Эден рассмеялась и обняла Мэллори за плечи. Девочку до сих пор удивляло то, что такая популярная старшеклассница, как Эден, девушка, которая, проходя по коридору школы, не успевает ответить на все брошенные «приветы», может запросто обнимать такую пигалицу, как Мэллори, а не отделываться от нее, словно от докучливой перхоти. Мэлли никогда не предлагала Эден пойти куда-нибудь вместе. Она бы ни за что на такое не осмелилась, но всякий раз, когда девушка что-то предлагала, Мэллори с радостью соглашалась — даже тогда, когда это означало быть у старшей подруги на побегушках. Появление Эден очень ее обрадовало и даже несколько успокоило. Мэллори уже приоткрыла рот, готовясь поведать подруге о терзающих ее плохих предчувствиях, но Эден заговорила первой:

— Мэлли, мне надо тебе кое-что сказать. Вернее, кое о чем попросить. Эден сейчас хихикала и болтала, словно одна из подружек Мерри. Такой оживленной Мэллори ее никогда прежде не видела. С чего бы такая перемена? — Твой папа владеет «Спортивными товарами Домино». Мне кое-что нужно… Они проскользнули в угол застекленного холла. «Здесь я видела пуму во сне», — промелькнуло в голове у Мэллори. Ей вновь стало зябко. Эден сунула два доллара мелочью в щель кофе-машины. Один дымящийся стакан с горячим какао она протянула Мэллори, а другой взяла себе. Мэлли наконец-то вспомнила о хороших манерах. — Спасибо. Ай! Бумажный стаканчик обжег ей руки. — У меня руки такие холодные, без ожога второй степени не обойтись. — Сегодня ужасно холодно, — согласилась Эден. — Я надевала на улице перчатки. — А я вдобавок немного заторможенная, не выспалась ночью… Извини, что ты только что сказала? Тебе нужен какой-то спортивный инвентарь? Их разговор прервал мистер Йо, сделав замечание Трэвор Солвин и ее бойфренду, которые, забывшись, очень уж сильно «лизались», спрятавшись за колонну. Для шести минут девятого утра это, пожалуй, слишком откровенно. — Я знаю, что твой папа задумал осеннюю распродажу, — продолжила Эден. — У него не найдется спального мешка для двоих? — Конечно, найдется. У папы есть, кажется, два. Их обычно дарят молодоженам, которые собираются во время медового месяца выехать на природу. Как по мне, это немного не то. Если я когда-нибудь выйду замуж, то на меньшее, чем большой отель в Майами, не соглашусь. Мэлли и Эден влились в толпу подростков, которая быстро растекалась из холла по школе. У обеих первой была математика: у Эден — сметная калькуляция, у Мэлли, в соседнем классе, — геометрия. — Думаю, это ужасно романтично — спать в одном мешке с любимым мужчиной среди дикой природы, — сказала Эден. — Это все равно, как если проникнуть под кожу друг другу. — М-м… Я, конечно, спортсменка, но спать на земле не люблю. Я терпеть не могу наши семейные ночевки под открытым небом. — А я люблю звезды.

— Выходит, ты собираешься замуж? — пошутила Мэллори и испугалась, увидев, как побледнело загорелое лицо Эден.

— А-а… нет… Я… ну… Это будет подарком… другу… парню… — Тому, кто тебе нравится? — осторожно задала вопрос Мэлли. — Да. — И ты собираешься сделать ему свадебный подарок? — Это для него и для меня. Мы поедем вместе. — Заметив, как округлились глаза девочки, Эден добавила: — Ничего такого! Все в порядке. Ему двадцать один год, мне восемнадцать. Но не все так просто… Мы должны встречаться тайно от остальных… — Из-за того, что он старше? — Ну… в определенном смысле да… Послушай, забудь. Мне вообще не стоило об этом заговаривать. — Эден! — начала Мэлли. — Я просто за тебя беспокоюсь… я боюсь… — С какой стати? — Ладно, ничего… Просто глупое предчувствие. Какого цвета тебе нужен спальный мешок? Эден опустила глаза на носки своих туфлей. — Ну… красный — его любимый. — Хорошо! — сказала Мэлли, забрасывая ранец с книгами в свой шкафчик. Прозвенел второй звонок. — Я посмотрю на выходных… Прежде чем она успела запереть дверцу на замок, ее охватила дрожь, и девочка пошатнулась. На секунду Эден, казалось, съежилась до кончика остро отточенного карандаша. Когда Мэллори очнулась, то лежала на полу, а около нее стояла на коленях Эден. — Мэлли! Мэлли! — звала ее принявшая прежний вид подруга, и ее голос гремел, напоминая рев толпы болельщиков на стадионе во время бейсбольного матча. Мэллори прикрыла ладонями уши. — Сколько я уже так лежу? — Пару секунд, — ответила Эден. — Что случилось? Мэллори решила, что объясниться с подругой будет непросто. В своем видении она увидела парня, лежащего в большом красном спальном мешке. Это определенно был Джеймс, которого Мэллори уже доводилось видеть… В тот холодный, промозглый день, когда девочка впервые рассказала Эден о своих видениях, ей привиделся Джеймс. Он, насвистывая, шел один в лучах заходящего солнца, а горный лев, он же кугуар, он же пума, затаился на гранитной скале, сверля человека жадным взглядом. — Джеймс… — начала Мэллори. — Я видела его тогда… Помнишь? Я сказала, что для парня, который путешествует в дикой местности, пума представляет большую опасность, а ты постаралась свести мои слова в шутку. Спальный мешок для него? — Да, — призналась Эден. — Но он на самом деле в большой опасности, а ты мне не веришь! — Все это ерунда. — Но я видела это, Эден! — Ты и сама не знаешь, что именно видела. Это как… Представь, ты и я — подруги. Ты думаешь, что мы впервые познакомились, когда ты вступила в команду «Восемьдесят девять», но я видела тебя прежде. Я видела тебя еще тогда, когда ты была маленькой. Ты была в моем узоре, вытканном на звездном одеяле. — Что? — Я о небе. Его называют звездным одеялом, — с улыбкой пояснила Эден. Она снова стала собой: невозмутимо спокойная юная индианка вместо нервной, незнакомой девушки, какой Эден была еще минуту назад. — Все выткано на звездном одеяле, все предопределено заранее, с кем будут люди и что с ними произойдет в жизни. — Не понимаю, — сказала Мэлли. — И не должна понимать, — возразила Эден. Мэллори взглянула в большие темные глаза подруги и заметила в них золотистые искорки, промелькнувшие среди бархатистых оттенков коричневого цвета. Золотые глаза. Что? Сбросив с плеча руку Эден, Мэллори развернулась и припустила по коридору, увертываясь от группок школьников. Сначала она перешла на быстрый шаг, затем — на бег. Девочка не обернулась, даже когда Эден позвала ее по имени. Забудь об уроке по математике! Она скажет, что у нее болит голова, ломит переносица, и пойдет в медпункт. Спасаясь бегством, Мэллори проскочила мимо двустворчатых дверей малого театра и почувствовала исходящие от них волны угрозы. Она остановилась, чтобы перевести дыхание. В этот момент Мэллори точно знала, что никто не выскочит на сцену, размахивая руками, высоко подпрыгивая и скандируя: «Риджлайн лучше всех! Сделайте их!» Ее сестре Мерри волноваться не придется. Никто не заметит ее размалеванного лица. Сегодня никаких «смотрин» не будет. Но Мэлли понятия не имела, откуда взялась эта уверенность. Вот только Эден… Было в ней что-то странное, что-то, из-за чего Мэллори покрывалась гусиной кожей… То же она почувствовала, когда увидела во сне пуму. Так и не произнесенные приветствия

Позже тем же утром, когда Мерри сидела на уроке истории, раздался голос из громкоговорителя:

— Мередит Бринн, пройдите в комнату для посетителей. Мерри постаралась незаметно проскользнуть вдоль стены, но услышала, как Нили, новенькая девочка из Чикаго, перешептывается с Эрикой. До ее слуха донеслись слова: «Ничего себе видок».

Девочка пожелала, чтобы земля разверзлась и поглотила ее.

Кэмпбелл пришла с небольшой коричневой сумочкой. Вместе они прошли в туалет. Мередит умылась, а после мать смазала ей лицо мазью, которую принесла с собой. Девочка, зажмурившись, повернулась к зеркалу и открыла глаза. Тональный крем сделал свое дело. Мерри больше не выглядела человеком, умершим от ветрянки. Она обняла маму.

— Ты спасла мое будущее! — Эта мазь гуще, чем та, что можно купить в универмагах. Она водоотталкивающая. Это будет нелишне, когда ты вспотеешь. Ее наносят, чтобы скрыть шрамы… ну и все такое прочее. Мерри заметила, что мама норовит поскорее отправить коробочку в мусорное ведро, и перехватила ее руку. На коробочке было написано «Жизнь после смерти». «Жизнь после смерти»? Мередит взглянула на обратную сторону коробочки. «Создает запоминающийся образ любимого человека», — прочитала она. — Что это? — дрожащим голосом спросила Мерри. — Ты принесла мне косметику из похоронной конторы? Кэмпбелл пожала плечами. — Мэгги Лонергран приехала к нам со сломанным пальцем. Она и послала Люка за тюбиком. Хочешь — бери, не хочешь — не бери, Мередит. Обыкновенной пудрой ты это безобразие все равно не скроешь. Лонергран владела единственной в городке похоронной конторой. Мередит была там только однажды, и это был один из самых мерзких дней в ее жизни. В тот день состоялись похороны Дэвида Джеллико. — Но, мама… — Мерри, но ее же не используют повторно! — возмущенно воскликнула Кэмпбелл. Последнее время мама выдержкой не отличалась.