-Что? а... это ты. Я не заметил, как ты подошла... подлетела.

-Ты собираешься уплыть? - фея повторила вопрос, оглянувшись на пылающий в лучах закатного солнца спасательный плот.

-Нет. - вздохнул я. - на плоту далеко не уплыть. Не понимаю, как досюда-то на нем добрался.

После нескольких секунд молчания я пояснил:

-Я был на пассажирском корабле. И на нем посреди моря что-то опасное произошло, я не знаю, что именно, но что-то взорвалось. И все пассажиры сели вот в такие же плоты. У каждого такого плота есть небольшой мотор и компьютер, который им управляет, просто чтобы они держались вместе. Ну и... компьютер спятил, мотор завел и понесся. Вот я и здесь.

-Ты останешься здесь надолго?

-Не знаю. - пожал я плечами. - честно говоря, я и не рвусь никуда. Мне нравится здесь. Пожалуй, я останусь на острове, если позволишь.

-Что? Позволю? - переспросила Бета и, кажется, немного испугалась.

-Ну, это же твой остров.

-Как... мой остров... - фея сделала шаг назад, наступила босой ногой на шип, ойкнула и взлетела.

-Конечно, твой. Ты здесь всю жизнь, а меня всего неделю как принесло.

Мои слова вогнали ее в ступор. Когда Бета вновь обрела способность говорить, от волнения она снова перешла на 'вы':

-Нет... что вы... как же это...

-Я так понимаю, ты не против, чтобы я здесь остался?

-Не против... - сказала фея и чуть улыбнулась.

-Ладно. - улыбнулся я в ответ. - слушай, Бета, я ведь не спросил, где ты живешь? У тебя есть крыша над головой?

Улыбка исчезла, в глазках появилось то же робко-настороженное выражение, что появлялось каждый раз, как я ей предлагал что-либо взять.

-Ну... есть. - решилась она, словно застыдившись своей недоверчивости.

-Нельзя рассказывать, да? - дошло до меня наконец.

-Нельзя... извини... те...

-Ну что ты. - я развел руками, в одной из которых было зажато ведерко с малиной, так что выпало несколько ягод. - мне просто было любопытно. Хочешь малины?

-Спасибо... - Фея подлетела к ведерку, взяла самую маленькую и незрелую ягоду из тех, что были на поверхности и скушала, стоя на ветке, на которой висело несколько куда более аппетитных ягод.

-Спасибо... - снова поблагодарила она. - и спасибо за арахис, он был очень вкусный.

-Пожалуйста. Если хочешь, его много.

-Хочу... - сказала Бета тихонько, затем призналась, покраснев, будто сообщила нечто интимное - я люблю соленое...

Тени, отбрасываемые на песок высокими деревьями за моей спиной, становились все длиннее, плеча коснулся первый зябкий ветерок. Я закрыл ведерко крышкой, положил в сумку и пошел обратно. Фея летела некоторое время рядом, потом попрощалась и юркнула в кусты.

Малину я положил на металлический противень, подсушил в электрической духовке и ссыпал в другое такое же пластмассовое ведерко. Высохнув, ягоды здорово убавили в объеме, так что у ведра было еле скрыто донышко. Вечером я пил чай вприкуску с этой твердой, сладкой и ароматной малиной, удобно устроившись в холле на диване напротив открытой настежь двери. Передо мною на столике лежал полуразобранный блок питания, вытащенный из автомата по продаже напитков, который я без особой надежды починить лениво ковырял в перерывах между глотками горячего чая. Подходил к концу еще один день на острове, который я успел полюбить.

*****

Рано утром я уже возился в трюме корабля. На пробоину в борту при помощи оторванных от дверцы шкафа шарниров я прикрепил рамку, обтянутую сложенной в несколько раз сетчатой сумкой-авоськой. Рамка удерживалась в поднятом положении при помощи поплавка из пластиковой бутылки, когда же уровень воды понижался, рамка перекрывала пробоину и фиксировалась магнитной защелкой.

Для приманки я сначала хотел использовать пару бутербродов, уложенных в мешок, который бы не давал рыбе их съесть, но не препятствовал распространению в воде запаха, но хороший продукт переводить было жаль, и обшарив кухню, я обнаружил в шкафчике невесть как избежавший мышей кусок заплесневевшего и засохшего хлеба. Откуда-то вспомнилось, что для прикормки рыбы используют масло. Бутылка масла на кухне была, употреблять его в пищу я бы уже не рискнул, но полил им кусок хлеба. Приманку я завернул в кусок простыни, перевязал проволокой и прикрепил к ножке стола под водой.

Закончив работу, я потянулся, хрустнув костями, и выбрался на палубу сушиться. За то время, что я провел в трюме, на корабль вернулись вспугнутые мной чайки, когда я поднялся обратно, они возмущенно заголосили и сорвались прочь.

-Здравствуй... те... - услышал я тихий голос откуда-то из-под ног, едва покинула палубу корабля последняя чайка.

-Ой! - удивился я. - Бета, это ты?

-Да...

-Где ты? Я тебя не вижу.

-Я здесь... - фея осторожно выглянула из-под низкой скамейки. - извини... те... пожалуйста, я опоздала...

У меня чуть не подкосились ноги. Эта малявка всерьез решила перейти под мое командование? Она теперь за опоздания будет извиняться? И не побоялась же лететь сюда одна, ладно хоть чайки ее не достали, успела скрыться под скамейкой. Что ж... раз ей так хочется, я не буду возражать, тем более что и мне такое положение вещей было полезным - фея живет здесь с рождения и знает все закоулки, разве плохо иметь своего личного маленького штурмана? Совсем неплохо, но сотрудничество должно быть взаимовыгодным, иначе я окажусь ничем не лучше того отвратительного типа людей, про которых говорят, что они 'умеют жить'. Говорят так обычно про тех, кто умеет перекладывать свои проблемы на окружающих и ничего не дает взамен.

-Бета, ты завтракала?

-Ну... я...

В моей сумке с инструментами лежал прихваченный вчера с корабля и разогретый утром в автомате гамбургер. Я намеревался сжевать его ближе к полудню, но поскольку на борту появилась голодная фея, перенес обед на пару часов раньше. Гамбургер был в нераспечатанной фабричной упаковке на белом пенопластовом лотке. Я отделил складным ножом четверть, положил обратно на лоток, лоток поставил на скамейку и подвинул к фее.

В маленьких глазенках феи, помимо плохо скрываемого чувства голода и привычного уже смущения ясно отразилась тоска. Она отодвинулась на пару сантиметров от гамбургера, хотя ее нос против воли тянулся к нему.

-Спасибо... я потом... я не хочу сейчас...

-Тебе запрещено принимать от людей пищу, да? - догадался я наконец.

-Да... - чуть ли не со слезой призналась Бета.

-Угу... - я сел на скамейку и поскреб отросшую щетину. - и запрещено говорить, где твой дом, да?

-Запрещено...

-И запрещено позволять к себе прикасаться?

-Да...

Я тщательно подобрал слова, затем произнес их про себя и лишь после этого вслух:

-Послушай, Бета, эти правила - они очень хорошие, полезные для тебя. Люди бывают разные, иногда глупые, иногда жестокие. Дети особенно. Иногда они совершают необдуманные поступки, могут дать что-нибудь плохое, могут попытаться поймать... причинить вред. Это очень хорошие, полезные правила, но... они полезны, если парк работает как обычно, если здесь много людей, отдыхающих, посторонних. Сейчас ведь здесь никого, кроме нас с тобой нет, и надо как-то существовать вместе, помогать друг другу. Считай меня, скажем, работником этого парка. Сотрудником. Таким же, как ты. Хорошо?

После секундного колебания фея кивнула.

-Тогда кушай.

Судя по скорости, с какой кусочек гамбургера был поглощен, переоценка правил душевных терзаний у феи не вызвала. И хотя у меня хватало других дел - я собирался, во-первых, порыться в библиотеке в поисках естественнонаучных книг, из которых мог бы почерпнуть так необходимые мне сведения о съедобных растениях, во вторых, сломанный игровой автомат, который я давно приметил, манил меня, как алкоголика бутылка, я все же дал волю своему любопытству:

-Может быть, теперь покажешь, где живешь?

-Ладно... - без особой радости, однако же и без недоверия согласилась Бета.