Ветровы никуда не рвались. Они уважали своих учеников, прививали черты честных и благородных граждан, которые любят и берегут природу, а значит, родину, свой колхоз, своих родителей. Инспектирующие заметили, что директор редко чего просит для оборудования или ремонта здания школы. Удивлялись, узнав, что Иван с подростками перекрыли крышу, заменили рамы, поставили с родителями здание на новый фундамент, удалив сгнившие венцы брёвен.

Председатель колхоза, отказывавший сначала в помощи в подвозке топлива, выделении средств на краску, был крайне озабочен, тем, что директор перестал ходить на его заседания. «Что ты ничего не клянчишь? Предшественники приходили, кланялись. Я им давал краску, стекло и топливо завозил. Снабжал мяском и зерноотходами. Сильно гордый. Вот вызовут на комиссию, нам достанется, а особенно тебе, как директору. …Почему же? Уже отремонтировали? На новый фундамент? Кто тебе цемент дал?» Ветров рассказал, что краску купил на собственные средства, цемент привёз однокурсник, ставший начальником строительного треста, приезжавший поохотиться. «Школа вам, дорогой председатель, приносит условную прибыль, а кланяюсь я только на уроках физкультуры. Свои проблемы не перекладываю на других», – сказал весело Иван.

– Уголь что не просишь, за овощами, сеном не обращаешься?

– Сено кошу сам, уголь привезли, дрова с ребятами в бору собрали, а заодно и мусор закопали, который вываливают односельчане, не стыдясь своих детей. …Овощи выращиваем на участке, закладываем агрономические опыты по капусте, по картофелю. Помогает нам главный агроном. У нас живой уголок, а кролики и поедают сорняки. Диетическим мясом дети обеспечены. Это не эксплуатация детского труда. Производственная бригада учится пахать и сеять, пропалывать и деньги считать. У каждого трудовая книжка, в которой учитывается сделанное, начисляется зарплата. Да, мы продаём картофель, другие овощи. Арбузы и дыни дети могут брать домой, но всё записывается. Наши юные пчеловоды победили на многих конкурсах. Вы чем-то их наградили? А с удовольствием водите экскурсии из края. Вы обещали туристические путёвки за ударный труд на обрезке свёклы, лука-севка. До сих пор ничего нет. …Мы ездили, но только на свои деньги, которые получили за выращенные овощи, за породистых кроликов, за мёд.

Председатель стал рассказывать о проблемах с запасными частями, со строительными материалами.

– Ведь строятся дома и для них, – загорячился он. – А почему ты не жалуешься на меня?

– Не научен кляузничать. Пока есть силы и смекалка, ничего просить не стану, и не буду беспокоить. У педколлектива есть возможности содержать школу и себя самостоятельно. Дети учатся работать и получают за труд. Вы же забываете это делать. Поэтому они не спешат идти на прополку колхозной свёклы. А куда им деваться, ведь вы поделили свёкольные рядки между колхозниками, обещая сахар. У нас своя плантация. Дети знают, никто их не обманет. Производственная бригада всё делает коллегиально, но не без помощи родителей. Растут экономисты, агрономы, зоотехники, механизаторы, хотя обещанного трактора так и не увидели, а вот автомобиль нам дали, как приз, инвентарь собираем из утиля, который вы сдаёте, выполняя план.

О Ветровых в прессе писали много и разное. Приезжали из других районов за опытом. Удивлялись, восхищались. Председатель стал давать технику, построил для директора школы и его семьи квартиру, когда узнал, что его хотят забрать в край, чтобы опыт внедрял в каждой школе. Председатель понял выгодность сотрудничества. Недалеко от новой школы был заложен большой сад с ягодниками и плодовыми деревьями. Зимой учащиеся проводили занятия в своей большой теплице, где росли грибы, цветы, редис, огурцы. Летом жили в небольших домиках, купались в пруду, работали, выращивая овощи, собирая фрукты, ягоды, целебные травы, пряности. Так образовался лагерь труда и отдыха. Вдоль села протекал по заболоченной местности ручей. Ветров предложил сельсовету сделать плотину с водоспуском, очистить русло, где сохранились родники. Школьники участвовали в сооружении запруды, очищали дно. Однажды они нашли две винтовки и станковый пулемёт системы Гочкиса. Гражданская война, да и другие войны не обошли Берёзовку стороной. Возникла идея – создать музей, в котором бы каждая семья имела свой уголок, свою родословную. Сейчас этот музей расположился в старом здании школы, в его залах проводит Иван уроки истории.

Три года заполнялся пруд. Завезли мальков карася и карпа. Каждый школьный предмет увязывался с реальными практическими занятиями. На уроках химии учащиеся не просто решали задачи, а вопрос ставился конкретно, как рассчитать количество удобрений на гектар, как приготовить подкормку нужной процентной концентрации, как провести анализ почвы, какие химические элементы необходимы в тех или иных случаях, если почвы солончаковые, кислые, тяжелые и так далее. Многие родители приходили в школу за советами, просили помочь составить карту патогенных зон огорода и квартиры. Семена дети высылали во многие уголки страны и за её пределы. Многие выпускники становились преподавателями, получали учёные степени, но не забывали своё село, свою школу и её директора.

Находились и такие, которые злобно критиковали методы воспитания Ветрова, дескать, он культивирует кулачество, проповедует чуждые советской власти принципы стяжательства и накопительства. Иван не обращал внимания на крикунов. За него это делали родители, ученики, заработавшие за время учебы средства на дома, на мотоциклы и автомашины. Ветров не хотел уезжать, а приказам не подчинялся, так как не был членом партии. Его турнули из директоров, он работал рядовым преподавателем. Даже не завучем. Налаженное хозяйство потихоньку разваливали, прилагая не малые усилия.

Председатели стали меняться часто. Селяне сначала избрали Ветрова депутатом сельского совета, а потом захотели сделать его своим руководителем. Но установка негласная пришла из района, чтобы Ивана не допускали до руководства ни колхоза, ни сельсовета. Главный завистник – бывший коллега из соседнего села – взошел по ступеням карьеры на самый высокий пост в районе. Он обижен на Ветровых за то, что они не подчинились его приказу, не поехали в райцентр. Месть за строптивость длилась долго.

Ветров не особо огорчался, потому, как не уважал диктатуру. Грянувшая перестройка, как экзамен выявила слабые и сильные стороны школьного воспитания. Ветровские парни и девчата, получившие закалку на уроках труда, построили теплицы, развели скот и птицу, вышли из колхоза, забрав земельные паи родителей и свои. Фермеры из Берёзовки знали, что сеять, на каких полях, изучали рыночный спрос и сообща построили мельницу, маслопрессовый заводик, деревообрабатывающий цех, который сначала развозил горожанам дачи, селянам – сараи, баньки, а потом поставил на поток выпуск двухквартирных коттеджей, в которых нуждались переселенцы из соседнего государства.

Хлеб из Березовской муки пользуется особым спросом до сих пор. Подсолнечное масло, овощные консервы, колбасы, ветчина и окорока можно встретить во многих городах края. Вот попутчица раскрыла пакет с провизией, выставила баночку мёда с гербом Берёзовки. Иван долго с ребятами из кружка краеведов составляли свой сельский символ борьбы и труда. Во время Отечественной не вернулись в село триста сорок три пахаря, а, сколько умерло после войны от ран? Сколько умерло детей в военные годы от болезней и голода в раннем возрасте? Иван поехал в архив, нашел сведения и об этих потерях. Рождались дети и во время войны. Наезжали в село уполномоченные, злобствовали бригадиры, обрекая понравившуюся женщину на непосильный труд, чтоб сдалась и покорилась. Тогда такая семья получала из кладовки колхоза немного пшеницы, немного овса или пшена, якобы за ударный труд. А непокорную могла ждать тюрьма или расстрел за букетик колосков, сорванных на меже. Таких историй в Берёзовке не много, но женщины не хотят их помнить.

Раненый солдат Тихов, приехавший на излечение в семью, засобирался в часть, так как жизнь в тылу была невыносимо тяжкой. Пойманного суслика делили на пятерых. Постная болтушка из крапивы и лебеды с кусочком горького хлеба была наполнена витаминами, но нормально расти и развиваться при таком питания дети не могли.