В Стамбул пришли в семь утра. В этот день, как объяснили туристам, был мусульманский праздник, и толпы турок направлялись к мечетям, стройные минареты которых возвышались над бухтой Золотой Рог.

После завтрака туристы рассаживались в автобусы для поездки по Стамбулу. Олег вскочил в автобус в последнюю минуту перед отправкой. Проехали Галатский мост, отделяющий современную европейскую часть города от восточной, со старинными узкими улочками, в которые даже не может протиснуться автобус. Галя смотрела в окошко, плохо слушая, о чем рассказывает гид. Повернув голову, встретила взгляд Олега. И снова ее удивило странное выражение его лица.

Автобусы остановились у мечети.

Сняв обувь, в легких тапочках, взятых у служителя, туристы бесшумно прошли мечеть, ступая по коврам среди молящихся...

К автобусам вернулись в назначенный час не все. Многие воспользовались свободным временем и решили побродить по городу. Обедать сегодня предстояло на теплоходе. Олега в автобусе не было. Не пришел он и обедать, Гале сделалось досадно, и она даже стала сердиться на эту очередную странность в его поведении. Пообедав с первой партией туристов, Галя с Мариной отправились в кино. Специально приберегли для этой цели немного денег. И снова бродили по улицам, рассматривая удивительный город.

Галатский мост, по которому они теперь медленно прошли пешком, был в честь праздника украшен транспарантами. По средней его части двигались машины и трамваи. По краям — пестрые вереницы пешеходов.

— А европейский стиль здесь прививается, обрати-ка внимание на эту парочку, — сказала Марина, указывая на молодого турка в рубашке навыпуск, шагавшего впереди них, положив руку на плечо своей молоденькой спутницы.

— Нет, все-таки удивительный город. А красиво как, правда? — продолжала Марина. Они остановились. Бухта Золотой Рог кишела лодками и небольшими пароходами, на которых, видимо, отдыхали веселившиеся по случаю праздника толпы народа. А вдоль шоссе, идущего параллельно заливу, тянулись утопающие в зелени дачи и особняки. Красное от заката небо медленно угасало над заливом.

Туристы постепенно стягивались к теплоходу на прощальный в Стамбуле ужин. Галя сразу же прошла в свою каюту. Надо было немного передохнуть и переодеться.

На ее постели белел какой-то предмет. Галя подошла поближе. На покрывале лежал Аполлон, фигурка из мраморной крошки, которую купил Олег. Галя еще восхищалась этой статуэткой. И вот теперь Олег, значит, решил подарить ее ей. «Вот чудак какой, — тепло подумала она. — Ну, право, чудак. Целый день где-то бегал один, и вот. Все-таки он какой-то непонятный человек». К ужину Галя вышла в приподнятом настроении.

Сегодня у всех было веселое настроение. Повсюду слышались шутки, смех. Кое-где сдвигались вместе столики, как, бывало, в дни небольших торжеств, устраивавшихся на теплоходе. Эти маленькие праздники начинались случайно, когда голос из репродуктора вдруг передавал, что киевлянину Василию Сергеевичу Гринько сегодня исполняется тридцать два года, и хор из нескольких сотен туристов под руководством культурника поздравлял смущенно кланяющегося Гринько, или же вдруг следовало сообщение, что Ивану Григорьевичу Алымову из Свердловска, защищавшему перед поездкой диссертацию, присвоено звание кандидата наук.

Галя весело шутила с Мариной и Анатолием, но в глубине души начала беспокоиться: Олега не было. Не вышел он и к ужину. «Может, он устал и спит», — подумалось ей. Она хотела было даже спросить Анатолия, но раздумала. Зато Марина спросила:

— Толя, а где же ваш сосед? Куда вы его сегодня девали?

— Не знаю, — сказал Анатолий. — Я его не видел. Пришел, его не было. Ну, думаю, где-нибудь тут.

— Вот чудак какой — к завтраку сегодня опоздал, теперь к ужину. — Но видя, что Гале неприятен этот разговор, Марина заговорила о другом.

Вечер прошел. После ужина, как обычно, начались танцы и развлечения. Галя прошла в каюту, не зажигая света прилегла на кровать. Аполлон белел на столике и в сумерках казался таким же загадочным, как и тот, кто принес его сюда. Все-таки это очень нехорошо с его стороны. Если он опоздал к ужину, то мог бы сейчас подойти, объяснить, где бегал весь день. Галя не сомневалась, что Олег уже спит.

Огорченная и раздосадованная, она поднялась на верхнюю палубу. Вдали светился и сиял огнями город. Уже было поздно. Стих оркестр. Кончился киносеанс, и из кино стали выходить зрители. Показался Анатолий, подошел:

— Ничего картина была. Комедия. Ох и спать охота. Сейчас как задам храпака до самой Констанцы.

— Не знаешь, где Олег? — вдруг спросила Галя.

— Разве ты не видела его? — удивился Анатолий. — Спит, наверное. А что, Галочка, — заботливо спросил он, — или вы поссорились?

— Да нет, — покачала головой Галя.

Анатолий не стал ни о чем расспрашивать.

— Дрыхнет, наверное, — повторил он. И вдруг давно уже замолчавшее радио заговорило:

— Туриста Олега Артемьевича Рыбакова просят зайти в дирекцию круиза.

— Что такое? — всполошилась Галя, встревоженно глядя на Анатолия.

— Не знаю, может, случилось что.

— Туриста Олега Рыбакова, — повторил голос из репродуктора, — просят зайти...

Анатолий куда-то отошел и вскоре вернулся.

— Знаешь, Олег не пришел из города, — сказал он вконец расстроенной Гале.

Весть о том, что один из туристов — Олег Рыбаков — не вернулся на теплоход из города, быстро разнеслась, взволновав всех. Все были встревожены. Строились разные догадки. Что могло случиться? Заблудился, попал под машину или стал жертвой какого-либо другого происшествия. Старались вспомнить, кто последний видел Рыбакова. Оказалось, что он исчез из поля зрения товарищей еще тогда, когда все вышли из автобуса, чтобы осмотреть мечеть, а затем разошлись по городу. До отхода теплохода, который должен был отправляться ночью, оставалось три часа. Никто из туристов, несмотря на усталость, не уходил спать. Все ждали, что вот-вот Олег появится, и недоразумение разъяснится.

До поздней ночи шли какие-то переговоры дирекции круиза с турецкой полицией. Связались и с советским посольством.

Время шло, Олег не возвращался. Галя уже ругала себя, что не пошла с ним. Может быть, ничего бы и не случилось, если бы они были вместе. А что, если с Олегом произошло несчастье?

Точно в назначенный час теплоход вышел из Стамбула. Олега не было. Не раздеваясь, Галя сидела в своей каюте. Кажется, уже не на что было надеяться, ведь теплоход вышел в море, а она все ждала чего-то. Напрасно Марина уговаривала ее прилечь. Она сидела у столика, машинально вертя в руках статуэтку Аполлона, когда вошел Анатолий и сказал:

— Олег оказался подлецом. Он сам добровольно остался в Стамбуле — изменил Родине.

Стукнулась об пол выскользнувшая из рук статуэтка, и покатилась голова Аполлона, распадаясь кусками мраморной крошки.

На следующий день, уже в Москве, Анатолий Куприянов и Галя Громова встретились с майором Андреевым. Показания Куприянова и Громовой были противоречивыми.

— Гад и все, — рубил Анатолий со свойственной ему горячностью. — А я, дурак, носился с ним. Молодой ученый! Науку двигает. Можно сказать, преклонялся. Хотя парень он, и правда, культурный.

На вопрос, не замечал ли он в Олеге чего-либо особенного, что могло бы помочь следствию, Анатолий сказал:

— Если бы я только заметил, я бы ему...

Зато Галя, волнуясь, сбивчиво, но горячо говорила:

— Нет, как хотите, я до сих пор не могу поверить. Не такой он человек. Вот уверяю вас, не такой! Только он с самого начала поездки бывал в подавленном настроении. Это и Марина заметила. Но оказалось, что у Олега недавно умерла мать.

— Итак, вы все время были вместе. Вас на теплоходе прозвали даже «неразлучные». Скажите, а Олег в Стамбуле не пытался отделиться от вас, уйти один?

— А в Париже? — Анатолий повернулся к Гале, — помнишь, мы его встретили, когда куклу пошли покупать? Анатолий рассказал о той встрече в районе, где расположены посольства. Он продолжал ругать Олега, все больше распаляясь. Побеседовав еще немного, Андреев поблагодарил Анатолия Куприянова и отпустил его. Ему хотелось поговорить с Галей наедине, в спокойной обстановке.