- А какая разница кому принадлежит эта идея? Главное сейчас най-ти эту сладкую парочку раньше, чем их разыщут люди Берга. Поверь, Макс, Берг, хоть и молод, но опыта ему не занимать. У него в России не один Вошкулат агентом трудился, запросто может вычислить наше-го Арнольда, если уже не вычислил. Харизма, что у тебя по гостини-цам?

 - Пусто, - отозвался Харизма. – Один господин Мичаев в Айзенбур-ге и супруги Мичурины в Бенкельдорфе.

 - Мичурины нам не нужны, - покачал головой Макс.

 - У кого есть соображения, как нам отыскать уфолога и его дружка? – спросил всех Дантист.

 - У меня есть идейка, - подал голос Харизма.

 - Говори.

 - Время сейчас подходящее, ночная жизнь только начинается. Прошвырнусь-ка я по гей-клубам. Будто бы ищу своего сбежавшего парня, возьму с собой фотографию Арнольда, буду показывать бар-менам. Чем черт не шутит? Голубые народ общительный.

 - Хорошая идея, - похвалил Дантист Харизму. – Думаю, ты прав: Арнольдик вряд ли удержится от соблазна проверить местную голу-бую тусовку... Мы с Максом составим тебе компанию.

 - Вы? – удивился Харизма. – Да от вас неприязнью к голубым за версту несет, особенно от Макса. Педики вмиг нас расколют. Да и при-кида соответствующего у вас нет. Достать не проблема, но времени мало. Если хотите, поехали, но сидеть будете в машине, меня дожи-даться. В клуб не ногой.

 - Договорились, - согласился Макс. – А то я и впрямь могу какому-нибудь «противному» физиономию помять.

 - Тогда пойду, переоденусь. – Харизма спустился вниз.

 На этот раз перевоплощение заняло у него минут десять. По лест-нице поднялось существо, в облике которого присутствовали признаки как мужского, так и женского пола. Рыжий кудлатый парик смахивал на львиную гриву, а косметика была наложена ярко и вызывающе. При-клеенные ресницы торчали, как у дешевой куклы, а на мочках ушей висели кольца, похожие на браслеты. На Харизме было черное ве-чернее платье с разрезами вдоль стройных ножек, но было совершен-но ясно, что это не женщина, а мужчина-трансвестит. На шее у него болталась маленькая бархатная сумочка.

 Макс склонил голову набок, оценивающе оглядев юного спецагента, и сказал, причмокнув губами:

 - Ты оправдываешь свое прозвище: харизма в тебе есть. Если бы ты не пошел в шпионы, стал бы великим артистом.

 Возле зеркальных дверей первого вертепа было полно полицейских и стояла карета скорой помощи, ожидающая выноса тела. Невдалеке от клуба небольшими группками стояли возбужденные голубки и что-то обсуждали. Харизма потерся между ними минут пять, и вернулся к машине, которую Макс остановил, не доезжая с полквартала до гей-клуба, значащегося в их списке под номером один.

 - Здесь облом. Полиции до утра работы, - сказал он, усаживаясь на переднее сидение рядом с Максом.

 - Что случилось? – спросил Макс.

 - Двое выясняли кому достанется третий. Один другому разбил о голову бутылку шампанского, вмешалась администрация, против нее выступили друзья пострадавшего. В итоге две черепно-мозговых, одно проникающее в печень и один труп.

 - Кто в роли трупа?

 - Тот, из-за которого весь сыр-бор.

 - Опасная у тебя нынче миссия. Не боишься, что на тебя западут сразу двое педиков и начнут выяснять, кому ты должен достаться?

 - Я умею общаться с голубыми, - заверил Макса Харизма. - Поеха-ли.

 Макс отъехал от зачумленного объекта и спросил:

 - Харизма, ты отметил на карте только три гей-клуба, а нелегаль-ные притоны сексменьшинств?

 За Харизму ответил Дантист:

 - В Лурпаке гомосексуализм легален. Тут даже однополые браки разрешены. Лурпак – рай для голубых и розовых. Под запретом только садомазохистские секты и, так называемый, «Легион тантрических ли-бералов».

 - А это еще кто такие?

 - У тантрических либералов много направлений. Есть любители флоры и фауны. Трахаются с растениями и животными.

 - Значит, нам повезло, что наши клиенты более консервативны в своих сексуальных утехах.

 Гей-клуб «Затмение голубой звезды» был вторым в их списке. Ха-ризма припудрил носик, развернув на себя зеркало заднего вида, по-правил микрофон, спрятанный в рыжих завитках парика и, подмигнув, выбрался из автомобиля. Макс посмотрел ему вслед, еще раз пора-зившись тому, как точно копирует Харизма походку и ужимки гомика, и обернулся к Дантисту:

 - Времени у нас полно. Может быть, расскажешь о своих экстрасен-сорных талантах?

 - Видишь ли, Макс, - ответил Дантист, закуривая, - я не знаю что это – экстрасенсорные способности, которыми практически каждый чело-век обладает потенциально, но не каждый может применить их на практике, или это интуиция, пришедшая с годами и развившаяся в ре-зультате такого образа жизни, как наш.

 - Нет, Дантист, это не интуиция, - возразил Макс. – Интуитивно и я подозревал, что Гений не наш клиент. Но я подозревал, а ты был уве-рен, что он не врет. Ты четко просканировал его головешку.

 - Меня, конечно, учили кое-чему. И в Агентстве, и… другие. Я могу ощущать настроение человека, могу понять, лжет он, притворяется, или говорит правду. Я не читаю его мыслей, я действую, как поли-граф, детектор лжи.

 - А зомбирование? Я видел, как ты его прозомбировал. Пошканды-бал Линн Кресс в гору, как кукла механическая.

 - Не зомбирование, гипноз. Этому можно научиться. По возвраще-нию домой ты будешь зачислен на спецкурс разведшколы ФАЭТ. Там тебя многому обучат.

 - И долго мне в школярах придется пробыть?

 Дантист не успел ответить: в наушниках раздался приглушенный голос Харизмы:

 - Арнольд здесь. Но не мы одни им интересуемся. Я срисовал дво-их, но возможно их больше. Судя по стилю - не копы, работают про-фессионально.

 - Оставайся там, - приказал Дантист. – Ничего не предпринимай. В заведении запасной выход есть?

 - Наверняка, но я не знаю точно. Должен быть…

 - Хорошо, сами проверим. Не ввязывайся ни во что, я тебя прошу. Если наметится какое-нибудь движение, сообщай немедленно.

 - Понял. Конец связи.

 Дантист на минуту задумался.

 - Люди Берга? – спросил Макс.

 Дантист кивнул головой:

 - Как я и предполагал - Берг вычислил нашего Арнольдика… Брать его не будут, доведут до логова профессора. Через запасной выход Арнольд не пойдет. Но подстраховаться не мешает, вдруг он что-нибудь заподозрит? Сходи-ка, Макс, посмотри, есть ли из клуба чер-ный выход и вообще – разберись, что к чему…

 Харизма занял очень удобную позицию – в правом ближнем углу зала на небольшом возвышении одной из четырех барных стоек. Ря-дом с ним за стойкой сидели еще двое - трансвестит в кринолине и широкополой соломенной шляпе с цветами и его дружок в художест-венно изорванных джинсах и короткой кожаной жилетке. Все свобод-ное от одежды тело гея было покрыто тату. Влюбленные держались за ручки, нежно глядели друг на друга и о чем-то перешептывались.

 К потолку были подвешены синие хрустальные шары-светильники, но горели только те, что располагались в центре. Они освещали неж-но-голубым светом медленно двигающиеся пары танцующих. Звучал негритянский блюз.

 Арнольд сидел на высоком табурете за стойкой, которая распола-галась по диагонали от Харизмы, и пил пиво из горла полупинтовой бутылочки. Его глаза блестели, наверное, он грезил сейчас той жиз-нью, которая начнется после того, как он станет обладателем состоя-ния в один миллиард американских долларов. Мичманов не глядел на танцующие пары и не замечал ничего вокруг. Не видел он ни внима-тельных глаз Харизмы, ни других, не менее внимательных взглядов. Он витал в облаках и не подозревал, что ему не суждено стать обла-дателем этого мифического миллиарда, что скоро ему вообще не нуж-но будет никаких денег. Жить Арнольдику оставалось всего ничего…

 Харизма помешивал соломинкой слабоалкогольный коктейль и мысленно взвешивал шансы на успех. А шансов было немного. На-верняка в клуб «Затмение голубой звезды» стягивались все свобод-ные силы Инвестиционного Фонда «Энергия». Пока он засек в зале только двоих – одного, одетого в кожу с ног до головы, бледного высо-кого блондина с множеством бриллиантовых сережек в правом ухе (явная бутафория) и второго, чернокожего здоровяка в белоснежной майке с тоненькими бретельками. Бижутерии на негре не было, но на его черной, как смоль, кудрявой голове красовалась ажурная диадема. «Кожаный» и «Коронованный» изредка переглядывались, находясь по обе стороны от Арнольда, и иногда беззвучно шевелили губами. Оба делали вид, что увлечены созерцанием танцующих пар, но быстрые взгляды, которые они незаметно бросали на Арнольда, говорили о том, что из-под своего контроля они его не выпустят.