— Вы лучше ответьте — правда ли, что у вас имеется техника, о которой упоминал Спирин, — парировал упрёк Визант.

— Имеется, — спокойно ответил Дюран.

— И как же он надеется её заполучить?

— Через вас. Во многом, из-за его действий, вы здесь оказались. Он будет прибегать к традиционным методам, используя слабое место.

— С чего вы решили, что это моё слабое место? Если вы имеете в виду её? — огрызнулся Александр.

— Не я, а он.

Александр растерялся.

— И вы ни при каких обстоятельствах не уступите ему? — возмутился он.

— Я ему не по зубам, — саркастически отвечал Дюран.

Он, как и любой властный человек, не привык к претенциозным выпадам, но зачем-то дал повод собеседнику усовестить его. Безразличие к близкому человеку своего союзника, пусть и принуждённого в этом качестве обстоятельствами, выглядело издевательски. Может это такой психосадистский способ привязать к себе? В этом, похоже, и заключалась мёртвая хватка магната, иначе бы, как он им стал?

— Если вы думаете, что она сыграет какую то роль во всей этой затее, то вам не следует рассчитывать на мою помощь. Вы подсунули её нелицеприятное высказывание в мой адрес, надеясь, что я разочаруюсь в ней и пренебрегу её судьбой? Это вряд ли. Она для меня, как и любой человек, к которому я отнесусь в зависимости от интересов моей страны. Стань она заложником, и Спирину это зачтётся. А вам лучше не спекулировать на моей нелюбви к этому персонажу, — в это выдержанное предупреждение Визант облёк своё раздражение.

Дюран выслушал его с видом начальника, который позволял подчинённому высказать своё мнение при особых условиях, с превосходством и хитростью интригана, заманившего жертву в ловушку.

— Я просто должен был открыть вам, что кое-что о вас знаю. Не более того. А для вас я также недоступен, как и для Спирина. Я в одностороннем порядке открыл вам эти сведения. Ни от кого другого вы бы их не получили. Сегодня вы отправляетесь назад.

Дюран смерил тон, будто его более не касались ни мысли, ни планы, ни предупреждения гостя. Высказавшись, он, похоже, потерял ко всему интерес.

— Вы не будете более следить за Спириным? — удивлённо спросил Визант.

— Мне на него наплевать, — брезгливо ответил Дюран, поморщившись.

— Но может, не лишним было бы узнать, кто стоит за ним? — требовательным тоном воскликнул собеседник.

— Мне это тоже всё равно. Это внутренние проблемы вашей страны.

— И вас не беспокоит судьба вашей исторической Родины?

— Я сторонник размежевания. Уж если России чужда демократия, то почему бы не оставить вас в покое, а сотрудничество свести к необходимому товарообмену, без политических контактов.

— Ну да, новый тип изоляции. Мы покупаем у вас то, без чего нам не обойтись, но за порог не пустим, — пытался подтрунить Александр, хотя его реплика как горох о стену.

— Называйте это как хотите, — снисходительно ответил Дюран. — Поощрять вашу великодержавную отсталость, никто не будет, так же как и тащить за уши в цивилизацию.

Визант сам потерял интерес к идеологическому спору. К политике он относился как к приключению, с той или иной степенью опасности, а политиков оценивал по человеческой шкале. Кто ему импонировал из сильных мира сего, тому он готов был служить, хотя бы они даже ошибались, но уж если он испытывал антипатию, то делал всё, чтобы не становиться их пособником, не считаясь даже с интересами карьеры. Эта его независимость, была, наверное, главной причиной, что ему никогда не занимать мало-мальски высокого положения в ведомстве.

Впрочем, его это и не заботило. Он предпочитал находиться в гуще оперативных событий, при необходимости сыграть в покер даже с дьяволом. Не служить тому, кого не уважаешь, была его рискованной привилегией.

Дюран импонировал ему тем, что при своих возможностях был свободен от маниакального властолюбия, доверяя ему сведения даже без намёка на ответную услугу. Само собой, он владел более обширной информацией, о значимости которой можно было только гадать. Однако же из разговоров с ним, оставалось впечатление, что замыслы его были искренне благородны — спасти мир от войны.

— Может и надо продолжить слежку, — с вялой благосклонностью согласился Дюран. — Мои люди выйдут с вами на связь в любое время.

Он смотрел перед собой, давая понять, что разговор окончен.

Через сутки, тем же способом, каким он прибыл на судно невидимку, Визант вернулся на Британские острова, передав управление своего сыскного агентства своему заместителю, обещав не вмешиваться в их работу и требуя лишь, определённого процента с доходов как владелец.

Крононби получил пакет с дискетами от Дюрана, предназначенный лично для него. С первой же записи он понял, что сведения превзошли его ожидания.

Первая дискета содержала свидетельства убийства учёного ядерщика Пайка, и записи наблюдения за неким русским агентом Спириным. Однако же следующий файл заинтересовал Крононби так, будто в его сети попалась крупная рыба, или же он узнал секрет несметных сокровищ, или тайну Грааля. Дух захватывало от информации, способной изменить мир. У отпрыска древнего дворянского рода в этом тщеславном ажиотаже все страхи сгорали как пушинки огне.

Кроме содержания поражала техническая оснащённость службы безопасности Дюрана, проникшей в штаб квартиру крупнейшей англоамериканской нефтяной корпорации. Крононби лично знал председателя совета директоров, поэтому сомнений в подлинности записей у него не имелось, хотя он мог бы воспользоваться программой голосовой идентификации.

Переговоры доказывали причастность верхушки корпорации к новому геополитическому сценарию.

Глава холдинга, мистер Лоппард обсуждал в узком кругу новые месторождения, обнаруженные их специалистами в нейтральных водах океана, у африканского континента. Добыча, однако, осложнялась труднодоступной глубиной нефтяных озёр.

«Нашу платформу, и пару геологоразведочных кораблей не утаить. Русские и китайцы достаточно имеют технических возможностей, чтобы засечь нашу суету и прислать свой флот, чтобы блокировать доступ к месторождениям. Да и союзники по НАТО пока нам ни к чему, кроме, конечно, американцев».

«Королевские силы не окажут нам помощи?», — спросил подчинённый.

«Надеюсь, что окажут. Но без американцев нам не обойтись».

«Мы не сможем оставить в стороне и европейских партнёров», — снова заметил подопечный.

«Согласен. Наше правительство наверняка против ссоры с Евросоюзом, да и с японцами. Безусловно, мы уступим часть. Но основные страны поставщики, которые стремятся к монополии, не должны получить доступ к этим месторождениям. По предварительным оценкам, запасов здесь, как на всём Аравийском полуострове. Разработка этих источников вопрос национальной безопасности, избавление от нефтяной зависимости третьих стран. Поддержка нашего правительства и союзников обеспечена. Тем более, что королевская семья является нашим акционером. Однако же существует одна проблема — нефть труднодоступна из-за глубины. Для её масштабной добычи нужны новые технологии. Наши специалисты утверждают, что на это могут уйти годы».

Впечатлённый Крононби решил перевести дух и раскурил сигару, собираясь не с мыслями, а с эмоциями. Перед ним провокационно поблескивала ещё одна дискета. В эту минуту Крононби стала нервировать подобная осведомлённость партнёра, возможно, бесконтрольная, поскольку службы Дюрана могли проникнуть в любое пространство, в том числе, и в его.

С любопытством и раздражительной опаской он вставил диск, отложив сигару. В этой записи Дюран предлагал выход из тупиковой ситуации, отраженной в предыдущем файле.

Магнат, прежде всего, предлагал техническое решение добычи нефти на больших глубинах в океане. Якобы, у него, имелась технология уже апробированная на практике.

Но не это было самое главное, хотя могло выглядеть именно так. Полулегальный кибернетический магнат предлагал влиятельному политику оказать ему протекцию в легализации производства плазменных двигателей, способных революционно изменить весь транспорт. Корпорация Дюрана изобрела, и способна была производить то, над чем так долго билось человечество — «Перпетиум Мобиль».