Глава 11

Хотела того Лана или нет, а “праздник” Халлоувин все-таки настал. Уже на подступах к школе Инга и Вика возбужденно озирались по сторонам. Практически каждый студент добавил холлоувинский штрих к своему внешнему виду. Не был исключением и класс Вики. Интересно, как отнесется к этому мисс Уайт, - подумала она. - Бедная старушенция наверняка брякнется в обморок или отправит весь класс в туалетные комнаты приводить себя в порядок

Как всегда, одним из последних заявился Ник. После того оскорбительного инцидента в коридоре Вика старалась не замечать его. Она попросила Майкла поменяться с ней местами, что дало ей возможность избавиться от угнетавшего ее соседства. Что же касается Ника, то он теперь не только не пытался задираться, но и явно побаивался ее. Усевшись на свое место, он вытащил из портфеля нечто вроде резиновой шапочки и натянул ее себе на голову до самых бровей.“Шапочка” была сделана в форме макушки черепа с торчащим в нем по самую рукоятку но- жом, из под которого словно бы стекала на лоб рельефная, ярко алевшая струйка крови. Ник повернулся к Вике и, растянув рот до самых ушей, улыбнулся персонально ей, издав при этом угрожающе шипящий звук. Вика вскрикнула. Во рту у него не было ни единого зуба.

Дверь широко распахнулась и в класс ввалился Келли, плотненький, безобидный паренек, всегда выбиравший себе место в уголке под стенкой. Он втащил большую, такую же круглую, как и он сам, тыкву и, отдуваясь, тяжело опустил ее на учительский стол. Вслед за ним в дверном проеме появилась опиравшаяся на клюку сгорбленная старуха с длиннющим крючковатым носом, со спутанными седыми патлами, торчащими из-под дырявой соломенной шляпы, в сером балахоне с капюшоном и с рюкзаком на спине.

- Thank you, darling. Take your seat,- прошамкала она надтреснутым хриплым голосом, и тогда только Вика с изумлением признала в крючконосой ведьме мисс Уайт.- Happy Halloween, students! - приветствовала она класс, явно очень довольная собой. Класс ответил ей аплодисментами.

- Wow! Cool! - раздалось сразу несколько голосов.

Вика обратила внимание, что бусы и серьги мисс Уайт представляли собой нанизанные на шнурок маленькие черепа. А рукоядкой клюки была чернобородая, рогатая голова сатаны. “Ведьма” выбрала добровольца, согласившегося вырезать рожицу на принесенной ею тыкве, и, пока тот трудился, вытащила из рюкзака большую пластмассовую тарелку, наполненную конфетами.

- Подходите, угощайтесь, - предложила она классу, по-ведьмински хихикая.

- Виктория, иди первая,- подсказала Дороти, жуя, как всегда, свою неизменную жвачку.

- Почему я? - заортачилась Вика.

- Так положено,- ответила Дороти настойчиво.- Это твой первый Халлоувин.

- Ладно. Если положено.

Поднявшись, Вика подошла к учительскому столу, косясь на патлатую ведьму. Очень вежливо сказав ей “Thanks”, она потянулась за завернутой в блестящую бумажку конфеткой. Но как только дотронулась до нее, с середины тарелки выскочила зеленая рука скелета с длинными черными когтями и начала угрожающе дрожать, отчего вся тарелка, подпрыгивая, поползла по столу. Выронив конфету, Вика непроизвольно отпрянула под дружный хохот всего класса. Сгорая от обиды и стыда, она пошла на свое место, но учительница остановила ее:

- Нет-нет, Виктория, так не годится. Конфету должен взять каждый. Не обижайся, dear, ведь это шутка.

Вика послушно вернулась, заставила себя улыбнуться и с опаской посмотрела на коварную тарелку, спокойно лежавшую на столе.

- Возь-ми! Возь-ми! - подначивало ее сразу несколько голосов.

Изловчившись, она рывком схватила одну конфету и отпрыгнула в сторону прежде, чем из тарелки выскочила зеленая рука, доставив тем самым неописуемое удовольствие всему классу. Конец урока прошел в тех же шутливо-веселых тонах. Покидая класс, ряженая мисс Уайт унесла с собой злосчастную тарелку, но оставила на столе злобно скалящую единственный зуб тыкву с зажженной внутри свечой.

- Вкусная была конфетка? - ехидно поинтересовалась Дороти.

- Сейчас узнаю, - ответила Вика и, развернув шелестящую бумажку, съела конфету. - Очень вкусная. Спасибо.

“Истекающий кровью” Ник, заметив, что Вика украдкой пытается заглянуть ему в рот, снова растянул губы и, подцепив с одного края черную липкую ленту, содрал ее с зубов, оказавшихся белыми и на удивление ровными. Вика демонста- тивно отвернулась, заговорив с Майклом, который, как и она, пришел в своем обычном облике:

- Как ты думаешь, мистер Кейдж тоже явится на урок в карнавальном костюме?

- Думаю, что да, - отозвался Майкл. - В прошлом году он нарядился звездочетом.

Вечером, собравшись за обеденным столом, девочки взахлеб делились впечатлениями. Левон слушал их равнодушно. Лана - скептически. Но ничего не говорила, считая, что свое мнение по этому поводу она уже достаточно ясно высказала.

А часам к девяти вечера приехали Давид с Пегги.

- Собирайтесь, едем гулять! - объявил он.

Вика с Ингой, исстрадавшиеся от того, что им приходится в такой вечер сидеть дома, так и подскочили на месте.

- Куда это, на ночь глядя? - насторожилась Лана.

- Мамуля, сегодня вся Америка гуляет. Должны же вы составить себе представление, что такое Халлоувин.

- Не имею ни малейшего желания,- сказала Лана и осеклась,бросив быстрый взгляд на младшую дочь. Но та хранила молчание и в семейных распрях на сей раз участия не принимала.

- А мы имеем. И очень большое! - взбунтовалась Инга.

- Лана, отпусти девочек, - вмешался Левон.

Она хотела возразить, но передумав, отвернулась и ворчливо сказала:

- Делайте что хотите.

- Урра! - взвилась Инга и, подскочив к матери, звонко чмокнула ее в щеку.

- Папа, уговори маму. Я хочу, чтобы мы поехали все вместе, - попросил Давид.

- Отправляйтесь без нас. Нам это не интересно. А вам вчетвером будет веселее.

Давид довольно долго вел машину по полутемному городу. Изредка попадались “празднично” декорированные дома, но и только. Миновав “спальные районы”, они выехали, наконец, на оживленные улицы, где было много рекламы, света и пешеходов.

- Справа, в глубине парка, Hollywood Bowl, - сказала Пегги. - Это концерт ный зал под открытым небом. Сюда зрители ходят, как на пикник, со своей едой.

На крыше углового дома сидел забавный, большеголовый дракон и “грыз” часы, из которых время от времени вылетал электрический разряд.

- Мы пересекаем Hollywood Boulevard, - сообщил Давид.

- Тот самый? Знаменитый? Со звездами на асфальте? - воскликнула Инга.

- Тот самый. Со звездами. Как-нибудь днем Пегги привезет вас сюда погулять.

Чем дальше они продвигались, тем больше становилось людей и машин.

Еще немного, и улицы оказались полностью запруженными. Давид с трудом вклинился в вереницу очень медленно двигавшихся машин.

- Братишка, может ты, наконец, объяснишь, куда они все направляются? И куда едем мы?- потребовала Инга.

- Туда же, куда и они, - улыбнулся Давид. - А вся эта процессия подтягива- ется к Санта Монике, на “Парад геев”.

- Ку-уда-а??? - взвизгнула Инга. - Ты шутишь!

- И не думаю.

- Вот только этого нам в жизни и не хватало! Да мама нас убьет! Нет, ты серьезно? Мы будем глазеть на живых... этих... ну, голубых?!. Да меня стошнит, если я их увижу! Фу, какая гадость! Не хочу! Немедленно поворачивай обратно! - Инга захлебывалась от негодования и отвращения.

- При всем моем желании уже не смогу. Мы сидим в потоке. А он течет в одном направлении. Нам из него не выбраться. Так что, придется тебе плыть по течению... Ну, вот мы и на Санта Монике.

- Что такое “Санта Моника”? - спросила Вика.

- Вообще-то просто улица. Но еще и, в некотором роде, штаб-квартира геев.

- Разве сегодня их праздник?

- О, они обожают Холлоувин, - ответила Пегги. - Они начинают готовиться к нему за несколько месяцев. Шьют себе костюмы, мастерят маски, заказывают парики, делают прически и макияж. Некоторые тратят на это по несколько тысяч долларов.