– А какое у короля родовое имя? – спросил Сергей. – Или его нет?

В ответ девушка рассказала ему об обычае, который не мог не вызвать удивления. Родовое имя любого дворянина должно было совпадать с названием его вотчины, причем при смене хозяина земель, менялось и их название. По именам герцогов названы провинции, а родовые имена королей совпадают с названием их королевств.

– Я не совсем понял, – сказал Сергей. – Если у нас вдруг сменится династия, мы и королевство должны будем переименовать?

– С ума сошел! – испуганно воскликнула Лина. – Когда-нибудь останешься без языка или без головы! Кто же говорит о таких вещах? У нас с этим не шутят, особенно теперь.

– Ладно, – перевел разговор на другую тему Сергей. – Расскажи о вашем календаре, а то я о нем тоже ничего не знаю, кроме того, что дни принято считать декадами.

Оказалось, что здешний год немного короче земного. Всего в нем триста двадцать два дня. Имелись четыре сезона, совпадающие по признакам с земными. Только зима в четырех королевствах обычно была бесснежной и довольно теплой. Каждый сезон делили на два месяца, которые так и называли: первый и второй. В каждом месяце, кроме одного было по четыре декады. Год начинался с первого летнего месяца, к которому приплюсовывали два лишних дня. Так и говорили, что событие произошло в пятый день третьей декады второго месяца лета. Сложновато, но если привыкнуть…

– А что у вас с науками? – спросил он.

– Науки это в империи, – махнула рукой девушка. – У нас ими и раньше не больно занимались, а теперь это и подавно никому не нужно. В столице есть Университет, но что там сейчас я не знаю. Король Сотхема поддерживал ученых, но это было давно, а Аглаю интересует только выплавка стали и искусство пения. Вот она и дает золото на рудники, да менестрелей прикармливает.

– Что, все так поголовно ходят неграмотными?

– Ты о нас говоришь, как о каких-то дикарях! – обиделась девушка. – У нас всех дворян и даже дворянок с малолетства учат грамотности и цифрам, языкам и музыке, а при храмах есть школы для простолюдинов. Барон или граф не будут делать работу писаря, да и управляющие к благородному сословию не принадлежат. А им, знаешь, как нужно уметь считать?

– А что с богами? Я весь центр города оббегал, а ни одного храма так и не видел.

Он уже знал, что боги в четырех королевствах одни и те же, и что всего их около двух десятков. Разобраться в них раньше не позволяли скудные знания языка, и теперь он решил это упущение наверстать. У здешних богов не было узкой специализации, поэтому в одном и том же деле мог помочь, например, и Хромт, и Береж, а к кому из них обращаться, решали сами верующие. Естественно, что и жрецы не оставались в стороне, всячески превознося своих богов. А храмов он не видел по одной простой причине. По традиции их строили только у текущей воды, поэтому они и стояли в пяти минутах ходьбы от города возле небольшой речки, откуда горожане брали воду. Что интересно, ни одной богини среди небожителей не было, все они поголовно были мужчинами, а в качестве временных подруг использовали человеческих женщин. Еще одной интересной особенностью были храмы всех богов. В небольших городках или крупных селах возводить кучу храмов было невыгодно, поэтому жрецы разных богов скидывались и строили общий храм. Жрецу, который там служил, выдавали алтарь и книги со священными текстами, а он должен был отмечать, каким богам и сколько поднесли, а потом возвращать часть дохода в каждый из храмов. Лина начала ему рассказывать о богах и их непростых взаимоотношениях, но скоро запуталась и призналась, что воздает хвалу только Малу, а об остальных почти ничего не знает.

– Тебе бы поговорить со жрецами, – сказала она Сергею. – Только они просто так говорить не станут, потребуют подношения. А таких денег у тебя нет.

– А если я никому из них не молюсь? – спросил он. – Как на это посмотрят люди?

– А кому какое дело? – пожала плечами девушка. – Не хочешь, чтобы боги тебе помогали или лучше устроиться в следующей жизни, можешь не молиться. В деревнях еще могут посмотреть косо, а в городе всем на тебя плевать.

– Послушай, Лина, помоги выбрать родовое имя. Мое – Трофимов – всегда здесь будет резать слух.

– Помогу, – согласилась девушка, пододвигаясь к нему ближе. – Только платой будет один поцелуй!

– Тебе что, клиентов мало? – спросил он, не отодвигаясь. – Скоро уже должен прийти Рон. Я не хочу, чтобы он нас видел.

– Это правильно, горячо зашептала Лина. – Пошли в пятый номер, там сейчас постояльцев нет. Мне с тобой хорошо и легко. Мы просто дарим друг другу радость. Разве это плохо?

Потом он не раз корил себя за то, что поддался ее уговору. Не из-за того, что между ними было, а из-за того, что когда они выскользнули из номера, их заметила дочь хозяйки Доля. До этого она не обращала на Сергея никакого внимания, а удовлетворяла свои желания или на стороне, или, если уж было невтерпеж, использовала Рона. Видимо, она решила, что если красавица Лина не побрезговала парнем, который делал у ее отца самую тяжелую и грязную работу, то было из-за чего. Подсмотрев следующим утром, как он мылся у бочек с водой во внутреннем дворе, она уверилась в своих предположениях. И так не слабые мускулы Сергея в результате обильного питания и ежедневных упражнений с топором произвели на девушку ошеломляющее впечатление. Кто бы мог подумать, что под бесформенной застиранной рубахой прячется такое тело! А эта глазастая Линда рассмотрела раньше ее! Доле было уже шестнадцать и внешностью ее боги не обидели. Одна беда – девушка любила вкусно поесть и никогда себе в такой малости не отказывала. Спать она тоже любила и обычно спала допоздна. В результате она закономерно начала полнеть. Пока это сказалось несильно, сделав ее формы еще более привлекательными для многих мужчин, любивших пышных женщин. Но со временем вредная привычка переедать обещала ей кучу неприятностей. Доля поймала Сергея в коридоре, когда он возвращался с внутреннего двора после рубки дров, притиснула его к стене и впилась ошеломленному парню в губы крепким поцелуем. Не теряя времени ее руки проделали всю необходимую работу, но в самый последний момент Сергей рванулся и сорвался с крючка. Сначала она просто не поняла, что произошло, а потом пришла в ярость. Ей посмели пренебречь! И кто? Какой-то чернорабочий!

– Стой, сволочь! – крикнула она в спину удирающему Сергею. – Пожалеешь!

– Ты что какой-то шальной? – спросил Рон заскочившего в комнату Сергея, с которым в последнее время сошелся довольно близко. – Что-то случилось?

– Хозяйская дочка, сволочь, чуть в коридоре не изнасиловала!

– Ну и что? – не понял Рон. – Радоваться должен. Во-первых, она сладкая баба, а во-вторых, она мне каждый раз давала серебряный. Попробуй заработать такие деньги у ее папаши. Постой, ты что, от нее удрал? Совсем рехнулся! Да она тебя теперь со света сживет. Ты ее, знаешь, как оскорбил? Тебе, Серг, теперь только уходить из заведения папаши Жано, жизни у тебя здесь не будет. Мой тебе совет пойти и извиниться, а потом отработать со всем усердием. Денег уже не получишь, но радость вместо неприятностей – тоже хорошо. Было бы у меня такое тело, я бы на одних бабах заработал.

– А в чем дело? – разозлился Сергей. – Хочешь обрасти мышцами, иди во двор. Там пиленых чурок тебе на неделю хватит махать топором. А мне всякие гадости ни к чему.

– Почему гадости? – не обиделся на приятеля Рон. – Обычное мужское дело. Это ты у нас какой-то странный. Не из благородных, случаем? Или ты в Линду влюбился? Тогда будьте с ней осторожны, Доля девчонку в два счета отсюда выживет.

Гадости начались этим же вечером. Жареное мясо с кашей, которые Сергей получил на ужин, есть было невозможно: все было страшно пересолено. Выручил Рон, который притащил ему с кухни большой кусок пирога с рыбой.

– Смотри, Серг, – хмуро сказал он. – Это ведь только начало. Она пищей не ограничится. Завтра меня снимают с кухни и на разнос еды ставят тебя. Сам догадаешься, с чего тебе такое повышение, или подсказать?