«Вот что должно остаться в человеке, который, переродившись, обретет божественные пропорции:

Никаких желаний, только подчинение закону;

Никаких идей, кроме священной связи с Благом;

Никаких слов, кроме повелений свыше;

Никаких поступков, кроме тех, что развивают

и расширяют животворные начала мира;

Но без этого желания наши ложны,

ибо исходят от нашего «я»;

Мысли наши неясны и искажены,

ибо совершают прелюбодеяние;

Слова наши бессильны, ибо их день за днем

глушит материя, к которой мы их обращаем;

Деяния наши мелки и пусты, ибо они могут быть

лишь порождением наших слов».

Все подобные наставления – не новы; их давали в разных формах философы всех времен, из них составляли целые книги, и люди читали их без всякого толка, ибо не видели смысла в том, чтобы следовать этим советам. Тому же учили древние Риши и Ману, Будда и Христос, Конфуций, Заратуштра и Мухаммад, Платон, Шекспир и все деятели Реформации. Истины эти провозглашались в проповедях, в поэмах и прозе, в трудах философов, литераторов, романистов и художников. Их слышали все, и некоторые даже поняли, но мало кто попытался воплотить в жизнь. Выучить эти правила легко, осознать – трудно, а чтобы применить их на практике, надо быть святым. Высшие духовные истины нельзя постичь с помощью интеллекта – полуживотному разуму они недоступны; обычный человек устремляет свой мысленный взор ввысь, к тем идеалам, которые открылись ему в момент озарения, и только так, постепенно, поднимается до того состояния, когда его животное начало отступает на второй план, а интуиция развивается все больше. И лишь тогда ему откроется, что нравственное самосовершенствование нужно не для того, чтобы заслужить божью благодать, а для того, чтобы самому стать богом. Чтобы добиться этого, человек должен заставить свои энергии работать на более высоких планах. Высшие энергии скрыты в низших; они – принадлежность духовной Души, которая у большинства людей еще не вышла из младенчества, но в будущих поколениях число тех, у кого она развита, будет расти, и человечество в целом, поднявшись на новую ступень, станет смотреть на наш век как на эпоху невежества и нищеты и пользоваться плодами, которые принесет ему более высокая стадия эволюции Человека.

Глава 11 Свет

Да будет Свет.

Библия

Форма, личность и чувственность несут гибель духу; распад формы, потеря личности и забвение чувственного восприятия освобождают дух и возвращают его к жизни. Элементарные силы Природы, прикованные к формам, становятся их пленниками. Будучи заточены в материю, эти силы теряют свободу действий и способны лишь повиноваться внешним импульсам; чем больше они срастаются с обликом, тем больше они сгущаются, сжимаются, тяжелеют и теряют подвижность, тем менее они свободны и самостоятельны. Солнечный свет и тепло еще относительно независимы; они путешествуют от планеты к планете, пока не будут поглощены формами Земли. Воссоединившись с материей, они спят в деревьях, лесах и залежах угля, пока медленное разрушение оболочек не освободит их или пока бог огня не выпустит их на волю. Волны океанов и озер радостно играют с берегами. Они весело кидают свои струи ленивым скалам. Смеющиеся воды странствующих ручьев бегут без отдыха через леса и поля, танцуя, лепеча и играя со встречными цветами. Они бесстрашно мчатся по обрывам, каскадами скатываются по горным склонам, сливаются, расходятся и сливаются вновь, соединяясь с реками и ненадолго обретая покой в морях. Но когда наступает зима и Мороз-воевода возлагает на них свою ледяную руку, они кристаллизуются в отдельные формы, лишаются своей свободы, и обречены, словно девы и короли в заколдованном замке, спать, пока теплое дыхание юной Весны не коснется их и не разрушит заклятие чародея, вернув их к жизни.

Всеобщие законы Природы не отличаются от частных, и человек не составляет исключения из общего правила. Он – центр, вокруг которого кристаллизуются в форму как разумные, так и неразумные силы. Связанные законами Кармы, создающими этот центр, они обречены жить в облике и ощущать все то, что ощущают отдельные сущности; заключенные в персоне, они испытывают страдания, порожденные стремлениями этой персоны. Их одолевают желания, жаждущие тем сильнее, чем больше их удовлетворяют, страсти, чье пламя горит тем жарче, чем больше дают ему пищи; теперь им хочется бежать за улетающими тенями, настичь надежды, манящие и тающие, едва приблизишься к ним; их мучают горести, проникающие в дом даже через закрытые двери, бесплотные страхи и призраки, которые исчезнут лишь со смертью формы. Как Прометей прикован к скале, так безличностный дух прикован к личности, пока не пробудится в нем сознание божественной силы и он не разобьет цепи.

Материальная оболочка человека – далеко не весь человек. Бо́льшая часть элементов, составляющих его существо, пребывает вне его физического тела. Однако те из них, что вовне, тесно связаны с теми, что внутри, хотя последние этого зачастую не осознают. И тем не менее они воздействуют друг на друга.

Дух не ограничен формой, но лишь затенен ею; форма не содержит дух, она лишь его внешнее выражение, музыкальный инструмент в руках духа, который слушается его и услаждает его слух. Древнее изречение гласит: «У всего сущего на земле есть эфирный двойник над землей; всё, сколь бы незначительным оно ни казалось миру, имеет связь с высшим. Поэтому если низшее действует, главенствующая высшая часть откликается на это»65.

Величайшие философы античности учили, что Nouj, постигающий нумены, всегда пребывает вне физического тела человека; его затеняет голова, но лишь невежды считают, что он – внутри них. Современные философы пришли к подобным же заключениям. Фихте пишет так: «Подлинный дух, явивший себя в человеческом сознании, должен рассматриваться как безличностная пневма (мировая причина), и цель всего развития человека состоит в замене индивидуального сознания мировым».

Величайший из учителей Гаутама Будда говорил: «Преходящее никогда не смешивается с непреходящим, хотя оба едины. Когда уходят все внешние проявления, остается только жизненный принцип, не зависящий от внешних явлений. Он – пламя, горящее вечным светом, когда дрова кончились и костер погас, ибо это пламя – не костер и не дрова, и оно не внутри них, но над ними, под ними и везде».

Это подлинное, неразрушимое «Я» – надличностный принцип. Гермес Трисмегист говорит: «Отец его – Солнце, мать его – звезды, а тело – поколения людей». Это «шестой принцип» оккультистов; он не может войти в физическое тело человека, но с ним может слиться душа. Это подлинное Эго человека, и тот, чья личность поглощена им, обретает бессмертие. Это настоящий, живой Христос истинных христиан, не умерший Иисус, а живой Спаситель, который останется с верными ему до конца мира; и каждый, кто воссоединит с ним свое «Я», вне зависимости от его убеждений и вероисповедания, поистине станет настолько Христом, насколько был им Тот, кто воплотился некогда в мире. Это Logoj античности, Адам Кадмон евреев, Осирис египтян, Ишвара индусов, Путь, Свет и Истина, божественное «Я» любого человека и всеобщий Спаситель.

Тот, кто сумел слить элементы своей души с этим высшим, эфирным «Я», в собственном сердце ощутит его силу. Этот принцип окрестит его душу огнем, и принявший огненное крещение станет первосвященником и Царем. Тот, кто чувствует его влияние, – подлинный «наместник Бога», ибо через него действует высшая сила мира. Принцип этот наполняет познавшего его покоем, «что превосходит понимание»; сердца людей тянутся к такому человеку, и блаженство приходит ко всякому, кто оказывается рядом с ним. Этот принцип отпускает людям грехи, превращая их в тех, что не грешат, а значит, не нуждаются в отпущении; чтобы дать совет, ему не нужно выслушивать исповедь, ведь он знает сокровенные думы каждого, и его увещания слышны в сердце любого, кто научился понимать их язык. Способность воспринимать их дает человеку веру, ибо он может теперь узреть истину, в то время как раньше он полагался на чужие слова. Тот, кто учится у истины, не ошибается. Она говорит с человеком, однако не он принимает ее, а она вбирает в себя его душу. Она возвращает жизнь умирающему, ибо бессмертна; тот, кто сольется с ней, причастится ее бессмертия. Брак, заключенный в истине, нерушим, поскольку в этом источнике все человечество есть одно нерушимое целое. Попытка отпасть от нее равносильна гибели. Область, в которой обитает этот принцип, – область вечной жизни, единственная подлинная и безгрешная «церковь», которую нельзя лишить власти. Эта церковь – воистину «католическая», вселенская, вне ее не может существовать ничто, как ничто не может существовать вне жизни. У нее нет названия, она не требует за посвящение мзды, не ждет соблюдения ритуалов. Язычники и неверующие могут войти в нее, не меняя своих убеждений, ибо не существует убеждений там, где душе открывается сама истина.