Слоан расхаживал по балкону босиком в спортивных штанах, мышцы его спины, плеч и рук были напряжены.

— Не разговаривай с ними, Оливия. Ни слова. Или денег больше не будет.

Кэт вздрогнула от ярости, звучавшей в его голосе.

— Все. Держи меня в курсе. — Он повернулся и увидел Кэт. — Иди в дом, тут холодно.

Кэт почти не чувствовала холода. Она не могла отвести от него взгляда, не могла оторваться от его напряженных мышц и сухожилий.

Слоан провел большим пальцем по экрану мобильника и сделал еще один звонок.

— Лайза, какой-то репортер шпионит за Оливией. Узнай, кто это, и замни историю.

Кэт стояла, как идиотка, не зная, как относиться к происходящему.

Слоан прошел мимо нее и направился в гостиную к камину. Он остановился у ряда экранов, установленных на стене, коснулся клавиатуры, и мониторы ожили.

Ей потребовалась всего секунда, чтобы понять, что она видит на экранах — полдюжины видов фасада дома Слоана, в том числе и за воротами. Камеры вели круглосуточно наблюдение.

— Блять. — Он вытащил свой телефон обратно к уху. — Итан, репортеры у входа. Убери их.

Она понятия не имела, что делать. Это бизнес? Личное? Плотнее запахнув халат, Кэт огляделась в поисках одежды.

— Кофе? — Слоан подошел к стойке в углу комнаты, которая была оборудована небольшим холодильником, кофеваркой и бог знает, чем еще.

— Что происходит? Тебе нужно уйти? — Кэт прошла между кроватью с балдахином и мраморным камином в гостиную.

После того, как кофе-машина заработала, Слоан достал сливки с сахаром и приготовил первую чашку кофе так, как ей нравилось.

— Лучше подождать и посмотреть, сможет ли Итан прогнать репортеров. Я не хочу, чтобы тебя заметили.

Кэт и не собиралась туда. Слоан был с ней на людях, он не прятал ее. Так что она была уверена, что сейчас Слоан имел в виду защиту ее личной жизни или что-то в этом роде. Она взяла чашку.

— В чем дело? — Любопытство взяло верх. Кэт поняла, что Лайза работает на него, по тому, как он говорил с ней по телефону. — Кто такая Оливия? — Она так мало знала о жизни Слоана.

Он сунул в кофе-машину еще одну чашку. Его плечи напряглись.

Слоан ответит или проигнорирует вопрос? Сейчас он совсем не похож на того, с кем она провела эту ночь. Нервничая, она пила горячий кофе.

— Оливия — моя мать. — Он ухватился за край стойки.

Кэт опустила кружку.

— Ты с ней разговаривал, на балконе? Ты называешь ее по имени?

— Да.

— «Денег не будет», — повторила Кэт его слова. — Ты платишь ей за молчание? О чем? Ты... Ты сделал что-то...?

— Репортеры. Если они заплатят Оливии, она расскажет им все. Я ей не доверяю. Поэтому плачу ей больше, чтобы она не открывала рот.

На фоне этого, проблемы Кэт с родителями казались ничтожными. Он платит матери за молчание?

— А ты не шутил, когда говорил, что вы не близки.

Слоан рассказал ей, что жил в приемных семьях, но на то могла быть веская причина. Почему это произошло? Возможно, его мать была больна? Но ребенок, должно быть, чувствовал абсолютное предательство.

Его большая рука обхватила кружку, делая ту похожей на игрушечную посуду. Слоан повернулся к ней.

— Даже физически. Она во Флориде, единственном штате, которого я избегаю.

Кэт не знала, как ему помочь. Слоан был холоден и расстроен.

— Мне очень жаль. Ты хотя бы видишься с ней?

— Раз в год. В День Рождения Сары.

Его мертвая сестра, чьи инициалы он вытатуировал на правом бицепсе.

— Чтобы вспоминать Сару?

Он сурово посмотрел в открытую дверь на балкон.

— Чтобы наказать друг друга.

— И ты не видишься с ней в свой День Рождения?

В этом просто не было смысла. Его мать потеряла ребенка. Разве она не будет больше держаться за Слоана?

— Я его не праздную. — Он поставил свой кофе на стол. — Я в душ. — И он исчез за дверью ванной.

Слоан отгородился от нее.

Боже, что случилось с его сестрой?