- Ты ведь невинен?

Парень почувствовал, как жарко запылало его лицо и хотел возмутиться, высказав Деамайну всё, что он думает о его бестактности, но мужчина его опередил:

- Да, невинен. По крайней мере, физически... и это в девятнадцать лет...

- Вас... - Кай старался заглушить отчаянное биение сердца, - ...вас это не касается.

- Почему же? - усмехнулся Деамайн, проведя пальцами по обнажённому плечу, - ведь я хочу, чтобы ты отдал себя мне.

Кай рванулся, стремясь увеличить расстояние между ними, сгорая от стыда и непонятно откуда нахлынувшего опьяняющего желания. Деамайн был красив, явно опытен, его тело и взгляд заставляли колени подгибаться, а бархатный низкий голос пробирал до дрожи. И то, что он некромант, не имело никакого значения, когда его губы коснулись чувствительной кожи на шее.

Кай вскрикнул и попытался отстраниться, но руки некроманта уверенно сжали его плечи, скользнув пальцами по разгорячённое коже, два дыхания смешались в одно, и предсказатель не сразу осознал, что его целуют. Спокойно, собственнически и глубоко, с языком, проникающим в рот умело и настойчиво-сладко. Пальцы скользили по спине, плечам, бёдрам, и внутри Кая всё перевернулось, когда Деамайн, сжав его ягодицы, притянул парня к себе вплотную, заставив почувствовать собственное возбуждение.

Кровь стучала в висках, а сознание отчаянно цеплялось за последние искры здравого смысла: Деамайн некромант, он невообразимо старше, он учитель из его бывшей школы, и, наконец, он совершенно очевидно пользуется неопытностью Кая. Он просто увидел его, захотел - и решил получить, без чувств или глубокой привязанности, совершенно по-животному. И если некромант захочет - он мигом повалит Кая на диван, скрутит и изнасилует, делая всё, что угодно, ведь дома никого нет, а в боевой магии предсказатель не особо силён… и почему-то от этих мыслей парень возбудился так, как никогда раньше. Он невольно застонал, почувствовав руку Деамайна на своём члене и, к своему стыду, потёрся о неё раньше, чем успел подумать о том, что же он творит.

- Не надо… - почти плача, простонал Кай, чувствуя, как пальцы мужчины ловко расправляются с той скудной одеждой, что на нём была.

Всего мгновение - и они стоят друг напротив друга, Кай - возбуждённый и пылающий от стыда, абсолютно без одежды, и Деамайн - внешне спокойный, всё также упакованный в чёрную рубашку и брюки, как и в самом начале.

- Почему не надо? - самым обычным голосом спросил некромант, рассматривая Кая с ног до головы и пронзая, овладевая им одним лишь взглядом чёрных бездонных глаз.

И все слова застряли у предсказателя в горле от этого простого вопроса. В самом деле - почему? Беречь невинность? Это глупо, ведь он не девушка. Любовь? Какая ещё нужна любовь, когда всё тело словно с ума сошло, стремясь только к одному… и гораздо раньше, чем Кай ответил хоть что-то, Деамайн повалил его на диван, сев сверху ему на бёдра. От острого возбуждения, пронзившего тело, парень вскрикнул и просто покорился судьбе. Ему плевать было на всё, что теперь с ним будет, и кто что потом подумает. Он хотел этого мрачного черноволосого мужчину с лицом каменным, но руками такими нежными и умелыми. Он как завороженный следил за тем, как некромант медленно, никуда не торопясь расстёгивает пуговицы на своей рубашке, позволяя постепенно любоваться своим тренированным, уже давно сформировавшимся телом. Ключицы, грудь, которую пересекает странное сплетение чёрных кожаных нитей, удерживающих массивный плоский чёрный кристалл с красными прожилками… когда Деамайн, не расстегивая ремня, потянул рубашку из брюк, Кай не удержался от стона, поражённый необъяснимой чувственностью этого жеста, его неприкрытой сексуальностью. Да, в отличие от него, неопытного мальчишки, Деамайн знал своё тело и знал, что с ним делать. Они слились в объятии, коснувшись обнажённой кожи друг друга, и ощущения нахлынули на предсказателя водопадом: биение чужого сердца, выступающие линии мышц, холод странного кулона и давление пряжки от брюк на живот: ведь они с некромантом, как это ни смешно, были почти одного роста.

Скользкий шершавый язык прошёлся по ключицам, заставив Кая вцепиться пальцами в широкие плечи, и в этот самый миг мир просто сошёл с ума. Предсказатель нырнул в будущее, одновременно не отрываясь от прошлого, и его тело выгнулось, резко и судорожно, сведённое невыносимым, безумным удовольствием. Образы мелькали перед глазами так, что не было никакой возможности оценивать их сейчас. Он просто улавливал эмоции, настроение, одновременно изгибаясь и плавясь в умелых ласках Деамайна. Кай жил на два мира сразу: вот он чувствует твёрдый, скользкий от смазки член внутри себя, ощущает каждое его движение, но тут же осознаёт, что Деамайн ещё даже не снимал брюк. Он касается его губ, зарывается пальцами в длинные чёрные пряди волос, и кричит, когда зубы некроманта безжалостно пронзают его плечо почти до крови, заставляя кончить…но лишь там, в будущем. Кай просто умирал от возбуждения, не справляясь с ним и плохо представляя, как он выглядит со стороны: разгорячённый, готовый на всё, хотя некромант почти ничего с ним ещё не делал, уделяя собственному ремню больше внимания, чем корчащемуся в сладких судорогах телу. Просто именно этого Деамайн и ожидал.

Он прекрасно знал предсказателей, лучше, чем многие из них знали самих себя, и он обожал их почти также, как своего Кейне. Он любил, когда они в моменты критического возбуждения погружались в будущее, когда они попросту теряли контроль над телом, и, на самом деле, с ними можно было в такие моменты делать совершенно что угодно. Они принимали любую боль, любое унижение, и лишь просили ещё, купаясь в наслаивающихся ощущениях из обоих реальностей. Деамайн любил вид их окутанных белой поволокой глаз, их невидящий взгляд и податливое тело, и поэтому, наспех пробормотав заклинание, он принялся проникать в Кая. Можно было бы подготовить – но так неинтересно. Он просто будет давить, неторопливо, но настойчиво, и тогда вскоре невинное тело сдастся, пропустив его внутрь без особого вреда, но с дикой болью для владельца. Кай закричал, царапая пальцами диван, и Деамайн едва удержал его, не дав отстраниться. Ведь в реальности он ещё в него не вошёл, и то, что чувствует предсказатель сейчас – лишь отголосок из будущего. В реальности всё будет гораздо, гораздо интереснее…

Деамайн, усмехнувшись, ущипнул Кая за сосок, дёрнув, и это дополнительное ощущение, всего лишь на пару мгновений, но всё же вернула предсказателя к одному-единственному миру. Вернуло в том самый момент, когда некромант, преодолев сопротивление непривычных к такому мышц, коротким резким толчком ворвался внутрь. Голос Кая, казалось, разнёсся по всем этажам. Пальцы предсказателя умоляюще, отчаянно сжались на запястьях Деамайна, но тот не обратил на них внимания. Он смотрел на лицо Кая, он отпечатывал в памяти каждую секунду: катящиеся по щеках слёзы и рвущееся из груди парня рыдания, его хриплые стоны и сведённое болью потерявшее невинность тело… великолепно! Это всё было невыносимо, безумно прекрасно. Предсказатель вёл себя именно так, как любил Деамайн. Его слёзы, и боль, и осознание безвозвратности случившегося, и отчаяние – всё это возбуждало некроманта ничуть не меньше, чем ощущение сомкнувшейся вокруг члена тугой плоти, требующей продолжить то, что мужчина уже начал. И он продолжил, не колеблясь ни секунды.

Кай, ушедший вновь в будущее, вскоре начал тихо постанывать, а буквально через минуту уже и откровенно кричать, насаживаясь на член Деамайна самостоятельно, шепча какой-то бред и скользя руками по его телу, периодически задевая тот самый кулон. Конечно же, Деамайн надел его не из любви к украшениям, только вот мало кто разбирался с настолько тонких нюансах магии. Особым образом обработанное сердце сианского волка, превращенное в испещрённый кровавыми венами камень. Оно – чистый наркотик для предсказателей, безвредный по своей сути, но от этого ни менее действенный. И Кай даже не представляет, что если бы Деамайн приказ ему в присутствии всех родственников и знакомых отсосать ему, парень бы это сделал с радостью, практически не задумываясь.