— Президент Чжан передавал вам привет и искреннее восхищение, — говорит она.

С одной стороны, приятно, конечно, такой внимание со стороны владельца маленького черного вертолета. А с другой-то стороны, где у чувака мозги, а? Ухлестывать за женщиной в ущерб делу нехорошо.

— Надеюсь, он уже уехал? — спрашиваю, не теряя веру в торжество здравого смысла над гормонами. Да-да, это я, та самая Ямада Рин, которая заварила кашу на всю столицу, чтобы только убедиться, что возлюбленный лис ни при чем.

— Сейчас пойду выясню, — берет мисс Ван, что называется, под козырек.

Но сунуть свой точеный носик ни в чьи дела она не успевает. Мистера Чжана приводят уже в наручниках и кидают в клетку к Макино. Что, ветер уже переменился?

Следом является озверевший детектив Дайити, которому, как тому тигру, оттоптали хвост от кончика до основания все кому не лень, начиная от самого высокого начальства и заканчивая перепуганной девчонкой-патрульной.

— Кто позволил везти этого… — Хиро лихо вставляет непечатное слово, которого даже бандиты не употребляют всуе, — сюда, в головное управление?

— Простите, детектив Дайити, сильно сожалею, — лепечет девица. — Я исправлю свою ошибку.

— Как? — орет тот, нависнув на несчастной как скала над горной тропой. — Пристрелишь господина Такахару на заднем дворе и тело сбросишь в канализационный люк? Мне тут только этого дерьма не хватало!

И тут он замечает не только жмущихся к стенкам коллег, но и нас с Кохеем. Мы ж не могли пропустить зрелища, когда драгоценный легавый друг бегает по потолку взгретый руководством.

— Чо пялитесь? Смешно вам? Пятнадцать трупов вам смешно?!

— Возьмите свои слова обратно, офицер, — говорю я. — Должно быть ужасно стыдно без толку терзать невинных людей, когда по улицам города кровь течет рекой.

Это я спецом так жестко ввернула. Чтобы отвлечь Хиро от хищного созерцания господина Макино.

— Вы что-то еще хотите сказать, госпожа Ямада? — спрашивает он и подкрадывается к мне так опасно, что Мелкого, Юто и мисс Ван мигом подрывает с места за стеклянной загородкой. Глаза у Хиро кровью налиты, дышит тяжело, кулаки сжимает-разжимает. А я что, я его понимаю. Пятнадцать трупов за три дня, причем четырнадцать из них за последние неполные сутки? Ох, ничего себе!

— Что вам все-таки понадобилось в доме у покойной госпожи Асами?

Водила проболтался, так и есть. Придется рискнуть.

— Я не доехала вашими стараниями, офицер. Но вам тоже не мешало бы заглянуть туда. Вдруг что-то необычное найдется?

— Например? — вкрадчиво вопрошает Хиро.

— Признаки того, что где-то в уголке держали несколько дней пленника, — говорю и мысленно прошу прощения у Кохея.

— Ты чо спятила, Ямада? — кричит он. — Какой пленник? Ты о чем?

Теперь, когда я убедилась, что старая гадина не сумела дотянуться до Рё, я уверена, что мамаша Томоэ вселила в какого-то бедолагу демоническую сущность и выпустила в город. Демону, чтобы удержаться в теле, нужно жрать человеческое мясо и пить кровь, отсюда и гора трупов. Но я, черт возьми, не могу рассказать всё это полицейскому. Пусть сначала найдет доказательства по пленнику, а объяснения маньячеству криминалисты сами придумают. Строго по науке.

— Братец Кохей, твоя мачеха шаманкой была, забыл? Вдруг опоила ядом какого-нибудь бродягу? — стараюсь вывернуться я. — Видно же, что это сумасшедший действует.

— Если бы я знал, что в твоей башке такие тараканы завелись, Ямада Рин, я бы сроду не приехал к отелю, — бурчит недовольно жертва обсессивно-компульсивного расстройства, продолжая отчаянную битву с навязчивым состоянием — протиранием рук антисептиком. — У тебя крыша поехала на оккультизме.

Клянусь, вот чем угодно клянусь: Макино сейчас решил, что я специально дурацкую отмазку выдумала, и подыгрывает вовсю. Ворон ворону глаз не выклюет.

— Ты хочешь сказать, что все убийства дело рук одного укуренного психа? — настаивает Дайити. — Психа, который сумел обойти аж пять наших засад и уйти от трех погонь? Серьезно, Ямада?

С демоном на загривке еще и не то бывает, миленький.

В тот момент меня осеняет просто-таки великолепная идея. Демон демоном, а человеческое тело неумолимо смертно.

— Слушай, коллега Макино, а давай поможем доблестным стражам закона.

— Как? — интересуется Кохей, меланхолически протирая салфеткой с антисептиком прутья решетки.

— Давай закажем психа-каннибала киллеру? А? Оплату пополам.

— Можно, но платишь ты. Я тут из-за тебя, тебе и выкручиваться.

Вот ведь жлобяра!

— Две трети гонорара с меня, одна треть — с тебя, — тут же предлагаю я разумный компромисс.

— Три четверти твои, сестра Рин.

— Ладно, по рукам.

Кохей размышляет над кандидатурой недолго.

— Джей-Восемь подойдет. Он сейчас в городе.

— Этот чудак на букву «М»? Я могу заказать Кей-Два.

— Ни за что! — незамедлительно влезает Юто. — Слишком дорого берет. Придется кредит брать в банке. Я против!

— Нашел на чем экономить? Кей-Два шлепнет уродца через три часа с гарантией. Дайте мне телефон.

— Хозяйка! Не делай этого! — верещит Жмот. — Кей-Два еще тот кидала.

— Ты знаешь более крутого киллера? Я — нет.

На полминуты в помещении устанавливается жуткая тишина. Дайити ловит ртом глоток воздуха, его соратники очумело переглядываются, случайные бомжи в клетке звонко стучат зубами, мистер Чжан плавно приобретает бледно-желтый окрас лица, остальная гангстерская братия напрягает извилины, вспоминая ныне здравствующих специалистов по окончательному решению вопросов.

— Я знаю одного, — подает свой скромный голос мисс Ван. И шепчет мне на ухо имя самого знаменитого наемника в этой части света.

— Фигасе!

— Моя первая любовь, — смущается секретарша. — До сих пор шлет поздравления на новый год. Такой милый.

Не, ну может быть, в личной жизни чувак, заваливший трех президентов, одного главнокомандущего и человек двадцать банкиров, не считая мелких сошек, милаха и само обаяние. Всякое в жизни бывает, чо.

— Так я звякну? — спрашивает мисс Ван и тянется к телефону.

— Да вы все тут охренели! — приходит окончательно в себя детектив Дайити. — Дай сюда телефон! Ребята, отберите у всех присутствующих телефоны! Немедленно!

— Хозяйка, — говорит, молчавший до сих пор как рыба, Мелкий. — а может… я могу… сам… бесплатно…

— Господина Мин Джуна — в клетку! — командует Хиро. — Госпожу Ван — тоже! Весь этот бродячий театр — за решетку!

— Ну правильно, — ворчит глава «Драконов», которого перенаселенность камеры совсем не радует. — Пусть маньяк продолжает дальше убивать людей. Глядишь, обожрется миокардом и сам помрет. Зато соблюдем законность.

Зря он так сказал.

— Ты! — Дайити молниеносно хватает Кохея за воротник шикарного пиджака и дергает на себя так, чтобы «дракон» впечатался носом в железный прут.

О! Последний, нетронутый до сих пор нос расквашен. Адвокаты пострадавшего поднимают галдеж и вой, коллеги оттаскивают разбушевавшегося легавого в сторонку, а Кохей преспокойно утирает кровь батистовым платочком с шелковым вензелем.

— Полегчало? Ты давно рвешься в бой. Так отчего бы нам не встретиться как-нибудь подальше от посторонних глаз и не выяснить, кто круче? Не зассышь, офицер Дайити?

Хиро, уже было успокоившийся, начинает трепыхаться. Рвется продолжить поединок и распрощаться с полицейским значком?

Кохей же спокоен, как цветок лотоса на рассвете в пруду у подножья храма. Утерся платочком, капнул в нос лекарство, закинулся таблеткой и, судя по выражению лица, очень продвинулся по дороге просветления.

— Значит, договорились, офицер. Только ты и я.

Сквозь потолок ко мне тут же просачивается призрак Чэня.

«Чо будем делать?» — спрашивает.

«А хрен его знает», — отвечаю я честно.

Ведь это неприятно и даже больно, когда два близких мне человека…

Хиро, пусть он сто раз легавый, но мне не чужой. Он не только до одури красивый, но еще умный и по-настоящему честный, без гнильцы. Если кто-то в наше циничное время и верит в Закон, то это Дайити Хиро. По-своему, я очень ценю наши отношения.