Я люблю приезжать в офис пораньше, когда там тихо и безлюдно. Вот как сейчас, например. Пока мой телохранитель Мин Джун заказывает завтрак в ресторане этажом выше, я быстро просматриваю бумаги и делаю пометки в ежедневнике. Чтобы потом спокойно пить кофе вприглядку с видом на просыпающийся город. Прозрачный золотистый свет, льющийся в рукотворные ущелья между небоскребами, похожий на струны исполинского гуциня. Трындец, как красиво, одним словом.

Возвращается Мелкий, приносит тосты с сыром, спаржей и беконом, апельсиновый сок и банановые панкейки. Все как я люблю, но совершенно не умею готовить.

— Присоединяйся, — говорю я телохранителю. — Ты ведь тоже еще не завтракал.

Он парень простой и ломаться не привык, а я подняла его ни свет ни заря.

— Мы сегодня едем к дяде, — предупреждаю я. — Будем про Ян Чэня тереть.

— А ты тут при чем?

— Сказал, все «старшие братья» соберутся. Хочет, чтобы я присмотрелась, как они себя поведут.

— Подозревает кого-то?

— Мелкий, дядя всегда кого-то подозревает. В том числе и меня. И тебя.

— Ну-ну, — бурчит телохранитель. — Короче, день — псу под хвост.

Тут Мелкий, как всегда, прав на сто процентов. Вместо того, чтобы в поте лица зарабатывать денежки, я буду ломать голову над дядюшкиными заботами. Потому, что я не просто племянница главы гангстерского клана «Трилистник», я — единственная законная наследница целой преступной империи. В этой стране весь подпольный бизнес, построенный на человеческом азарте, принадлежит нам: начиная от шикарных нелегальных казино и заканчивая самым примитивным игровым автоматом, поставленным в ночлежке для бездомных. Если где-то принимают ставки на собачьи бега, петушиные бои или на выигрыш любимой команды, то это делают наши братья. И практически все игорные дома в этой части света так или иначе делятся прибылью с «Трилистником». В общем, офис компании «Джекпот», в котором я сейчас нахожусь, всего лишь маленькая легальная вершина огромного криминального айсберга. Дядя же ведет дела по старинке, из фамильного дома семьи Ямада.

Когда мы заканчиваем завтракать, приходит мисс Ван — моя бессменная секретарша, а следом за ней и все остальные сотрудники. И начинается еще один рабочий день. Ничем принципиально не отличающийся от предыдущих — суматошный и шумный. Офисные будни как они есть.

Если не считать, что я все-таки умудряюсь забыть о поручении дядюшки, то и ничего не предвещающий день.

— Мы так опоздаем, — теребит меня Мелкий.

— Уже бегу, уже лечу…

Одну руку я всовываю в рукав пиджака, а второй закрываю вкладки браузера. Накраситься (как любит дядя) уже некогда. Черт, я не люблю опаздывать!

Однако, спешка спешкой, но мимо огромного белого пластикового шара, занимающего половину приемной, я проскочить не смогу Уж извините.

— Чо за фиговина? — спрашиваю я у мисс Ван. — Утром этого безобразия еще не было.

— Произведение искусства, — чеканит она в ответ, не моргнув глазом. — Господин Юто приобрел. Согласно вашему распоряжению. Час назад доставили.

Я осторожно тыкаю пальцем в… это. Так и есть — дешевый пластик неведомого происхождения. Не исключено, что еще и токсичный, испаряющий какой-нибудь жуткий канцероген.

— Жмот… — бурчит под нос Мелкий, тут же протягивая мне влажную салфетку с антисептиком, чтобы я палец протерла. На всякий случай, мало ли.

В самую точку! У господина Юто прозвище такое — Жмот.

— Убрать отсюда немедленно. Если я вернусь и увижу это снова…

Но пальчики мисс Ван уже порхают по экрану планшета. Уверена, минут через сорок материальное воплощение жлобства моего финансового советника исчезнет из офиса навсегда. Так будет лучше для всех.

А лифт уже несет нас с Мелким вниз.

— Думаю, Жмот купил его в цирке, — задумчиво произносит телохранитель.

— Купил? — я слишком давно и чересчур хорошо знаю господина Юто. — Скорее украл.

— Типа, отобрал игрушку у слона.

На лице Мелкого нет и тени улыбки. Он сейчас абсолютно серьезен. И тоже в курсе повадок нашего Жмота.

Сверкающий хрусталем и сталью вестибюль «Жемчужной Башни» я пробегаю уже на крейсерской скорости. Дядюшка ждать не любит, а я не люблю опаздывать.

Вращающаяся дверь настойчиво выгоняет меня на солнцепек.

И тут я вижу еще один белый шарик. Теперь уже совсем маленький, но очень юркий. Он так и снует между тремя одноразовыми стаканчиками, норовя спрятаться под одним из них незаметно для наблюдателей.

— Делаем ставки, делаем ставочки! Кто самый зоркий? Кто самый наблюдательный? Ставочка по пятерочке! Кручу-верчу, обмануть хочу!

Чистую правду говорит парень с ловкими смуглыми пальцами, что так запросто расположился на ближайшей лавочке с нехитрым оборудованием для отъема денег у лохов. Обмануть людей несложно, когда они сами того желают. Но, черт возьми, не у меня же под носом! Не под окнами офиса наследницы клана «Трилистник»!

Останавливаюсь, подхожу, осторожно, но уверенно расталкиваю азартный офисный планктон, столпившийся вокруг возмутителя спокойствия, и говорю ему почти ласково:

— Вали пока цел, гаденыш.

А за моим левым плечом стоит Мелкий и совсем ничего не говорит. Только смотрит. Но этого вполне достаточно.

— Очень извиняюсь, — чирикает понятливый незнакомец. — Это я не подумал, госпожа. Осознал. Исчезаю.

Быстренько стаканы в урну швырнул, шарик в карман сунул, картонку — под мышку, и ходу. И нечестно заработанные денежки прихватить не забыл. Там немного, как на мой взгляд — полсотни. Но на лапшу и банку пива ему должно хватить.

А мы с Мелким в машину поскорее прыгаем. Дядюшка ждать не любит, а я очень пунктуальная.

— Может паршивец только из тюрьмы вышел? — говорит водитель Ли задумчиво, постукивая по рулю пальцем.

Эк, его заинтересовал этот залетный мошенник.

— Вряд ли. Сколько он должен был отсидеть, чтобы быть не в курсе? Пятнадцать лет? — рассуждает дальше Мелкий. — И Хозяйку Рин сразу признал.

Мне, по идее, должно быть лестно, что всякая мелочь трепещет, но такие вещи меня не греют. Я откидываюсь на кожаную спинку, закрываю глаза и забываю о парне в спортивном костюме. Все мои мысли сейчас в комнате с раздвижными дверями и видом на плакучую иву. Если я не ошибаюсь, а я, как правило, не ошибаюсь, то глава клана задумал какую-то пакость. Столкнуть меня лбами со «старшими братьями»? Выяснить правду (как он её понимает)? Прищучить неугодного с моей помощью? Дядя Кента полон идей и парадоксов, да.

Пока Ли протискивает автомобиль в узких улочках Старого Района, Мелкий показывает мне в зеркало заднего вида туфли на высоченной шпильке. Я трясу головой, точно лошадь отгоняющая слепня. Нет!

— Убери! — рявкаю я. — Или сам носи.

Мелкий только плечами пожимает. Ему-то что? Это была настоятельная просьба дядюшки, который, как всегда не вовремя, вспомнил, что его наследница все-таки женщина. И если она, то бишь я, не хочет отказываться от привычки носить мужские костюмы, то пусть хотя бы шпильки надевает по торжественным случаям. А ведь туфли туфлям рознь. Мои удобные лоферы стоят, к слову, втрое дороже.

Когда мы подъезжаем-подползаем к воротам фамильного гнезда, там уже стоит вереница из авто моих драгоценных братьев по клану. Но внутрь никто не заходит. Меня ждут.

Мелкий выскакивает первым, чтобы открыть дверь наследнице. И будь я проклята, если в этих склоненных в почтительном поклоне головах сейчас не роятся самые странные мысли.

— Добрый день, Хозяйка Рин, — приветствует меня дядюшкин мажордом. — По тебе прямо хоть часы сверяй.

Часы — не часы, а опаздывать, когда тебя все ждут, нехорошо.