Так как соперники уже знали офисный адрес, то не было смысла связываться с ними через другого оператора. Используя шифр, Фарно набрал их электронные координаты из своего кабинета и предложил фальшивый паспорт наёмного убийцы за новую цену. Они сразу согласились, значит, организация имела достаточно средств, раз с такой лёгкостью распрощалась с относительно существенной суммой.

Примерно через час Джексон поместил копию улики, заклеенную в пакет, в ячейку камеры хранения вокзала. Еще через час покупатели передали место нахождения гонорара, также прибегнув к камере хранения. Сделка состоялась синхронно. Джексон вернулся с деньгами разочарованным, из-за того, что не заметил слежки на этот раз.

Это была проверка ещё и для Джексона. Получи заказчик вскрытый конверт с копией паспорта, он бы сообщил об этом Фарно. Но такого сигнала не пришло, Джексон не стал хитрить, хотя наверняка сгорал от любопытства. Его смекалка сработала на доверие в глазах начальника.

Теперь Визант имел ещё одну зацепку. Воленталь, по своим каналам, мог бы выяснить, с какого счёта были сняты двадцать тысяч фунтов в определённое временное окно. Византу ещё и следовало сменить домашний адрес, чтобы неизвестная организация не выследила его американского напарника, с которым он связывался из квартиры.

Скучать Византу пришлось не более трёх дней, когда новость об исчезновении некоего Головко, бывшего высокопоставленного чиновника, появилась в нескольких газетах, и разгоралась как пожар, достигнув телеканалов уже на следующий день после первого сообщения.

Тем временем, таинственное исчезновение Головко, при всех деталях, которые могли просочиться в прессу, оставляли больше вопросов, чем ответов. В его особняке в Греции, куда он поселился после тихой отставки в России, нашли два тела охранников, без увечий, просто застреленных, и погребённых в подвальном помещении. Время смерти охранников, как и бесследное исчезновение хозяина, совпадало с моментом убийства иностранцев в Лондоне.

Два тела были обнаружены из-за беспокойства знакомых и родственников, потерявших связь с Головко, пока тот путешествовал на своей яхте, поставив всех в известность. Он увлекался выходами в море на два три дня, иногда, и на целую неделю, всегда с командой, не прерывая связь с берегом. А тут молчание затянулось, да и охрана перестала отвечать, родственники и заявили в полицию.

Береговая охрана не получала сигналов бедствия, а сильных штормов, опасных для такого вида судов, не наблюдалось. Впрочем, корабли ведь тонут и по многим другим причинам, поэтому полиция ждала ещё несколько дней. Отсутствие сигналов принудили её проникнуть на территорию дома, где и были обнаружены трупы, благодаря поисковой собаке, поскольку обстановка, на первый взгляд, не говорила о совершённом здесь преступлении.

Судно так нигде и не объявилось, также как и её владелец. Из всего следовало, что Головко был похищен, скорее всего теми, кому доверял. Но оставался ли он до сих пор в живых, неизвестно. Подозревали также, что он инсценировал своё исчезновение. В обоих случаях возникал один главный вопрос — какова цель происходящего?

У Византа возникало две версии, которые пока никто публично не высказывал, так как пишущая братия не была достаточно осведомлена как он, и ещё несколько человек.

Первая версия. Визант допускал, что бывший член президентской администрации Головко заказчик покушения на его убийство. Имея связи в российской спецслужбе, он мог знать, что Визант обнаружится по паспорту на имя Романюк. На время покушения, Головко решил скрыться, затем, в зависимости от исхода, вернуться к месту своего пребывания, или остаться в бегах. Как никак, а Визант был искусный шпион и владел навыками наёмного убийцы, и раскрыв заговор, превратился бы в охотника, способного нанести удар в любое время и в любом месте. Узнав, что убийство не состоялось, Головко инсценировал собственное похищение, пожертвовав двумя лишними душами. Возможно, охранники не были лично преданы ему, являясь лишь наёмными прислугами, почему он ими так легко и пожертвовал.

И мотив был вполне очевиден — Визант оставался опасным свидетелем по прошлым делам, осведомлённый о его финансовых аферах, и владевший даже когда-то документальным компроматом, хотя и избавившийся от него. Но информация на всю жизнь остаётся в памяти. Головко благополучно проживал заграницей на средства неизвестного происхождения, вскрытые же источники, могли бы лишить его вида на жительство, а депортация на Родину не обещала ему тёплого приёма.

Слабое место в этой версии крылось в тех неизвестных убийцах, которые спасли Византа, застрелив других наёмных убийц. Кто-то был посвящён в замыслы Головко, а он в свою очередь, не доверял союзнику, оттого то, и предусмотрел план исчезновения.

Поэтому напрашивалась и другая версия. Головко действовал в сговоре, но его союзник подстроил ему ловушку, и подозрение, как и прежде, падало на Спирина, ещё и потому, что иных кандидатур у Византа не имелось. У Головко был компромат на Спирина, так же как и у Спирина на него, и оба могли подозревать друг друга в намерении использовать его. Но, прежде всего, они могли сговориться против Византа, серьёзного свидетеля в их грязных делах, по воле случая, имевшего ещё и документальные улики, как они были убеждены. Хотя Александр избавился от них.

Однако, именно в напарнике Спирин видел самого опасного противника, попавшего под внимание западных властей, и который мог бы обменять свои сведения на неприкосновенность, поэтому и задумал убрать его, прикрываясь покушением на их общего врага, то есть Византа. Чтобы запутать следствие его люди и похитили Головко, и вряд ли для того, чтобы оставить в живых.

Правда и в эту догадку не всё так гладко укладывалось. К примеру, зачем всё же Спирин сохранил Византу жизнь, если отбросить парадоксальное везение? Намеревался его использовать в поисках алмазов Отиса? Вероятно, хотя идея требует сложного воплощения.

Убийство же Головко могло бы только спровоцировать огласку компромата, поскольку не исключено, что существовало множество копий, с подобной инструкцией для владельцев. Тогда Спирину следовало бы учинить показательные расправы, чтобы как следует запугать их. Но стал бы он так рисковать, будучи достаточно расчётливым и осторожным? Ведь серийные убийства навлекают непримиримую ненависть властей, да и раскрываются чаще. Возможно, он надеялся, что убийства Головко и двух его охранников будет достаточной мерой.

Итак, если именно Спирин стоял за последними событиями, то его интересы не ограничились бы только бриллиантами, в силу хотя бы того, что он бывший разведчик с изобретательным умом и амбициями, да ещё с архивами компромата, и не только в своей голове. Он мог иметь отношение к политическим интригам, или к каким то экономическим махинациям. Эту версию подтверждали слухи в прессе, что Головко полулегально приторговывал оружием из России, так как в бытность своего высокого положения курировал военную промышленность и имел отношение к поставке вооружений.

Столкновение со Спириным казалось скорым и неизбежным, и чтобы не ожидать следующего неожиданного хода, Византу следовало бы взять инициативу в свои руки, провоцировать зверя, чтобы выманить его из засады. Он решил, что ему не ограничиться поддержкой одного только Воленталя. Пришло время просить помощи у российской резидентуры, тем более что поводов у него накопилось предостаточно.

Зашифрованным посланием он вызвал агента, тот оставил ему контейнер с запиской в условленном месте, где указывался адрес, время встречи и внешность агента. Визант не мог полностью доверять своему ведомству, после того как его обнаружили преступники по подложному паспорту, поэтому, когда он встретил агента, то заставил таксиста набросить лишний круг по Лондону, пока они не подъехали к сравнительно недорогому отелю, «Веллингтон» (Wellington), в центре, на Винсент Сквер, где он забронировал номер.

— Мы сами хотели с вами встретиться? Все последние события к этому подталкивали, — начал молодой агент, со смышлёным, пытливым взглядом, но бравурность выдавала в нём неопытность.