— Некрасиво получилось, — вздохнула Крокки, и чай допили в полном молчании.

После этого приступили к поискам кристалла. Перетряхнули все сундуки, все кладовки, но, к сожалению, ничего не нашли.

— Наверное, у меня его никогда не было, — предположила драконша, — придется поводить вас по окрестностям.

Утром наступило время тяжелых сборов. Кикура долго металась по дому в поисках тех или иных мелочей, которые она рассовала по своим карманам и по карманам племянников. Ее новенькие желтые шорты непомерно раздулись от всяких необходимых вещей, а что было делать? Драконша при помощи хитроумных приспособлений приделала по зонтику к каждой голове, чтобы спасаться от палящего солнца и при этом лапы оставались свободными. Но часа через два под ногами у них захлюпала грязь, погода нахмурилась, как будто никуда и не уезжали из родного Копытолапинска.

Вскоре путники увидели табличку с полусмытой надписью «Жабнинск» или «Жлобнинск», что тоже было оригинально. Жители там были подстать погоде — серо-зелено-пупырчатыми, как огурцы. Первый попавшийся абориген протянул перепончатую лапу и попросил:

— Подайте на пропитание, я такой несчастный. Дилли молча, вытряхнул мелочь из кармана и положил ему на ладонь. Второй попавшийся житель тоже просил подаяния. Крокки посмотрела на него и укоризненно покачала головой:

— Как вам не стыдно, уважаемый, у вас на шее толстая золотая цепь, а вы попрошайничаете.

— О, это не просто цепь, а жизненно важный амулет, без него меня сглазят, — невозмутимо сообщил тот.

— Да что вы такое говорите! — Изумилась девочка, но тут Зеленый заплакал. Огромные прозрачные слезы на его щеках отбили охоту к дальнейшим расспросам, а Дилли еще раз раскошелился.

Когда они отошли в сторону, археоптерикс обвел глазами окружающих и с гневом проговорил:

— Вы когда-нибудь видели нищих, увешанных в золото с ног до головы? Да и зачем им столько?

— Наверное, золотисто-желтый цвет наилучшим образом подходит к зеленому, — шутливо предположил Дилли.

— Мы тоже зеленые, но не выпрашиваем у прохожих себе на украшения, — фыркнула Крокки.

Ки-ки, в кои-то веки вытащила трубку изо рта и флегматично заявила:

— Жлоб, жадина, жаба, — как всегда она была предельно лаконична.

— Знаю еще одно слово на букву «Ж», — ехидно прищурилась Ку-ку, но сказать это слово ей никто не позволил. Сестры тыркнули ее хвостом по загривку.

По мере продвижения по этому населенному пункту путешественники остались без гроша в кармане. Даже блестящие заклепки от модных драконьих шорт оторвали напрочь, а Архипушка ревностно пересчитывал свои перья.

Очередной житель Жабнинска носил изумрудное ожерелье, самое настоящее, а не поддельное, как, может быть, кто-то подумал. Но и этот протянул ладонь и попросил денег. Путники вывернули карманы, в них ничего не осталось, а, между прочим, не прошли еще и половины городка. При виде пустых карманов обладатель драгоценного ожерелья затосковал и плаксивым голосом умолял дать ему хоть что-нибудь.

Кикура нахмурилась и насыпала ему в растопыренную ладонь кучу Светок. И, уже отойдя на приличное расстояние, она оглянулась и увидела, как тот чесался. Светки не любили сырости.

— Мы были совершенно не правы, когда раздали все деньги, а так и не узнали, есть ли здесь кристалл, — сказал Дилли.

— У этих жадин разве что выспросишь? — презрительно сморщилась сестра.

Тем временем, компания подошла к гостинице, на которой красовалась надпись «Мокрый приют». Рядом сидела серая жаба со сморщенной ноздреватой кожей. В лапах она держала ружье. «Наверное, это охранница», — решил про себя Дилли, а, подойдя ближе, спросил:

— Здравствуйте, Вы не подскажете, нельзя ли здесь остановиться пожить?

— Не подскажем, — ответила та.

— А разве не Вы сторожите это здание? — Удивился мальчик.

— Я не сторож, я — невеста, — скромно опустив глазки, сообщила она.

— А разве бывают такие невесты? Они обычно в белом платье, фате, а не с ружьем.

— Это такие невесты, которые выходят замуж, а я не выхожу пока, понимаете разницу?

— А почему не выходите? — Задал дурацкий вопрос Архипушка.

— Да потому, что жениха нет.

— Наверное он в отъезде, — посочувствовала Крокки.

— Нет, его у меня вообще нет.

На такое заявление нужно было что-то сказать, но все промолчали.

— А зачем Вам ружье, уважаемая? — решил прояснить вопрос Архипушка. Жаба немного замялась и, краснея, ответила:

— Для охоты на женихов. Подумайте сами, кто же меня возьмет без ружья? Если только при угрозе для собственной жизни.

— Да, была ведь царевна-лягушка со стрелой, она-то дождалась, — как бы про себя вспомнила Ра-ра.

— Так можно всю жизнь дожидаться, а нужно торопиться, потому что состарюсь — будет хуже.

«Куда ж еще хуже», подумал Архипушка, а вслух произнес:

— А почему Вы не охотитесь на нас?

— На вас-то? — И пучеглазая невеста загыгыкала и затряслась от смеха. — Один зеленый зубастый, неказистый, другой — престарелая колода с перьями.

— Вот тебе и раз, она еще и привередливая! — Изумилась Ра-ра. Ки-ки поперхнулась и закашлялась, а дым пошел у нее прямо из ушей. Ку-ку же несказанно развеселилась:

— При такой красоте да еще с таким характером нужна не охотничья двустволка для ловли женихов, а, по крайней мере, базука, и то сомневаюсь.

— А ты не сомневайся, лучше о себе подумай, в следующий раз, когда ты здесь появишься, я буду замужем.

— Вот нахалка, — огрызнулась Ку-ку, толком не найдя достойных аргументов. Пререкаться с невестой дальше ни у кого желания не было, поэтому путники обошли ее стороной и направились прямиком в «Мокрый приют». Гостиница вполне соответствовала своему названию. Архипушка зябко поежился.

— Здесь можно подхватить ревматизм, воспаление клюва и еще что-нибудь.

— Будь стойким, ведь в Капытолапинске дела обстоят еще хуже, — напомнил ему Дилли.

Как только они вошли внутрь, подскочил Зеленый портье с огромным ртом. Казалось, что если он зевнет, то голова развалится напополам.

— Вы наши новые постояльцы?

— Голубчик, а подушки и одеяла у вас такие же плесневые, как эти стены? — Строго поинтересовался Архипушка.

— Помилуйте, откуда у нас подушки, одеяла, скажете еще перины. Все постояльцы живут у нас в отдельных банях, еще имеем бассейн.

— Вот бы поплавать! — Мечтательно вздохнула Крокки.

— Мы здесь остановимся, — сказала Кикура и принялась шарить по карманам, но там давно ничего не было, кроме Светок. Те были веселы, как никогда, но платить ими за гостиницу ведь не будешь. Остальные тоже облазили все закоулки своей одежды — безрезультатно. Все деньги были опрометчиво розданы по дороге.

Увидев пустые карманы постояльцев, портье напустил на себя важный вид и произнес:

— Так дело не пойдет, прошу вас покинуть «Мокрый приют».

— А искупаться очень бы хотелось, — еще раз сказала Крокки и направилась к выходу.

Кикура вздохнула всеми тремя головами и неожиданно спросила:

— А нельзя ли вместо денег у вас поработать?

— Кем это? — Неприязненно отстранился служитель.

— Фейерверком, печью, драконом, в конце концов.

— Ну вы даете! — Зеленый ошалело глянул на драконшу.

— А это ты видел? — И Ра-ра раскрыла пасть, из которой полыхнуло, как из огнемета, а Ки-ки меланхолично выпустила дым изо рта, ушей и ноздрей одновременно.

— Что же вы раньше не сказали? Это совсем меняет дело, — скорее испугался, чем обрадовался портье, на ходу соображая, куда бы применить такие таланты. — Вечером у нас банкет, там вы можете показывать свои фокусы, — милостиво разрешил он.

Крокки, не дожидаясь особого приглашения, плюхнулась в бассейн. Остальные последовали ее примеру, кроме Архипушки, конечно. Тот почти никогда не купался, а носил себя в особую химчистку.

— Все, пора и честь знать, — сказала драконша, выплевывая воду. — Мы, кажется, забыли, зачем сюда пришли. Камня мы не видели в глаза, даже не можем узнать, есть ли он у них вообще.