- Тише, Крис… тише…

Глаза мага мгновенно распахнулись, он забрыкался, забился на кровати, путаясь в мокрых от пота простынях, а потом вдруг почувствовал, как обнимают его сзади сильные руки, как прижимается чужое тело, уверенно и крепко, и на какое-то мгновение он просто потерял все слова.

- Деамайн…

Он впервые назвал некроманта по имени.

Чёрные глаза в темноте были непроницаемыми, их выражение совершенно невозможно было разгадать, но Кристофер чувствовал спокойное биение другого сердца рядом, ощущал тепло и надёжные объятия, и внутри него успокаивалась волна боли и ужаса из сна, казавшаяся столь явной.

- Когда ты спасал меня… - произнёс парень пересохшими губами, - …там ведь была девушка?

На мгновение некромант замер, а потом прижался ещё ближе, уже совершенно интимно, и почему-то не возникало желания отстраниться от него или прогнать, или накричать. Потому что Кристофер чувствовал необъяснимую безопасность, ту защиту, которую Деамайн ему давал.

- Это не девушка… это Смерть, - спокойно сказал некромант, - и то, что ты видел, называется «память души». Ты был без сознания физически, но то, что внутри тебя, видело и чувствовало всё. И именно поэтому ты смог её увидеть, ту, которая даёт мне силу. Хотя, признаться, я не думал, что ты это вспомнишь. Память души просыпается редко…

- А ты…

- Я могу управлять этим процессом. Пока я рядом с тобой, больше ты подобного не увидишь. Так что спи и не мешай спать мне.

Не слушая больше попыток Кристофера возразить, некромант опустил голову на подушку, положив одну руку на плечо герцога, и вскоре мирно, тихо засопел, явно не собираясь покидать кровать. Поэтому Кристоферу ничего не оставалось, как смириться. Просто лечь и закрыть глаза, стараясь не думать о горячей ладони, касающейся его тела, жар которой он чувствовал даже через ткань пижамы. А ведь он никогда, ни разу в жизни ни с кем не делил постель…

И проснулся он один. Часы показывали, что уже почти полдень, и некроманта, конечно, в постели не было. Не осталось даже его запаха, не осталось ничего, что могло бы доказать, что эта ночь Кристоферу не приснилась.

<i>«Тише, Крис… тише…»</i>

Почему-то от такого вольного, грубого сокращения его имени, произнесённого низким бархатным голосом некроманта, по телу пробегала дрожь, а внутри прокатывалась мягкая, тёплая волна. Вообще-то так было нельзя. Кристофер - сын герцога, он гораздо выше безродного Деамайна, и тот не должен называть его так…так интимно, так откровенно сближаясь с ним. Но не было отторжения или возмущения, и всё, чего хотелось – это слушать это имя вновь и вновь, чтобы его произносил именно он, тот самый маг, на которого многие боялись даже просто смотреть. А ведь это он, мрачный черноволосый парень, обнимал сегодня Кристофера, он успокаивал его ночью, когда боль воспоминаний разламывала тело, и это он вчера, на этой самой кровати, ласкал его так бесстыдно и собственнически, ни на мгновение не сомневаясь, что имеет на это право… покраснев, Кристофер зарылся лицом в подушку.

«Такого не должно быть…»

Но многого быть не должно. Почему он лежит здесь, поверив словам некроманта о том, что иначе умрёт? Почему он не пытается связаться с отцом, передать ему какую-нибудь весть? И, более того, почему у него даже не возникает такого желания? Как могло так получиться, что ему уютно в этих стенах, пропитанных магией смерти и духом жестокости? Кристофер легко нашёл ответ на этот вопрос: потому что здесь от него ничего не требовали. Здесь не нужно было сохранять лицо, вежливо и учтиво отвечать всем вокруг, обдумывать свои поступки и маскировать скуку за показным интересом. Здесь не нужно было думать о том, что скажет отец, и как отреагируют другие на его поступки. Он уже и так сделал предостаточно, он вляпался так, как ему и не снилось, и любые последствия, любое осуждение здесь его не достанет. Он словно попал в другой, отдельный мир, куда есть доступ лишь у одного человека – у Деамайна.

И, как оказалось, некромант вовсе не был злом во плоти. Он пока не делал ничего такого, за что его можно было бы ненавидеть или бояться. Он был добрым и заботливым, правда, немного по-своему. Кроме того, в комнате не было трупов, костей и прочего подобного из того, что Кристофер предполагал увидеть. Хотя, возможно, хозяин просто всё это убрал, решив не нервировать лишний раз и без того дёрганного гостя.

Вообще-то любопытно было бы это проверить, но для Кристофера, который даже самые простые потребности вынужден был удовлетворять при помощи заклинаний, обследовать комнату не было никакой возможности. Так что он мог лишь лежать, уткнувшись в книги и медленно чахнуть от скуки: всё-таки семнадцатилетнему подростку в ясном сознании очень сложно не вылезать из кровати два дня подряд. А ещё он мог думать о Деамайне, сколько угодно, и о тех запутанных чувствах, которые возникали у него при виде некроманта. До сих пор тело окутывало наслаждение, когда он вспоминал, как скользили по его спине, плечам и груди осторожные руки, смазанные каким-то снадобьем с дурманящим запахом лаванды. Тогда, израненный и истекающий гноем и кровью Кристофер, покрытый разлагающимся мясом, впервые в жизни почувствовал настолько острое возбуждении рядом с другим человеком. Его тело не знало таких интимных касаний, и совершенно неожиданным было то, что столь ярко оно реагировало именно на Деамайна. Хотя, с другой стороны, почему бы и нет?

Задумавшись, Кристофер отложил в сторону книгу и, подперев голову кулаком, принялся собирать в памяти образ грозного мага, попутно давая ему оценку. Деамайн высок, очень. Чего уж таить, он выше всех людей из тех, кого юный герцог видел. В нём, наверное, как минимум метр девяносто, если не все два… и потом, у него широкие плечи, и сильные руки с таким чётким рельефом мышц, о каком самому Кристоферу, худощавому по природе, можно лишь мечтать. Вообще многие маги страдают тем, что недостаточно внимания уделяют именно физической силе, они, можно сказать, даже гордятся тем, что могут шепнуть пару слов там, где простому человеку придётся возиться не меньше часа. И именно поэтому среди них нечасто встретишь людей с таким телом, как у Деамайна. Кто же знал, что под его вечными чёрными свободными тряпками, которые он таскает на занятиях, скрывается настолько прекрасно натренированное, уже взрослое тело настоящего мужчины. А ведь они ровесники!

Ну и, конечно, черты лица. Острые и резкие, но такие гармоничные и правильные. Аккуратно очерченная линия губ, прямой нос с лёгкой хищной горбинкой… в общем, картина вырисовывалась на самом деле привлекательная. Если бы Кристофер задумывался над этим раньше, он бы определённо заметил, какой парень учится с ним в одной классе…но кому нужно следить за некромантом и вообще думать о нём?

«А ведь ему, наверное, одиноко…» - мелькнула мысль в голове у Кристофера, поразив его своей простотой и логичностью.

Конечно, одиноко. С ним же даже никто не разговаривает! А ведь ничего страшного в этом нет, Кристофер уже успел в этом убедиться.

«Ага, ты ему ещё другом стань! Вот папочка обрадуется!» - противно проскрипел внутренний голос, и Кристоферу стало стыдно за свои недостойные мысли.