— Тебе стыдно из-за этого?

Он провел пальцем по мокрым трусикам, мои губы приоткрылись, когда с них сорвались тихие звуки, не совсем похожие на стон. Лука двигал пальцем вверх и вниз, нежно дразня, вызывая по всему телу маленькие мурашки удовольствия. Мне всегда думалось, что страсть и оргазмы наступают, словно мощная волна, не оставляющая ничего на своем пути, что-то почти пугающее. Но это походило на медленное, восхитительно сладкое напряжение, возрастающее до чего-то большего.

Я дрожала верхом на Луке, цепляясь пальцами за его плечи. Он не ускорял своих движений, но удовольствие нарастало с каждым прикосновением. Лука вонзился в меня взглядом, скользнув двумя пальцами к входу, затем между складками, прижимаясь к клитору. Как ощущения могли быть такими сильными? Он даже не касался моей кожи. Задыхаясь и дрожа от вспышек удовольствия, пронзающих тело, я уткнулась в шею Луки, цепляясь за него. Его палец терся о клитор через трусики, все медленнее и медленнее, пока он властно не расположил ладонь поверх складочек.

Лука прижался лицом к моим волосам.

— Боже, ты такая мокрая, Ария. Если бы знала, как сильно я хочу тебя сейчас, ты бы сбежала, — он мрачно рассмеялся. — Я почти чувствую твою влажность на моем члене.

Я ничего не ответила, лишь пыталась успокоить дыхание. Сердцебиение Луки было сильным и быстрым под моей щекой. Он сдвинулся и потерся своей длиной о внутреннюю часть моего бедра. Он был горячим и твердым.

— Хочешь, чтобы я прикоснулась к тебе? — прошептала я тихо.

Я была наполовину напугана и наполовину взволнована из-за того, что увижу его голым и вообще прикоснусь к нему. Хотелось заявить на него свои права, заставить забыть о женщинах, которые были в прошлом. Рука Луки на моей спине напряглась, и он глубоко вдохнул, от чего грудь подо мной поднялась.

— Нет, — рыкнул он, я подняла голову, его ответ слегка ранил. Наверное, это было заметно, потому что Лука мрачно улыбнулся.

— Я еще немного не в себе, Ария. Слишком много тьмы на поверхности, слишком много крови и гнева. Сегодня был плохой день, — он покачал головой. — Когда я сегодня вернулся домой и нашел тебя, лежащую на диване, такую невинную и уязвимую, и мою…

Что-то мерцало в его глазах, какая-то темнота, о которой он упомянул.

— Я рад, что ты не знаешь мыслей, которые пронеслись тогда в моей голове. Ты моя жена и я поклялся защищать тебя, если необходимо, даже от самого себя.

— Думаешь, что потеряешь контроль? — прошептала я.

— Я знаю.

— Может, ты себя недооцениваешь, — я провела пальцем по его плечам, не уверенная, кого пыталась убедить - его или себя. Он напугал меня, никто этого не отрицал, но сумел вырваться из этого.

— Может, ты слишком мне доверяешь. — Он провел пальцем по моему позвоночнику, посылая новую волну покалываний к самому центру. — Когда я укладываю тебя на кровать, словно жертвенного ягненка, тебе следует бежать.

— Кто-то однажды сказал мне не убегать от монстров, потому что они пускаются в погоню.

На его лице мелькнула призрачная улыбка:

— В следующий раз беги. Или, если не сможешь, врежь коленом мне по яйцам.

Он не шутил.

— Сделай я это сегодня, ты бы потерял контроль. Единственная причина, по которой этого не случилось, это потому, что я отнеслась к тебе как к мужу, а не как к монстру.

Он очертил большим пальцем контур моих губ, коснулся щеки:

— Ты слишком красива и невинна, чтобы быть замужем за кем-то вроде меня, но я слишком эгоистичный ублюдок, чтобы отпустить тебя. Ты моя. Навсегда.

— Знаю, — ответила я и опустила щеку ему на грудь.

Лука погасил свет, и я заснула, слушая его сердцебиение. Знаю, нормальный человек сбежал бы от Луки, но я выросла среди хищников. Приличные, нормальные парни с работой, не связанной с нарушением законов, были для меня чужеродным видом. И глубоко внутри первобытная часть меня не могла представить себя рядом с кем-то, кто не был альфой, как Лука. То, что такой человек как он может быть со мной нежен, волновало. Будоражило, что он был мой, а я - его.

Небо над Нью-Йорком только начало сереть, когда я проснулась на следующее утро, все еще лежа на груди у Луки. Обнаженная грудь прижималась к его горячей коже, но за ночь я соскользнула вниз, и его горячая длина была прижата к моей ноге. Я осторожно сместилась и всмотрелась в лицо Луки. Глаза закрыты, он выглядел таким спокойным во сне, трудно было поверить, что то же самое лицо таило в себе так много темноты и насилия прошлой ночью.

Меня охватило любопытство, никогда раньше я не видела эрекции, но боялась, что разбужу Луку. После сказанного им не хотелось рисковать и проверять, как он владеет собой. Я попыталась заглянуть через плечо на стояк Луки, но в той позиции, которой лежали мы, для этого пришлось бы сломать шею.

Внезапно с тумбочки послышалось жужжание, и Лука поднялся так быстро, что я пискнула. Он увлек меня за собой, держа одну руку на моей талии, а другой потянувшись за мобильником. Но новая поза заставила меня скользить по его телу, и теперь эрекция оказалась у меня между ног, прижимаясь к самому центру. Я практически оседлала ее как метлу, никогда не испытывала большую благодарность за свое нижнее белье.

Я застыла, так же, как и Лука с уже прижатым к уху мобильным. Попытка оказаться в менее проблематичном положении привела лишь к тому, что его член потерся об меня. Он застонал, и я замерла, глаза Луки расширились, а пальцы на талии сжались.

— Я в порядке, Маттео, — последовал раздражённый ответ. — Я в чертовом порядке. Нет. Я могу с этим справиться. Нет необходимости видеться с доктором. Теперь дай поспать.

Лука повесил трубку, положил телефон на тумбочку и уставился на меня. Я была напряжена так, что он мог использовать меня как гладильную доску.

Он медленно опустился назад с таким уровнем контроля над своим телом, который могло дать вам только огромное количество приседаний. Я осталась сидеть верхом на его бедрах, быстро прикрыв одной рукой грудь. Теперь, когда он лежал, эрекция больше не касалась меня. Набравшись смелости, я взмахнула ногой и случайно потерлась о его стояк.

— Черт, — зарычал Лука, дергаясь подо мной.

Мне пришлось сдержать улыбку. Я встала на колени рядом с ним, все еще прикрывая рукой грудь, а потом позволила себе посмотреть. Вау. Сравнить было не с чем, но представить, что может быть больше, - невозможно. Он был длинным, толстым и обрезанным. Джианна выиграла свое дурацкое пари.

— Ты сведешь меня в могилу, Ария, — произнес Лука тихим голосом.

Я повернулась, смущенная, и просто пялилась. Лицо Луки выражало голод, когда наши взгляды встретились. Его рука лежала на животе, другая закинута за голову, пресс тугой от напряжения, на самом деле, каждый дюйм тела казался таким. Внезапно меня одолела застенчивость. Почему идея посмотреть показалась хорошей? Я осмелилась на еще один взгляд.

— Если продолжишь смотреть на мой член с таким ошеломленным выражением, я взорвусь.

— Жаль, если выражение лица тебя беспокоит, но это ново для меня. Никогда не видела голого мужчину. Каждый первый опыт будет с тобой, так что…

Лука сел, голос упал на октаву.

— Меня не это беспокоит. Это чертовски горячо, и я буду наслаждаться каждым первым опытом, которым ты поделишься со мной. — Он погладил мою щеку. — Даже не представляешь, как сильно ты заводишь меня.

Когда мы сидели, наши лица были близко, и Лука притянул меня для поцелуя. Я положила ладонь ему на плечо, медленно опустила по груди к животу. Лука прервал поцелуй:

— Вчера вечером ты спросила, хочу ли я, чтобы ты прикоснулась ко мне.

— Да, — сказала я, дыхание перехватило. — Ты хочешь, чтобы я прикоснулась к тебе сейчас?

Огонь в его глазах потемнел.

— Черт подери, да. Больше всего на свете.

Он протянул руку и коснулся моей груди:

— Позволь увидеть тебя.

Пальцы сжались вокруг запястья, но не тянули его. Я колебалась. Вчера он уже видел их, но сегодня я ощущала себя более открытой. Медленно опустила руку, села спокойно, пока Лука блуждал взглядом по моему телу.