли!

Чарльз вслед за Эбби вошел в дом.

Мисс Патердейл кивнула в знак приветствия, провела гостей в комнату и обратилась к Эбби:

— Как ты провела время?

— Замечательно, — ответила Эбби.

— Что еще она может ответить? — гордо заявил Чарльз. — Она ведь была моей гостьей.

— Как насчет джина? — спросила мисс Патердейл, подтверждая отличные рекомендации, данные ей племянницей. — Я тут купила кое-что для коктейля, хотя ничего в этом не понимаю. Смешивайте сами.

Чарльз ухмыльнулся, глядя на разнообразные бутылки, выставленные на полочке.

— У вас тут чего только нет. На любой вкус. Надо поэкспериментировать.

— Что ты тут намешал? — подозрительно спросила Эбби, принимая из рук Чарльза бокал с соломинкой.

— Последний вопль моды, — торжественно провозгласил Чарльз. — И бокал лимонада для тетушки Мириам.

— Ты туда ничего не добавил, надеюсь? — спросила мисс Патердейл.

— Ну конечно, нет. Я же знаю ваши вкусы.

Мисс Патердейл лукаво посмотрела на Чарльза:

— Знаю я тебя. Ты всегда был самым озорным мальчишкой из всех, что я видела в жизни.

— Это было до того, как я попал в ваши руки. Вы самая лучшая из всех тетушек мира, — сделал комплимент Чарльз.

— Ты, когда хочешь польстить, прямо соловьем поешь… Ладно, а кто принимал участие в турнире, кроме Драйбека и майора? Насчет них-то я знаю, встретила по дороге, — пояснила мисс Патердейл.

— У нас были все, кроме вас и Флоры. Майор сказал, что Флора не смогла прийти, так как ожидает появления потомства. То есть, конечно, не она сама, а одна из ее собак. По-моему, Уклейка.

— Нет, Уключина, — уточнила мисс Патердейл. — Я заходила к Флоре, и она мне рассказывала об этом минут двадцать.

— Уключина? — переспросил Чарльз.

— Самая лучшая из ее собак — Удочка. Моя любимица, — заметила Эбби.

— Даже лучше, чем Уйма? — с сарказмом переспросил Чарльз.

Завязалась весьма оживленная дискуссия о собаках на букву «у».

— Вы оба не правы, — вступила в спор мисс Патердейл. — Самый лучший из них — Ушлый Урюк!

— Ушлый кто? — в один голос переспросили Чарльз и Эбби.

— Урюк. Самый маленький из последнего помета. Бедняжка скончался.

— Какая жалость, — проговорила Эбби.

— Он был недоношен, — пояснила мисс Патердейл. — Представляю себе сцену, когда человек вне себя от горя выкрикивает на всю улицу: «Урюк! Урюк! Урюк!» Хотя не мне подшучивать над Флорой. Имена моих козочек сами говорят за свою хозяйку — Розалинда и Селия. Наверное, я выпила вина в тот день, когда давала им имена. Селия убежала сегодня днем, и в ее поисках я и встретилась с Флорой, выгуливавшей своих собак.

— А у Уключины уже родились щенки? Мне бы так хотелось посмотреть, — спросила Эбби.

— Еще нет. Флора говорит, что они появятся не раньше чем завтра. По правде, она не пошла к Хасвелам по другой причине. Не хотела встречаться с мистером Уоренби. Он пнул ногой Улитку, когда Флора заходила к ним.

— Зверь! — с негодованием проговорила Эбби.

— Да, мне такое бы тоже не понравилось, — сказал Чарльз. — Надо зайти к Флоре и выразить свое соболезнование. Я очень люблю Улитку. Славная собаченция. Эбби, как насчет еще одного джина моего приготовления?

Она протянула Чарльзу бокал.

— С удовольствием. А что касается Уоренби, то его не было на вечеринке. У него возникла какая-то работа или что-то там еще. Мэвис испереживалась, что дядюшке придется ужинать в одиночестве.

— Да Бог с ним, — отмахнулась мисс Патердейл. — Если бы у Мэвис появилась хотя бы унция здравого смысла! А у нее ее нет и, я уверена, никогда не будет. Чем дольше живу, тем больше убеждаюсь, что подобное самопожертвование никогда никому не приносило добра.

— Как вы все глубоко понимаете, — почтительно заметила Эбби, принимая из рук Чарльза очередной коктейль.

— Если ты считаешь, что я способна на самопожертвование, то глубоко ошибаешься, — вздернула подбородок мисс Патердейл.

— Тетя Мириам, вы все свое время проводите в помощи нуждающимся и больным, ваша благотворительность не знает границ.

— Это не самопожертвование. Не забывай, что я дочь священнослужителя и привыкла к этому с детства. Кроме того, это доставляет мне удовлетворение. Стала бы я этим заниматься, если бы это было не так. Говоря о самопожертвовании, я имею в виду людей типа Мэвис, позволяющих сделать из себя половую тряпку в стремлении угодить любой прихоти деспота, в данном случае Сэмпсона Уоренби. Они выдают это за добродетель. Возьмите Уоренби. Разве он был бы таким деспотом по отношению к Мэвис, если бы та вела себя по-другому?

— Может быть, и так, — согласился Чарльз. — По крайней мере, по его поведению видно, что он ощущает себя самим Господом Богом. Слышали бы вы, что говорит о нем отец. Он считает, что Уоренби вроде кукловода, управляет людьми как марионетками, дергая за веревочки. Он исключительно амбициозен.

— Комплекс власти, — понимающе пояснила Эбби. — Уоренби стал бы интересным объектом изучения для моего старого зануды. Он бы списал с Уоренби какого-нибудь персонажа.

— Может, я и старомодна, но считаю, что ты не должна называть Джефри Силлота занудой, каким бы он там на самом деле ни был.

— Но он именно такой, да и вы, тетушка, тоже, — весело сказала Эбби. — И в этом нет ничего обидного, наоборот, кротость агнца.

— Никогда не встречала мистера Силлота, но чувствую, что у нас с ним много общего, хотя в кротости меня не обвинишь, — согласилась мисс Патердейл. — Да и похожа я скорее на козу, чем на агнца.

Столь нелестный автопортрет вызвал бурные протесты со стороны Эбби и Чарльза, и это очевидно польстило мисс Патердейл. Настал момент для очередного коктейля, и Чарльз с удовольствием наполнил бокалы. Он передал бокал Эбби, и вдруг все услышали, как хлопнула калитка. В окно Эбби увидела Мэвис, бегущую по тропинке в сторону дома. Девушка была чем-то крайне испугана.

— Господи, что-то случилось! Это Мэвис, — воскликнула Эбби.

Дверь оставили незапертой, но Мэвис Уоренби была не из тех, кто мог бы войти не постучавшись.