— Почему ты скучал по мне? Все это время я была в этом же доме, — сказала она, скрывая волнение.

— Я ведь об этом знал! Но ты казалась мне такой далекой и такой занятой, словно ты была на другом конце земли!

— Это я-то была далекой?! Нет, это ты занимался самим собой и своим роялем.

Стюарт пожал плечами.

— Я думал, что могу попытаться сосредоточиться на работе, если сумею убедить себя, что ты меня волнуешь не больше, чем я тебя.

— Но это… — Робин осеклась, поняв, что плывет прямо ему в руки.

Прикосновение кончиков его пальцев парализовало девушку. Он провел линию по обнаженной коже ее руки. Дрожь удовольствия стала нарастать в ней, и она кусала губы, стараясь подавить ее. Что бы ни случилось, она не должна выдавать, что творится у нее внутри.

— Робин, посмотри на меня.

Он просил то, что было невозможно. Она знала, что Стюарт увидит в ее глазах испуганное желание. Он приподнялся и взял ее голову в руки, погрузив свои пальцы в волосы. По-прежнему отводя взгляд, она чувствовала, как он придвигается к ней, и ощутила какой-то холодок.

Но когда его губы нашли мягкую, чувствительную точку где-то возле уха, ее глаза закрылись, и она поняла, что снова уплывает куда-то. Это было такое чудесное ощущение! Его поцелуи ползли по щеке, и она застонала, проклиная в душе его мощную чувственность. Робин повернула голову, и их губы встретились.

Она была удивлена той быстротой реакции, с которой ответила на его поцелуи. Со вчерашнего дня Робин знала, что в такой обстановке у нее будут приступы желания, и готовилась дать им отпор. Она убеждала себя, что в ней есть для этого сила, а теперь почти бессознательно целовала его губы, наслаждаясь чудесным ощущением поцелуев. Робин страстно провела пальцами по его волосам и принялась ласкать его плечи, стараясь обнять все сразу.

Быстро растущее желание обладать им испугало девушку. Если сейчас не остановиться, то скоро станет поздно. Вскрикнув, она отвела свои губы.

— Мне следует прислушиваться к своим инстинктам, когда речь идет о тебе, — усмехнулся Стюарт. — Это самый неделовой поцелуй в моей жизни!

— Что в тебе такого, что заставляет меня терять голову? — вслух спросила она, тряхнув головой.

Он откинулся на локти.

— Не знаю. Может, мое агрессивное очарование?

— Ты подавляешь, ты самоуверен и… и… — довольно отвратительными эпитетами она описывала его. — И все же, когда я с тобой, что-то вспыхивает внутри меня, что-то ломается. Словно я схожу с ума.

— И разве это не восхитительно? — улыбнулся Стюарт.

— Нет, это ужасно! Мне вообще не нужно было приходить сюда с тобой.

— Почему? Ты любишь загорать, правда? Запах чистой травы, аромат вина…

— Да, да, да, — согласилась она нетерпеливо, — но…

— Тогда почему бы тебе не согласиться с другим моим утверждением? — прервал он ее. — В жизни есть столько всего, чем можно наслаждаться, и так мало времени для наслаждения.

Робин закрыла рот. Было бессмысленно пускаться с ним в дискуссию. Он мог провоцировать желания, но его собственные казались ничтожными и неблагоразумными.

— Может, пора что-нибудь поесть? — спросила она наконец.

— Я думаю, да, — сказал он, не задумываясь. — Сейчас будет подано.

Он соблазнительно поцеловал ее в уголок рта и пошел за корзиной с продуктами. Робин взяла свой бокал, сделала торопливый глоток и дрожащей рукой поставила его на место.

Ее нервозность начала постепенно растворяться, когда Стюарт протянул поднос с соком, паштетом и маленькими пшеничными крекерами. На нем лежал и холодный цыпленок, приправленный травами, пастой Примавера, украшенный разноцветьем всевозможных фруктов: апельсины, сливы, персики.

— Ты что, все это сам приготовил? — спросила она недоверчиво.

— Нет, — признался он, подавая ей большую салфетку. — Я по телефону сделал в городе заказ, и его привезли сюда.

— А я-то думала, ты стоял у плиты с самого рассвета! Ты хоть что-то приготовил сам?

— Приготовление пищи не относится к моим достоинствам, — сказал он с удрученным видом, выкладывая на столик вареные яйца.

По ее улыбке он мог судить, что это не имело значения. Не все ли равно, кто готовил, если было так вкусно? Прогулка по лесу и бодрящий, свежий воздух заставили ее проголодаться, и она набросилась на еду, полностью отбросив какие бы то ни было церемонии. Она, извиняясь, посмотрела на него.

— Не думай о правилах приличия, — сказал он, поймав ее взгляд. — Можешь вести себя как поросенок!

Смех в его глазах смягчил укол оскорбления. Она прожевала, элегантно вытерла губы и показала язык.

— Я уже заметила, что ты не стараешься придерживаться привычек, — отомстила она.

— Это верно, — подтвердил он.

После такого обмена любезностями разговор стал менее натянутым. На вопрос, нравится ли ей угощение, Робин с готовностью ответила, что Стюарт оказался просто на высоте. Затем в течение часа разговор плавно переходил с одной темы на другую. Постепенно Робин расслабилась, окончательно забыв про свое напряжение. Занятая обедом, она снова почувствовала, как приятно быть рядом с этим мужчиной.

В завершение трапезы Стюарт принес несколько шоколадных пирожных с орехами и разлил остатки вина. Робин с удивлением заметила, что бутылка из-под вина опустела, однако она даже не почувствовала опьянения. Ощущение ленивого довольства сошло на нее, и, вероятнее всего, от съеденной пищи.

Она отказалась от пирожных, которые Стюарт протягивал ей, и отклонилась назад, опираясь на локти. В воздухе сладко пахло травой и сосновой хвоей. Облака проплывали над головой; тени от них скользили по далеким холмам… Она планировала закончить пикник как можно раньше, чтобы не показаться невежливой, но оказалось, что ей совсем не хочется даже трогаться с места. Посмотрев на запястье, она увидела, что забыла надеть часы.

Стюарт доел пирожное и лег на спину, заложив руки за голову.

— Ох… какое блаженство!

Робин улыбнулась, молча соглашаясь с ним. Еще до замужества она часто представляла себе такую картину. Она никогда не думала, что это осуществится, но теперь, со (гюартом, так и получилось. Наблюдая за ястребом, лениво парящим в восходящих пороках воздуха, она старалась вспомнить, как кончалась та ее давняя фантазия, но не смогла. Возможно, в своей невинности она не подозревала, что когда-нибудь может наступить конец.

Робин представила, как может закончиться этот день. Одеваясь в это утро, она считала, что знает. Они вернутся с пикника так же, как и ушли: два человека, которых на время свели вместе обстоятельства.

Сейчас она уже не была уверена в этом. За прошедшую неделю она забыла, как сильно ее тянуло к этому мужчине, а теперь она автоматически уходила с намеченного курса, едва он касался ее. От него, пожалуй, целиком зависело, как закончится этот день.

Робин украдкой взглянула на него. Его глаза были закрыты, грудь ровно поднималась и опускалась.

— Стюарт?.. — мягко позвала она. Ее мучитель безмятежно спал.

В тысячный раз Робин всматривалась в линии его лица и обрамленный волосами лоб. И во сне его тело сохраняло напряжение мускулатуры, наполнявшей его такой энергией, когда он бодрствовал.

Что-то шевельнулось в ее сердце, и она с усилием отвела глаза. Даже просто рассматривать его было рискованно для нее. В какой-то момент она хотела тайком уйти в дом, пока он спал. Однако эта мысль не превратилась в поступок. Робин была слишком расслабленна, чтобы решиться на какое-либо действие, требующее усилий, и, наслаждаясь солнечным теплом, разлеглась, как ленивая кошка. Она засунула руку в свою плетеную корзинку и достала толстый роман, который пыталась читать в свободные минуты. Книжная закладка едва отмечала четверть книги.

Надев солнечные очки, чтобы от страниц не так сильно отсвечивало, она пыталась вникнуть в смысл прочитанного. Ей это не удавалось. Слова принимали неясные очертания, а мысли по-прежнему бродили где-то возле Стюарта.