Выражаю благодарность издателям, благосклонно разрешившим мне включить в книгу материал следующих моих публикаций:

«Американскому журналу по экономике и социологии» за разрешение цитировать «Заметки по психологической апелляции по тоталитаризму» Том 12, № 1.

«Europaische Verlagsanstalt» за разрешение цитировать из «Автономия индивида и массовый контроль» («Социологика», 1955).

Компанию Фредерика Фелла за разрешение цитировать из моего предисловия к книге Миклоса Низли «Аушвиц: Свидетельства доктора» (Нью-Йорк, 1960).

«Журнал аномальной и социальной психологии» за разрешение цитировать статью «Индивидуализм и поведение масс в экстремальных ситуациях» (том 38, 1943).

Также я выражаю признательность издателям и авторам за разрешение цитировать различные источники по моей теме:

Американскому еврейскому комитету за разрешение цитировать из работы Эдуарда Родити «Криминал как слуга общества» (журнал «Комментарии», том 28, ноябрь 1959)

«DeutscheVerlagsanstalt» за разрешение цитировать из книги Р. Хёса «Комендант Аушвица» (Штутгарт, 1958).

Евгения Когона за разрешение цитировать его работу «Государство СС» (Франкфурт, 1946).

«Психоаналитическкий ежеквартальник» за разрешение цитировать статью Е.П.Бернабо, «Научная фантастика» (том 26, 1957).

Компанию «Тайм» за разрешение цитировать статью «Военные преступления в отношении женщин» // «Тайм», 24 ноября, 1947.

Мы стремимся получать из внешнего мира, не считая важным общаться с теми, кто рядом с нами. Никогда до этого …… Нас больше не волнует страх болезни или голода, скрытые ужасы в темноте или колдовство ведьм. Бремя тяжкого труда над нами не довлеет, и машины, а не труд наших рук обеспечивает нас всем необходимым, и даже сверх того. Мы достигли свобод, за которые люди боролись столетиями. И в силу этого нам бы следовало жить на заре великих свершений. Но теперь, когда мы с легкостью можем наслаждаться жизнью, нас все глубже поражает разочарование в том, что свобода и комфорт, так долго и пламенно искомые, не дают цели и смысла нашей жизни.

Обладая всем, о чем могли только мечтать предшествующие поколения, мы с ужасом осознаем, что утрачиваем смысл жизни. У нас есть свободы — больше, чем когда-либо, но больше, чем когда-либо мы стремимся к самореализации, и она ускользает от нас, в то время как, найдя полноту, мы приходим в беспокойство. Достигнув свободы, мы страшимся социальных потрясений, которые кажутся удушающими и надвигающимися со всех сторон когда-то согласного мира.

Трудности и разочарования в жизни стали так велики, что многие готовы лишиться свободы. Держаться за нее и друг за друга кажется слишком трудным, слишком сложным. И если смысл жизни ускользает от людей, они, по меньшей мере, снимают с себя ответственность за него и предоставляют обществу нести груз неудач и вины.

Как достигнуть самореализации, как сохранить свободу и адаптировать к ним общество, — знать, как это сделать, кажется практически невозможным. И это центральная, ошеломляющая проблема наших дней.

В этой книге, обсуждая недостатки нашей цивилизации, я прихожу к мысли, что нам необходимо меняться. Отказавшись от поиска безопасности в повторении тождественности, в слабых вариациях, нам следует жить совершенно иным образом безопасности; должно покончить с поиском хорошей жизни, поскольку у нас невелик шанс предвидеть результат наших действий в быстро меняющемся мире.

Чтобы справиться с таким подвигом, сердце и разум не могут более оставаться разделенными. Труд и искусство, семья и общество не могут более развиваться в изоляции друг от друга. Отважное сердце должно объять разум своим живительным теплом, даже если симметрия разума откроет дорогу любви и биению жизни.

Мы больше не можем удовлетворяться жизнью, в которой сердце руководствуется своими резонами, которых не знает разум. Сердцу следует знать мир разума, а разум должен быть ведомым знающим сердцем. И таково название моей книги: что касается содержания, оно будет говорить само за себя.

Я очень рад, что эта книга снова станет доступной английскому читателю. Книга повествует об усилиях человека в борьбе с тоталитарным террором как таковым, а также об ужасах немецких концлагерей и Холокосте в частности. Я размышляю об этом уже много лет. Мне было трудно понять, как могли появиться эти вещи, что породило такую бесчеловечность. Меня переполняли эмоции, и мне потребовалась долгая борьба с собой, чтобы не потерять веру в человечность. Эта книга — преодоление психологической травмы и желание, чтобы этот ужас не мучил новые поколения. Также я пытался проследить влияние этих явлений на наше время, ведь происшедшие события были столь подавляющими, что до сих пор люди недоумевают: как это стало возможным? Почему человек так поступал с человеком?

В моем исследовании я руководствовался фрейдистским пониманием роли бессознательного в мотивации человеческих поступков и его открытием темных сторон ментальности. Ведь только если мы признаем их наличие, мы можем понять, как важно контролировать наши деструктивные стремления. И этим мы можем предотвратить катастрофы наподобие той, которой пострадало мое поколение. Без такого самоконтроля деструктивные стремления заставляют человека мучить себе подобных, что не раз случалось в истории. Наше время привнесло новый аспект в этот феномен, что сделало его крайне опасным. Это — механизация методов уничтожения, обеспечиваемая современными технологиями. Так открылась дверь навстречу тотальному уничтожению.

Я писал эту книгу с убеждением, что только возрастающая человечность в человеческих отношениях может предотвратить появление нового холокоста. Только, если мы истинно будем любить жизнь — в равной мере свою и чужую — мы сможем сохранить ее и смотреть в будущее с доверием. И так поступая, мы отгоним мрачные тени недавнего прошлого, лишающие нашу жизнь света.

Итак, я имею дело не со смертью, но с жизнью. Моя забота не о прошлом, а о настоящем. Нацистские концлагеря уничтожения сейчас предмет исторического исследования. Мой интерес к ним связан с тем, какое значение они имеют для настоящего. В этом причина того, что мы не смеем забыть или исказить значение нацистского террора и геноцида; и не потому, что они породили ужасы, когда обычные людей уничтожали обычных людей поколение назад, а потому что опасность подобных явлений существует и ныне. Более сорока лет прошло с тех пор, и время спросить: а какой урок мы вынесли из этого для себя и для будущего? Что еще необходимо понять в человеке, чтобы постичь, как такое могло случиться, что случилось тогда, и как предотвратить повторение этого.

Вполне понятно, что мы желаем не сталкиваться с необходимостью избавлять человека от кошмарных впечатлений, вызванных ужасами нового открытия: человек — это необузданный разрушитель и человек — это лишенная всякой защиты жертва. Гитлеровская Германия в прошлом, можно отрицать ее значение для настоящего. Такое отношение — это защита от того, что ужасает. Подобное непонимание как защита действовало и тогда. Мы защищались отрицанием происходящего тогда, и сейчас мы защищаемся уверенностью, что это достояние истории, не имеющее отношения к настоящему. И нам необходимо понимание того, что деструктивный тоталитаризм для современного мира также является постоянно действующей угрозой.