– Так вы же сами говорить не даете, перебиваете! – обиделся Сергей. – В общем, был там обычный гидролизный завод… Ну, из тех, что спирт перегоняют! Там даже железнодорожная ветка на старых картах показана, от самого областного центра шла. Но на новых схемах её уже нет – закрыли, наверное.

 – Наверное… – задумчиво согласился Рыков. – А рельсы, конечно, растащили и сдали в металлолом… А запретная зона зачем? Как думаешь, студент?

 – Не знаю, я учился не на химика! – обиделся Ломов.

 – Вот и я не на химика… – задумчиво заметил Рыков.

 – А может они там метиловый спирт гнали? – предположил Ломов. – Я слышал, он очень ядовитый! Потому и запретную зону сделали!

 – Возможно, я тоже такое слышал. Помню, даже на каком-то предприятии плакат видел: "Метил – яд! Не пей – ослепнешь!"

 Они некоторое время молчали, затем Ломов спросил:

 – Леонид Альбертович, а как ваш поход? Вы-то нашли что-нибудь?

 – Да, так, ничего особенного… Ну, спустились в эту дырку, а там просто пустые помещения, тоже, вроде цехов… Да еще и наполовину затоплены! Была, правда, одна любопытная деталь: в нескольких комнатах, – небольших, кстати, по размеру! – полы нержавейкой покрыты. Видимо, раньше и стены были тоже, только со стен ее оторвали, а с пола, видно, не смогли!

 – А оборудование какое-нибудь?

 – Брось, какое оборудование! За два десятка лет там все давно вычистили! Только одну бочку пустую и нашли! Хотел я с нее этикетку оторвать, да не смог. Но надпись переписал…

 Он достал из кармана бумажку и, посветив на неё фонариком, показал Сергею. Тот, поднеся бумажку к самому лицу и сильно щурясь, при бледном свете фонарика принялся разглядывать стремительный, с большим наклоном вперед, словно летящий почерк Рыкова:

 – Так, что тут у нас... "Осторожно! Токсично!"... Ну, это можно было и так догадаться... Ага, вот и название! "Диметиламин. Хранить при температуре  – 50 С.  CAS 124-40-3.  SMILES  CNC"... Там что, так и было написано "смайлз"?

 – Ну да, причем именно заглавными! – подтвердил Рыков. – Я и сам удивился – что еще за "смешки" такие!

 Сергей продолжал разглядывать запись, однако Рыков, понимая, что ничего нового тот не увидит, решительно прервал этот процесс:

 – Все, заканчивай! Забирай эту бумаженцию и лезь в свой Интернет! Чтобы к утру мы уже все знали!...

 Приказы начальства Глава районной администрации Сергей Валентинович Береснев был приучен выполнять точно, в срок и не обсуждая. Первую школу "чиновничьей грамотности" он прошел еще в советское время, в областном сельхозинституте, где к четвертому курсу сумел занять должность освобожденного секретаря комитета комсомола. По окончании института, проработав год в находившемся неподалеку от райцентра животноводческом совхозе, перебрался в райком комсомола инструктором по сельскому хозяйству. Теперь, попав на партийно-номенклатурный "эскалатор", он уже не задумывался над своей дальнейшей судьбой, а просто выполнял поступавшие указания. Поэтому, по совету "старших товарищей", не тратя времени попусту, за три года заочно окончил партийную "вышку" – хорошо известную всем советским гражданам ВПШ – после чего теми же "старшими товарищами" был переведен в райком партии.

 Первая полученная им партийная должность была скромной и малоприметной – инструктор отдела капитального строительства. Однако начальство довольно быстро заметило услужливого и исполнительного молодого человека. А заметив, отметило, назначив начальником этого же отдела, взамен ушедшего на заслуженный отдых "динозавра" времен хрущевской оттепели.

 В завотделах Сергей Валентинович задержался надолго, как ему казалось – уже до пенсии. Такое положение, впрочем, его не огорчало, поскольку ни особым честолюбием, ни карьеризмом он не отличался, в плетении всевозможных номенклатурных интриг искушен не был, а тех – заметим, немалых! – льгот и возможностей, что давала нынешняя должность, вполне хватало на безбедную и весьма обеспеченную жизнь. Поэтому неожиданное повышение до второго секретаря райкома он воспринял настороженно, с некоторым, даже, испугом. "Вот, сидел же, не высовывался, никого не подсиживал… Так, нет – здрасьте, вам!" – думал он, всем нутром ощущая проблемы, неизбежно ожидавшие его на этом посту.

 И проблемы не заставили себя ждать, хоть и возникли совершенно с другой, неожиданной стороны. Распад Союза и последовавшее за ним лишение, некогда "руководящей и направляющей силы", всех своих властных полномочий оставили Сергея Валентиновича не только без привычных уже льгот и привилегий, но и вовсе без работы – райком партии прекратил своё существование. Однако партия, привыкшая бережно относиться к своим уже проверенным и надежным кадрам, о нём не забыла. Не прошло и двух месяцев, как он был назначен на должность начальника СМК "СпецДорРемстрой", взамен прежнего руководителя, спешно уволенного под предлогом "должностного несоответствия".

 Последовавшая за этим финансово-имущественная комбинация восхищала своей простотой и эффективностью и, разумеется, не могла родиться в голове нашего скромного "партвыдвиженца", от которого – как и прежде! – требовалось лишь точное выполнение указаний, поступавших… Впрочем, кто именно давал эти указания остается загадкой по сей день, поскольку расследование, предпринятое компетентными органами, пытавшимися отыскать в происшедшем чей-то корыстный умысел, никаких результатов не дало. Но следует, видимо всё же, рассказать немного подробнее о самой комбинации…

 Виктор Иванович Кондрашов, до этого более двадцати лет возглавлявший специализированную механизированную колонну "СпецДорРемстрой", как ни странно, своим увольнением не был ни огорчен, ни даже удивлен, и практически сразу открыл кооператив с незатейливым названием "Дорога". Первый год деятельности кооператива, впрочем, никакой "деятельностью" отмечен не был – ни строительной техники, ни собственных ремонтно-строительных бригад, ни толпящихся у дверей конторы заказчиков у кооператива не было. Да и сама контора представляла собой однокомнатную квартиру, располагавшуюся на первом этаже старого двухэтажного четырёхквартирного дома. Дом этот давно превысил все установленные нормы и степени износа, и, скорее всего, был бы уже снесен, если бы не начавшаяся в стране перестройка. Однако эти, как принято говорить, "временные трудности", Виктора Ивановича нисколько не смущали и, как довольно скоро выяснилось, для подобного оптимизма были весьма веские основания.

 В это же самое время, унаследовавший его "империю" Береснев в отличие от своего предшественника развил бурную деятельность. Невзирая на чрезвычайно узкую специализацию доставшейся ему мехколонны, он спешно набирал заказы на строительство… индивидуальных коттеджей! Но не для любого, пожелавшего стать владельцем собственного "родового поместья" – а таких в начале 90-х, как ни удивительно, оказалось немало! – а исключительно для работников Крайнего Севера, попавших под программу переселения в центральные районы России. Деньги от располагавшихся в этих далеких северных регионах муниципалитетов, организаций, да и лично от самих работавших там граждан, рекой текли на счета "СпецДорРемстроя" – Сергей Валентинович требовал стопроцентной предоплаты, обосновывая свои требования сумасшедшей инфляцией. Удивительно, но ни один из заказчиков не поинтересовался, имеются ли у этой чрезвычайно "специальной" строительной организации нужные специалисты, техника, строительные материалы или хотя бы поставщики, к тому же, в количестве, достаточном для выполнения огромного объема уже набранных заказов. Впрочем, как полагали занимавшиеся впоследствии этим делом следственные органы, отрабатывать полученные заказы Береснев, судя по всему, и не собирался. Выполнив на очередном участке земляные работы – так называемый "нулевой цикл" – он отправлял заказчику грозную телеграмму с требованием немедленно произвести доплату, поскольку перечисленных денег, в связи с уже упомянутой инфляцией, якобы, едва хватило на подготовку фундамента. В противном случае строители грозились разорвать договор и даже выставить заказчику неустойку за невыполнение договорных обязательств – соответствующий пункт возмущенные, но крайне доверчивые и не очень разбиравшиеся в юридических тонкостях заказчики с удивлением обнаруживали в уже подписанных ими договорах. А далее они оказывались перед нелегким выбором: либо доплатить требуемую сумму, нередко превышающую уже произведенную "стопроцентную" предоплату, либо плюнуть на всё – и на уже потраченные деньги в том числе! – и просто выкинуть происшедшее из памяти, как кошмарный сон. Большинство, как и предполагал оказавшийся неплохим психологом Береснев, выбрало второй путь, хотя нашлось несколько наиболее настырных, продолжавших добиваться справедливости еще два или три года. Впрочем, на такой долгий срок Сергей Валентинович и не рассчитывал – чтобы довести мехколонну до банкротства ему понадобилось чуть больше года. За это время все поступившие от заказчиков деньги таинственным образом исчезли со счетов мехколонны, строительная техника – частично приватизирована, частично – продана за копейки… Да, да, вы не ошиблись! Тому самому кооперативу с незатейливым названием "Дорога". Постепенно туда же устроились на работу и все бывшие сотрудники мехколонны, включая уборщицу, секретаря-машинистку и бухгалтера-экономиста. Правда, этот завершающий этап своей "коттеджной" эпопеи Сергей Валентинович не застал, поскольку к тому времени был приглашен  на работу в районную администрацию на должность замглавы по строительству и архитектуре. А кооператив "Дорога", на неожиданно обнаружившиеся у его основателя и владельца Виктора Ивановича Кондрашова личные сбережения, выкупил предназначенный под снос двухэтажный четырехквартирный дом вместе с прилегавшей к нему немалой территорией. Нужно ли говорить, что теперь все дорожно-ремонтные и строительные работы, оплачивавшиеся из городского и районного бюджетов, поручались исключительно "Дороге", как наиболее опытной и обеспеченной всеми ресурсами компании!