-----------------------------------------------

В воскресенье в Волчьем заведено было отдыхать, но вся деревня бурлила. На завтра намечалось торжество. Женщины ворошили сундуки в поисках праздничных платьев и готовились угощения. Невеста была тщательно спрятана. Мужики рубили дрова для праздничных костров. Некоторые, в том числе и жених, бродили по окрестностям в поисках дичи.

Процесс охоты доставлял Михе неописуемое удовольствие. Он любил природу, неизведанные уголки, сырой прохладный воздух болотистого озера, куда попадал пройдя участок леса и спустившись под небольшой откос. Любил шелест камыша, кваканье лягушек, замиравшее при его приближении.

За спиной у него висел тугой дубовый лук и стрелы с утиным оперением. Кстати, ради уток Миха и проделал вест этот путь, однако, походив немного на своём любимом месте охоты, он понял, что кто-то его уже опередил. То тут, то там попадались следы и помятый камыш. Через некоторое время появился и сам незваный гость. Это был тот самый – с подбитой челюстью. Семён его звать.

– Знает, конечно, что это моё место так и пришел сюда. Бегом бежал, наверно! – подумал Миха, но вслух сказал другое.

– Утречко, сосед! Как охота? Настрелял, поди, а то место то тут знатное… – и тут же осёкся, со всей очевидностью заметив, что Семен, судя по всему, ничего не настрелял. Истоптал всю местность, извел кучу стрел, да только то ли день не тот выдался, то ли руки с луком в принципе не дружат. Миха готов был поспорить, что скорее второе. Тем не менее сейчас главное, чтобы тот его слова за насмешку не принял. Ссоры накануне праздника были Михе не к чему.

Сосед же посмотрел на него как-то пусто, словно ему было всё равно, но кузнец нутром почувствовал, что невольно попал не в бровь а в глаз. Не в первый раз уже, надо заметить…

– Да не так и хорошо место-то твое. Гиблое. Никакой дичи тут нету, – соврал Семён. – голос его едва заметно дрожал.

– Тогда нам надо поискать другое, – как можно более дружелюбно заключил Миха и пошел прочь, краем глаза успев заметить, что его собеседник, вдруг, как-то странно повернулся к нему. Будто бы…

Да! Так всё и было. Тот уже держал натянутый, направленный в сторону Михи лук. На лице его застыла холодная злобная гримаса.

– Сём, ты чего? – тихо проговорил Миха.

В воздухе повисло жуткое молчание. Было слышно как пронзительно звенят комары у самого уха. Секунда тянулась за секундой. Внезапно, Семён дернул луком, и стрела пронеслась в паре метров от Михи. Оставшиеся фрагменты мира с кваканьем лягушек, шелестом болотной растительности, завыванием ветра, лаем собак и бульканьем пузырей на водной глади обрушились на кузнеца со всех сторон, а Семён стоял и о что-то негромко бормотал себе под нос.

– Иди куда шел! Не видишь, утка ушла?! – сквозь зубы процедил он.

И Миха пошел, потому – что его лук был за плечом, да и если бы был в руке… оставалось бы только два выхода и не один из них ему не нравился. Он шёл быстро. Уйдя от озера, он углубился а чащу леса, часто останавливаясь, прислушиваясь не идёт ли кто следом. Кажется никто не шёл. Опасность миновала.

Тем временем, цель охоты оставалась недостигнутой. Тупое упрямство гнало кузнеца вперёд, несмотря ни на что. Миха не хотел возвращаться обратно без ничего, да ещё накануне свадьбы. Сегодняшний день, как он рассудил, просто, стал неким новым вызовом, а кузнец не привык отступать. Таким уж упрямым его сделала жизнь. Если всю жизнь трястись, опасаясь зависти соперников, то как, вообще, жить-то?

За этими мыслями он ещё дальше отошел от деревни. Местность здесь образовывала небольшую лощину, со всех сторон окруженную деревьями. В её центре был небольшой водоём. По следам было понятно, что в это место любят наведываться на водопой животные, поэтому кузнец затаился на её окраине, в кустах, и стал ждать.

Примерно, часа через полтора его терпение было вознаграждено. Разморенный полуденным солнцем, на водопой вышел прекрасный трехгодовалый олень. Его роскошные рога напоминали лесную корону. Он настороженно повернулся  в сторону, где, затаившись, сидел Миха и тревожно тряхнул пятнистой шерстью, однако, спустя пару секунд, всё равно продолжил путь к воде. То ли ветер поменялся, то ли пить ему очень хотелось. Полюбовавшись на прекрасного зверя ещё чуть-чуть, охотник натянул тетиву, задержал дыхание и выпустил стрелу.

Снаряд попал точно в сердце, поэтому олень умер почти сразу. Кузнец подошел к зверю и взглянул в его тускнеющие глаза. Затем посмотрел на древко стрелы, глубоко вошедшее в тело животного. Он не любил мучить зверя, поэтому очень хорошо стрелял и не травил никого собаками, предпочитая выслеживать добычу самому.

– Отлично. Теперь можно и домой, – подумал Миха. Быстро не получится, но в принципе - можно. – для кузнеца тащить на себе девяносто килограммов  не составляло особых проблем.

Внезапно, его внимание привлёк странный предмет на дне мелкого озерца. Миха вошел в воду, чтобы разглядеть его получше. Это был небольшой, около ладони в ширину, камень. Он был какого-то зловещего, но, в то же время, притягательно прекрасного кроваво-красного неоднородного, петляющего в разводах цвета, а главное на нем не было ни слизи, ни водорослей, ни грязи. Он словно вбирал в себя свет Солнца, резко диссонируя с освещенным полуденными лучами, дном. Завороженный Михаил медленно опустил руку в прохладную воду, нащупав камень, и тут же её отдернул. Камень был тёплым! Тёплый камень в холодной воде!

Отойдя на пару шагов Михаил отдышался и снова взглянул на дно водоёма.

– Странно это всё, но какая красотища! Его б резчику отдать, вот сделать можно было бы вещицу. И серьги Алёнке и браслеты, и что хочешь. Все подруги обзавидовались бы! – думал парень. Но что-то настораживало его. Что-то было не так.

Постояв около странного камня, он снова полез за ним в воду. Его рука уже готова была вновь обхватить тёплую красную поверхность, и неважно, какой он там этот камень на ощупь, но в последнюю секунду остановилось. Сердце, к голосу которого Миха привык прислушиваться, вдруг истошно заверещало. «Нет! Не трогай это! Не трогай, иначе быть беде!» И Миха остановился.

– Не к добру это всё! – подумал он и начал разворачиваться обратно, чтобы забрать оленя и идти домой, как и хотел раньше, но вдруг почувствовал сильный толчок в спину и ноющую боль в груди. Ошалело опустив глаза вниз, он увидел торчащую из груди стрелу. Всё ещё не веря в происходящее, он обернулся  к берегу и тут же получил в живот ещё одну стрелу.

Конечно же это был Семён. Его глаза светились безумным торжеством, а руки дрожали. Миха почувствовал, как его ноги сами собой подкосились. Он упал на колени, выставив вперед правую руку, чтобы не упасть в воду лицом. Правой он зажимал живот и грудь, но, судя по всему, это было уже бесполезно. Из груди слышались булькающие хрипы, изо рта закапала кровь, а где -то рядом уже слышались тяжелые хлюпающие шаги.

– Ну как? Нравиться валяться у кого-то в ногах? Нравится? – заорал ему в самое ухо Семён, а затем с размаху зарядил ногой в челюсть, да так, что Миха упал на навзничь. Прямо на камень…

Семён  достал из колчана ещё одну стрелу и вложил её в лук, с громадным трудом, но натянув тетиву до предела. Ярость придавала ему сил.

– Спасибо за оленя. Я его Алёне сам отнесу, – прошипел он, направляя наконечник стрелы, откованной Михой, ему же в лицо, но вдруг всё озеро озарилось нестерпимым кровавым светом. За вспышкой последовал взрыв, нечеловеческий крик пробился сквозь гром. Гигантский смерч разметал все, что было рядом, в чудовищном хороводе сорвавшегося с цепи ветра, поднимая вверх воду, камни, землю и траву.

Семён, отброшенный в сторону, зажимал руками уши, из которых текла кровь. Он не соображал где находиться. Сознание отказывалось понимать: где верх, а где низ, где свет, а где тьма, и когда он уже готов был сойти с ума, внезапно, все прекратилось, также неожиданно, как началось.