Прежде всего, в Севастополе было введено чрезвычайное положение. В 1829 году царский указ объявил «неудобным и вредным пребывание неслужащих евреев в городах Севастополе и Николаеве», как военно-морских центрах, и предписал выселить оттуда еврейских жителей: имеющих недвижимость — в течение двух лет, не имеющих — в течение одного года. В отношении Севастополя императорский указ был выполнен, несмотря на все противодействия Грейга и его окружения. В течение 24 часов все севастопольские евреи были выселены из города, с запрещением не только когда-либо возвращаться в Севастополь на жительство, но даже приезжать туда по любым делам. За ослушание грозила каторга. При этом во время отправки евреев из города жандармскими офицерами были уничтожены все имевшиеся у них долговые бумаги. Можно представить восторг и радость черноморских офицеров решением императора! Отныне имя Николая I стало для черноморцев почти священно. Отныне в отличие от балтийцев, которые «любили» императора в соответствии с его должностью, черноморцы обожали Николая I искренне. Зная об этом, последний отвечал им тем же, разрешая, в отличие от всего остального флота и армии, только черноморцам всевозможные послабления в форме одежды и несении службы. Эта взаимная любовь продлилась до самой Крымской войны, и может, именно поэтому кровавая севастопольская оборона и гибель тысяч и тысяч черноморских моряков, которых Николай I не без основания считал своими любимцами, значительно ускорила кончину императора?
Отметим, что если указ о выселении евреев из Севастополя был выполнен, то в отношении Николаева всё вышло несколько иначе. Черноморские власти во главе с адмиралом Грейгом, разумеется, категорически воспротивились этому указу, утверждая, что изгнание евреев повредит развитию Николаева, в особенности ремёслам и кораблестроению. Приложив поистине титанические усилия, Грейг добился, что высылка евреев была отложена до 1832 года, а затем снова перенесена уже до 1834 года. Фактически выполнить указ императора о выселении евреев из Николаева удалось лишь после отстранения от власти самого Грейга. В 1830 году в Николаеве проживало 715 еврейских семей. 24 из них принадлежали к купеческой элите, т.е. являлись миллионерами. Ещё 691 семья являла собой банкиров, ростовщиков, перекупщиков средней руки, у которых в долгах находился весь остальной город.
В журнале «Морской сборник» № 2 за 1863 года была опубликована статья морского врача Закревского, который в своё время входил в близкий круг адмирала и его супруги. В своей статье отставной врач попытался показать экономическое значение евреев в процветании Николаева и вскрыть истинную причину их выселения. Рассуждения Закревского таковы: «Когда в Николаеве была основана главная верфь для создания Черноморского флота, евреи оказались весьма полезными для правительства; но позже обнаружились хищения в адмиралтействе, и тогда, несмотря на то, что виновниками чаще всего являлись чиновники, было решено удалить евреев, так как будто бы при их отсутствии некому будет продавать краденые вещи; правда, немногие евреи, причастные к подрядам, всё же остались на жительстве в Николаеве, но бедняки были выселены с помощью суровых полицейских мер; а вскоре вместо прежних жалких еврейских домишек выросли богатые чиновничьи дома…» Жалостно, слезливо, но, увы, полное враньё.
Вместе с тем именно 30-е годы XIX века стали периодом становления и возмужания целой плеяды замечательных моряков-черноморцев: П.С. Нахимова, В.И. Истомина, В.А. Корнилова и других. Но это станет возможным только тогда, когда позиции «черноморской мафии» удастся значительно потеснить. Дело в том, что, наведя порядок в Севастополе, Николай I принялся за наведение порядка на Черноморском флоте в целом. Воспользовавшись «еврейско-греческой войной» на Чёрном море, он решил положить конец обеим финансовым группировкам и освободить отечественную внешнюю торговлю от всесильного черноморского «рэкета». Император Николай I начинал самую настоящую войну, исход которой предопределить было пока сложно. Огромные деньги, связи с зарубежными торговыми кругами и российским купечеством делали обе финансово-этнические партии крайне опасным противником даже для самого российского императора. Думается, всё это Николай прекрасно понимал. Перед началом этой борьбы он несколько раз посещает черноморские порты, чтобы, по-видимому, ещё раз убедиться в том, насколько далеко зашла коррупция, которую во имя безопасности и благосостояния России необходимо было выкорчёвывать как можно скорее. Наверное, «черноморская мафия» была второй после декабристов по значимости опасностью для России.
Для начала этой борьбы надо было прежде всего ослабить позиции старого руководства Черноморского флота и портов, давным-давно сросшегося с представителями греческого и еврейского капитала. Именно поэтому новым начальником штаба и был назначен с Балтики контр-адмирал М.П. Лазарев, человек, в чьих личных и организаторских качествах император не сомневался.
Личность адмирала Лазарева хорошо известна в России, но, думается, в данном случае следует вспомнить основные вехи его пути. Родился будущий флотоводец в 1788 году. Ещё молодым офицером стажировался в английском флоте и обошёл весь мир. Во время войны с Англией в 1808 году сражался на линкоре «Всеволод» и попал в плен. В Отечественной войне 1812 года участвовал в высадке десантов в районе Данцига.
Один из первых биографов адмирала писал: «Получив боевое крещение в сражениях с французскими корсарами, побывав в плену, поучаствовав в двух войнах и испытав на себе все тяготы морской службы, Лазарев с первых шагов её проникся глубоким убеждением, что „всякое положение человека, прежде всего, возлагает на него обязанности“ и что „с точным, безукоризненным их выполнением связана не только служебная, но и личная честь“». Этот принцип и стал основой преобразованного им впоследствии Черноморского флота. В 1813–1816 годах, командуя шлюпом «Суворов», Лазарев совершил своё первое кругосветное плавание. В 1819–1821 годах, командуя шлюпом «Мирный», совершает второе кругосветное плавание, в ходе которого вместе с Беллинсгаузеном открывает Антарктиду. В 1822–1825 годах на фрегате «Крейсер» совершает свою третью кругосветку. В 1827 году, командуя линейным кораблём «Азов», участвует в Наваринском сражении, уничтожив 80-пушечный линкор, три фрегата и корвет противника. За доблесть в бою получит чин контр-адмирала, а «Азов» первым в истории российского флота удостаивается кормового Георгиевского флага. В 1828–1830 годах, как начальник штаба эскадры, участвует в блокаде Дарданелл, затем командует дивизией кораблей на Балтике.
Именно в дальних плаваниях Лазарев формировался как создатель той особой школы обучения и воспитания, которая впоследствии на Черноморском флоте получит название «лазаревской». Вокруг него объединялись наиболее способные и инициативные молодые офицеры: на «Крейсере» — Нахимов, Путятин, Завалишин, на «Азове» — Нахимов, Корнилов, Завойко, Истомин.
Когда Николай I задумал «революцию» на Черноморском флоте, первым, кого он привлёк к решению данного вопроса, был именно Лазарев, которого император не без основания, считал не только талантливым моряком, но и безукоризненно честным и бескорыстным человеком. Ещё находясь на Балтике, Лазарев возглавляет в 1831–1832 годах по его приказу особый Комитет образования флота по выработке новых штатов вооружения и запасов военных судов и созданию нового положения об управлении Черноморским флотом. Не доверяя грейговцам, император получает разработку этого вопроса балтийцам. На первый взгляд, это нелогично, но только если при этом не знать обо всех творимых на юге безобразиях. На самом деле решения императора были на редкость последовательны и логичны. Таким образом, он исподволь вводил Лазарева в курс черноморских дел. А затем последовал очередной ход — 17 февраля 1832 года совершенно неожиданно для Грейга и его окружения контр-адмирал Лазарев назначается начальником штаба Черноморского флота. Это был уже «шах». Но до окончательного «мата» надо было сделать ещё несколько смелых и умных ходов.