После алгебры на переменке к Алине подсела Карина Каргаполова (Грубая, обидная кличка « Карга» довольно цепко прилепилась к ней, хотя и не вязалась с ее внешностью. Родители одевали ее, как куколку. И по этой самой причине высокая, тоненькая Карина с ее гладким, красивым личиком, с капризно – недовольной гримаской гораздо больше напоминала хорошо упакованную куклу Барби, чем какую-то хмурую серую птицу или еще хуже – старую старуху). С явным сочувствием в голосе Карина произнесла:

- Попадет тебе от Инны за пару, да? Честно говоря, я не понимаю, почему у тебя с матикой кранты. Ладно, у Колесниковой башка тупая, но ты же умная девчонка!

- Не тупая она вовсе! - мрачно произнесла Алина и отвернулась, потому что

правила этой игры она знала наизусть и давно уже запарилась объяснять, почему такая добрая и хорошая Даянова дружит с такой врединой и злюкой Колесниковой. Во время перехода в другой кабинет мимо нее проскочила Танька и, слегка

притормозив, повернула к ней насмешливое лицо:

- Значит, у Колесниковой башка тупая? А ты со своей умненькой, светлой головкой двойки получаешь?

Конца уроков Алина дожидалась со страхом: хочешь - не хочешь, а отвечать за хвост по алгебре перед ''классной'' придется. Алинка дрожала перед ней, как и все, хотя Инна ее всячески поддерживала. Вот и сегодня - зря Алинка вся перетряслась - нагоняя - то вовсе и не было никакого. Все уже разошлись, когда Алинка, старательно подчистив свои вирши в коридоре на подоконнике, решилась войти. В кабинете литературы никого не было, кроме двух гимназисток, склонившихся над партой и молодой учительницы, проверяющей тетрадки за столом. Невысокую и хрупкую, как подросток, Инна Игоревну посторонний человек не отличил бы с первого взгляда от ученицы. Не зная, как начать, Алина робко протянула ей листок со стихом.

- А может это дар? '' - задумчиво глядя в пространство, произнесла учительница своим чистым хрустальным голосом. (''А вы певица, да?'' - наивно спросила ее Алина, когда впервые услышала, как она говорит. Ей казалось, что с таким голосом непременно надо петь что - нибудь возвышенное: арии, романсы…). Инна Игоревна в характерной для нее манере нараспев отметила в стихотворении нелады с ритмом и рифмой, и несмотря на это, она все равно попросила Алину красиво все переписать и принести ей.

- А еще у тебя есть что - нибудь? Принеси, ладно? А помнишь, у тебя сказка

была про Ромашку и Камень у дороги? Эту тоже принеси. Наиболее интересные твои творческие вещи, ну, не только твои, других ребят тоже, я буду в отдельную папочку складывать.

Они молча посидели, наблюдая, как отличница Зухра Акилова низким хрипловатым голосом вдалбливает Таньке Колесниковой особенности использования времен в английском языке, нетерпеливо вперяя в нее узкие лезвия своих черных башкирских глаз.

- Уж который раз ты с ней сидишь, шоколадку с нее стребуй, что ли, - посоветовала она Акимовой. - Мозги - это тоже ведь капитал. У кого - то они есть, а у кого - то их нет. А халявщики всегда найдутся, - добавила она чуть иронично и снова переключилась на Алину:

- Завтра у вас контрольная от УНО по алгебре. Как ты себя чувствуешь? Беда мне с вами! Подведешь ты меня под монастырь! Ну что мне прикажешь делать с тобой, девочка моя? - не говорила, а выпевала своим мелодичным голосом Инна Игоревна.

- Дома как следует проработай тему, примеры порешай. И никуда не улетай! Все время сиди тут! - Она постучала кулаком по черепной коробке. - Дружи с головой, ясно?

На контрольной по алгебре Алина, конечно, завязла основательно, но от неминуемой двойки ее защитила заботливая классная. Она зашла проведать класс, не спеша прошлась между рядами, молча постояла возле особо ненадежных, и вот на Алинину парту лег исписанный листок - черновик отличницы Акиловой с решением контрольной работы. Алина была спасена.

Последующие два дня, во вторник и среду, Карина Каргаполова заходила за Алиной, чтобы вместе идти в школу и по пути упорно уговаривала ее дружить только вдвоем и не принимать в компанию эту выскочку и задаваку Колесникову. Алинка сначала отмалчивалась, а потом просто-напросто стала хитрить. Выслушав по телефону: "Жди меня. Счас за тобой зайду'', Алинка, не дожидаясь ее, торопилась ускакать пораньше, чтобы встретиться на перекрестке с Танькой. Если же не успевала вовремя смотаться, уговаривала маму сказать: ''Она уже ушла''. Мама недовольно ворчала:

- Сама врешь и меня заставляешь. Вот уж не думала, что моя дочь - такая врушка и трусишка. Не хочешь, чтобы она за тобой заходила, так ей и скажи.

- Ага! Нарываться на нее! - нервничала Алина. - Ты не знаешь, какая она подлая! Карга в квадрате!

C Танькой они давно уже раскусили, что за штучка эта Карина Каргаполова! Сначала они приняли ее в свою компанию, а потом стали замечать, что когда Каринка поблизости, они постоянно ссорятся между собой. Тогда они стали избегать ее, но Карга ничего не замечала и была настойчивой.

- Прикинь, Алин! У Каргаполовой вчера такой облом с нами вышел, - презрительно говорила Танька. - А она хоть бы хны! Гордости ни на грош! Сегодня подходит вся такая: тю-тю-тю да сю-сю-сю. Она же возле крутых все ошивается, вот с ними и дружила бы! - ехидничала она.

- А может Ксюха ее обижает? Она же вон какая грубая: танком на всех прет и гусеницами давит. Она, наверно, Каринку за шестерку держит. А Каринка хочет, чтобы все было на равных. Вот она и решила...ну, как бы сменить компанию и выбрала нас с тобой, чтобы не быть шестеркой, понимаешь, - рассуждала Алинка.

- Ты с дубу рухнула? Карга - не шестерка. Шестерка там Ирочка. У Ирочки родители богатые, они ей постоянно карманные дают. Ты замечала, как Ирочка Карпачеву сникерсами подкармливает? Ха - ха! - она презрительно хохотнула, вскинув голову, как лошадка, от резкого движения ее рыжеватый хвостик взметнулся и смешно закачался, как маятник. - Прикинь, неспроста! Такая жмотина! Идешь с ней после школы, так она всю дорогу карамельки лопает. Разворачивает и - в рот, разворачивает - и в рот! Фиг поделится! - '' У меня, - говорит, - и так мало''.

- А может, Тань, ты права? Карга - не шестерка. Хотя иногда мне, кажется, что шестерка. Вроде и замашки у нее временами лидерские. Только с Ксюхой тягаться ей все равно не под силу - крутизны маловато. И потом у Карпачевой есть крыша. Может, поэтому она и крутится возле Ксюхи да Ирочки? Все пацаны за них, только и ждут боевого клича, чтобы кинуться в бой.

- Еще бы! Их же Стропила мацает, - усмехнулась Танька.

- И не только Стропила. Где Стропила, там и Гиена...

Танька злорадно хмыкнула:

- Вот Карга, небось, психует, что обломилась ...

- Да... Даже жалко ее... По - дурацки все получается... Послать бы ее куда подальше - да неудобно как - то... А сама беспонятливая какая-то...

- Нашла кого жалеть! Сама виновата, что никто с ней не контачит! Пусть вон с шестеркой этой водится - с Ирочкой.

- Это ж не ее шестерка, а Ксюхина, - возразила ей Алина. - Она, между прочим, еще и стукачка. Помнишь, Ирочка одно время все с нами да с нами, будто бы ей Ксюхина компания надоела, а сама потом все ей доносила, что мы про них говорим.

- Прикинь, Алин, - задумалась Танька. - С Ксюхой дружить - не иначе как в подметках ходить. А мы с тобой сами по себе: ничьи не шестаки и никого не подкоблучиваем. Вникаешь? Может, потому она и примазывается к нам?

- Ну и дружила бы тогда по-хорошему, а то, как бомба замедленного действия, подрывает нашу дружбу.

На следующий день в кабинете географии произошла очень непонятная история. Невероятно, но у Карпачевой «крыша», похоже, давала течь! Сначала все шло как обычно, все занимались своими делами, и Алинка с Танькой весело болтали, обсуждая, как они вчера с дворовыми пацанами в футбол гоняли. И вдруг - резкий вскрик. В дверном проеме четко вырисовывались мощные Ксюхины ноги под супер-мини, мини - предел. Лица не видно: спрятанное в ладонях рук, оно еще и завешивалось длинными прядями волос, упавшими от наклона головы. Возле нее с презрительной усмешкой на спокойном жестком лице стоял Стропила, самый рослый и самый сильный мальчик в классе. Похоже, он ударил ее.