Казалось, этому не будет конца и края. Когда же они, кажется, были готовы начать репетицию, все одновременно потянулись на свои места, хотя никто не давал команды. Два длинноволосых парня, которых Робин приняла за музыкантов, уселись за звуковой пульт. Другой, примерно ровесник Стюарта, в костюме, без галстука, с торчащей во все стороны стрижкой, повесил бас-гитару на плечо. Ударник, соло-гитарист, саксофонист и клавишник — ни одного из них она до этого не замечала — все внезапно появились на своих местах.

На несколько минут возникла тяжелая тишина, пока звукооператор настраивал в последний раз свою аппаратуру. И по команде Стюарта в огромном помещении склада вдруг невероятно громко, пронзительно загрохотала музыка.

Робин не сразу настроилась слушать, но через минуту шум сам собой перешел в блюз.

Он был одновременно свободным и тесным, поддерживаемый синкопированным темпом ударных. Потом Стюарт хрипловатым голосом запел в своем безошибочно узнаваемом, грубом, чувственном стиле. Она не была готова увидеть его в таком качестве, и это сбило ее с толку. Он стоял лицом к своей группе, но, и глядя на него со спины, она видела, что его движения безукоризненно совпадают с ритмом музыки.

Музыка была неплохой, но совсем чуждой Робин. Больше, чем раньше, Стюарт казался ей загадкой. Тот Стюарт, который заставлял ее смеяться и краснеть за ужином, был совсем не тем Стюартом, который сейчас крутился и изгибался с микрофоном в руках. И она могла надеяться, что будет понимать его?

Тишина обрушилась на нее посередине песни. Они о чем-то поговорили и начали снова. По всей видимости, то, из-за чего они останавливались, не получалось, потому что второй раз мелодия оборвалась на том же месте. Затем снова начали.

Через полчаса Робин стала чувствовать беспокойство. Она осмотрела склад.

И заметила группу девушек, сидевших у противоположной стены на звуковых колонках. Их было три, все удивительно красивы и поразительно молоды.

«Группички» — девушки группы. Секс-игрушки рок-н-ролльного мира. Робин читала о таких.

Хотя Робин никак не могла знать наверняка, она инстинктивно почувствовала, что Стюарт никогда не пользовался их присутствием. Он себя слишком высоко ценил для них. Не ревность заставила ее вспыхнуть. Ее бросило в жар от понимания, что, как подруга Стюарта, она будет похожа на них: бесполезная вешалка.

Вновь заиграла музыка, и Робин задумалась, почему вдруг она позволила себе развлечься идеей стать любовницей Стюарта, даже временной. Это были безнадежные выдумки, обреченные с самого начала на неприятный финал. Она не принадлежала к этому миру, он не принадлежал к ее. Она выставила себя в глупом виде.

Поднявшись, она как можно незаметнее вышла наружу, на солнечный свет; музыка методично била сквозь стены склада.

Едва она пошла вниз по разгрузочной площадке, как металлическая дверь чуть отъехала в сторону, выпуская музыку, и из нее выскользнула одна из «группичек» — приятная блондинка с калифорнийским загаром.

— Эй! — позвала она. — Ты — новая девушка Стю?

— Нет, я не новая девушка Стю. — Робин медленно покачала головой.

Не дожидаясь ответа, она выскочила на улицу. К счастью, ее догнало случайное такси, возвращавшееся в город после вызова. Не раздумывая, она села в машину, машинально повторяя свой адрес.

Она провела весь уик-энд в гнетущих попытках отбросить все мысли о нем. С ее стороны было очень невежливо ругать его, не считая себя виноватой, но она не могла сдержаться. Не было никакого смысла в дальнейших встречах… По всей вероятности, он пришел к такому же мнению, потому что и он не пытался найти ее.

К тому времени, как наступило утро понедельника, она стала полагать, что у нее уже вполне может получиться не думать о нем в течение нескольких часов, но ее оптимизм был сокрушен звонком Джерри по внутреннему телефону:

— Робин? Мне только что звонили от Луизы Броган. Кажется, Стюарт Норт все-таки покупает Броган-Хаус. Ты знала?

— М-м… да, я слышала, — призналась она.

Откровенно говоря, она была удивлена, что ты нашла покупателя так быстро, и просила передать тебе поздравления.

— Спасибо, — сухо ответила Робин, благодаря его, что не спросил, откуда она могла это знать.

— Как бы то ни было, подписание контракта о продаже состоится в среду, во второй половине дня. Она нас приглашала.

Робин запаниковала — там наверняка будет Стюарт!

— Джерри, вы серьезно собираетесь туда идти?

— А почему нет? Хотя мы купили его не для себя, сохранение Броган-Хауса — это все-таки наш триумф. И отпраздновать это событие было бы кстати.

— Но, Джерри, мне кажется, я не смогу найти свободное время на этой неделе. У меня полно работы.

Джерри недовольно замолчал.

— Луиза Броган особенно настаивала, чтобы была ты. Я не хочу пренебрегать ею. Кроме того, это ведь ты заслуживаешь приза за такое маленькое чудо.

Робин молча закусила губу. Она узнала коварные интонации в голосе Джерри. Таким же тоном он предлагал сняться в программе Тони Фаррелла. Он не то чтобы приказывал ей пойти на эту встречу, но…

— Хорошо, я думаю, найду время.

— Ладно.

Положив трубку, она утешила себя тем, что до среды было еще два дня. У нее будет уйма времени, чтобы подготовиться к тому, чтобы снова встретиться со Стюартом лицом к лицу…

Но среда налетела с удивительной быстротой. Утром, закрывая дверь квартиры и стараясь выбросить Стюарта из головы, Робин внушала себе, что это просто рабочий день. В том, что она полтора часа провела перед зеркалом, выбирая, что надеть и как причесаться, не было ничего необычного. По правде говоря, ее свободное платье было, возможно, слишком фривольно для работы, ну и что? Каждому нужно иногда менять стиль.

В животе у нее, однако, защемило, когда она и Джерри приехали в шикарный, многокомнатный офис юридической фирмы, представлявшей интересы Луизы Броган. Вокруг уже толпилось немало людей. Все присутствовавшие, кроме них, были со своими юристами, включая и агента по недвижимости, который, по мнению Робин, выглядел не очень несчастным. Несмотря на проигрыш фирмы «Беркшир дивелопментс», его комиссионные были более чем достаточны.

Луиза Броган тоже была здесь. Она выглядела замечательно в своем до мелочей продуманном костюме. Она небрежно поздоровалась за руку и с любопытством взглянула на Робин.

И у Робин возникло странное ощущение, что она лишь участник спектакля, который эта женщина организовала для своего развлечения. Они обменялись лишь краткими приветствиями.

Ее снова удивило, как слабеют колени и дрожат пальцы, едва она увидит Стюарта. Так же случилось и в этот раз. Она сразу узнала его беспечно взъерошенные волосы. Его сокрушающая красота произвела бы на нее такое же впечатление, даже если бы он был на противоположной стороне футбольного стадиона, а не у другой стены комнаты.

На нем был модельный костюм по последней миланской моде. На ком-нибудь другом он выглядел бы неестественно броско, но на нем он только подчеркивал его уникальную мужественность. Юристы по сравнению с ним в своих одинаковых костюмах в голубую полоску терялись в безликой массе.

Стюарт вежливо кивал в ответ на все, что они ему говорили, пока его глаза не встретились с ее взглядом. Робин почувствовала почти физический удар. Охваченная панической тревогой, она увидела, как он прервал разговор и решительно пошел к ней.

Ей некуда было скрыться, даже если бы ее дрожащие ноги были способны подчиняться ей. В следующее мгновение он взял ее за локоть и без извинений вытянул из группы собеседников.

Его темные глаза смотрели на нее с интересом и вопросительно.

— Почему ты сбежала от меня в тот день? — сразу спросил он.

Все отрепетированные за эти два дня речи мигом вылетели из ее головы.

— Я… потому что… — Ее рассердило, что его голос мог сделать из нее возбужденную идиотку.

— Что? — спросил он.

Робин могла говорить только правду: