Со злостью Джон вырвал бумагу из рук опешившего старика.

— Я устал от того, что чужие люди постоянно вмешиваются в мою жизнь! — раздраженно произнес он и, рванув на себя дверь, промчался через холл, внутренне дрожа от гневной обиды, вызванной отказом Дианы. С него хватит! Эта капризная леди просто невыносима. Он даже рад отдать ее Гордону, тут же без сожаления покинуть проклятый дом и больше здесь никогда не появляться.

Когда он уже почти приблизился к лестнице, то услышал, как наверху раздался громкий всхлип. От этого звука его ноги сами остановились. Обида в одно мгновение превратилась в нечто иное, и Джон уже понял, что сейчас устремится не к выходу, а, наоборот, поднимется и откроет ее чертову дверь.

Выругавшись, он развернулся и помчался, перепрыгивая через две ступеньки и попутно спрашивая себя, с чего это ему вдруг вздумалось бежать, коли накинутый ею поводок все еще стягивал шею? Она управляла им, он чувствовал это и шел туда, куда нужно было ей, повинуясь ее приказу.

Диана стояла в центре комнаты, обхватив себя руками. Ее бил нервный озноб. Ей не верилось, что она только что отказала Джону! А он? Тоже хорош! Почему-то вдруг решил, что имеет право обсуждать ее жизнь! Он такой же, как и дедушка, думающий только о деньгах и власти! Если у нее осталось хоть немного благоразумия, она должна уйти отсюда. Исчезнуть, спрятаться где-нибудь так, чтобы никто ее не нашел! Она ненавидит мужчин! Всех мужчин! Старые, молодые — все они одинаковые. Самонадеянные, эгоистичные индюки, которые считают, что контролируют все на свете.

Неожиданно дверь в ее комнату распахнулась. Диана обернулась и увидела Джона.

— Если ты пришел, чтобы снова просить выйти за тебя замуж, то можешь не беспокоиться, — притворяясь равнодушной, бросила она.

— Тебе придется умолять меня на коленях, чтобы услышать еще одну такую же просьбу, — мрачно ответил Джон.

В этот момент ее колени действительно дрогнули. Диане захотелось кричать. Ее возлюбленный стоял в проеме двери — злой, холодный, чужой. Но в его глазах она увидела отчаяние и замерла. Значит, ему было больно? Из — за кого? Из-за нее, конечно!

— Тогда что тебе здесь надо? — как можно сдержаннее спросила она.

— Мне нужна ты, — ответил Джон. — Я требую объяснений по поводу того, что ты делала в объятиях Гордона, пока меня не было рядом?

Он вошел и прихлопнул дверь ногой.

— А о чем думал ты, когда бросил меня, чтобы уехать к ней, только потому, что она поманила тебя своим хорошеньким пальчиком?

Диана скрестила руки на груди, он сделал то же самое. Опять тупик, они уже были в нем раньше и теперь молча стояли и в упор смотрели друг на друга. Зеленые глаза сверкали, глядя в серые. Серые глаза блестели навстречу зеленым. Постепенно возбуждение начало охватывать обоих. Диане до боли захотелось все забыть и поцеловать Джона.

— Это был ад, — первым начал он. — Я не представлял, насколько огромное значение на востоке придается слухам, пока сам не убедился в этом. Мой приезд произвел настоящий переворот, хотя я каждую минуту был готов получить кинжал под ребра. — Джон усмехнулся.

— Ты все еще любишь ее.

— Бог ты мой, нет! Я люблю только тебя!

— О!

— Да, — протянул он с усталой усмешкой.

— Тогда ты не должен был оставлять меня!

— Это ты должна была поехать со мной. Тем более что тебе наверняка понравился бы этот грандиозный спектакль из жизни шейхов и их окружения.

— Но ты должен был пригласить меня.

— Если бы ты так не упрямилась, я сделал бы это непременно.

— О! — снова воскликнула Диана. И воцарилась тишина.

Ей опять захотелось поцеловать Джона, кинувшись в его объятия. А Джон ждал подходящей минуты, чтобы упасть с Дианой на кровать и любить ее до бесчувствия.

Вместо этого оба уставились на документ, который Джон все еще держал в руке.

— Порви его, — сказала она.

— Зачем? Это всего лишь мой смертный приговор.

— Я не хочу твоих денег.

— Разве разговор о деньгах? Он о моей жизни. Ее ты тоже не хочешь?

Диана гордо посмотрела на него. Два шага, и она выхватила бумагу из его рук точно так же, как он выхватил ее из рук Леона. Затем разорвала листок на части и бросила на пол. Она стояла, уперев руки в боки, пока он не поднял глаза от бумажных клочков, осевших у ног, и не увидел ее вызывающую позу, надувшиеся от злости губки и зеленые глаза ведьмы.

— Хорошо, — согласилась она. — Так и быть, я возьму твою жизнь.

Джон притянул ее к себе и жадно прижался губами к ее маленькому рту. Почему бы нет? Они оба в этом нуждались. Диана не сопротивлялась.

— Скажи мне все-таки, почему ты целовалась с Гордоном Чейзом? — не удержавшись, спросил он некоторое время спустя.

— У меня и в мыслях не было целовать его, — ответила Диана. — Я, как маленькая, плакалась в его плечо, потому что тебя не было со мной, а мне так этого хотелось.

Джон нежно прикоснулся к уголку ее рта.

— А тогда, в тот вечер, когда вас с Гордоном застала его невеста? — не унимался он. — Тогда ты не плакала!

— И это ты неправильно понял, — прошептала Диана у самых его губ и тут же заметив, как глаза Джона потемнели. — Перед этим Гордон застал Кэтрин в объятиях своего кузена. А ведь она была его невестой с самого детства, он обожал ее. Ему захотелось поделиться со мной своим горем, и я утешала его, как могла. Когда я услышала, что они подходят, то решила поцеловать беднягу на глазах у Кэтрин, чтобы дать ей попробовать ее же отравы.

— Ты поступила крайне необдуманно, — вздохнул он.

— Слушай дальше. Когда я поняла, что нас видела не только Кэтрин, но и ты, я догадалась, о чем ты подумал. Поэтому, как только у меня появилась возможность оставить Гордона одного, я поспешила в твою комнату, чтобы все объяснить, только…

— Увидела меня голым посреди комнаты и решила, что на это очень весело смотреть.

— Это твои слова. — Она провела пальцами по его губам, и Джон поцеловал их. Снова возбуждение стало набирать силу. — Ты теряешь голову рядом со мной, — самодовольно сказала Диана. — Поэтому и стараешься держаться подальше.

Джон убрал ее дразнящие пальцы со своих губ.

— Мне не хотелось быть очередным трофеем в коллекции охотницы Дианы, — ответил он. — Ты флиртовала со всеми напропалую.

— Это по твоей вине, — капризно сказала она. — Чем сильнее ты презирал меня, тем скандальней и неистовей я становилась.

— Взбалмошней. Вот слово, которое приходит мне на ум.

Он имеет в виду Питера Рассела, догадалась Диана. Эти воспоминания так резко изменили ее настроение, что Джону осталось лишь вздохнуть с сожалением, когда она отошла от него к окну и обхватила себя руками.

Доу подошел к ней и обнял за плечи.

— Извини, не хотел возвращать твои грустные воспоминания.

— Представь себе, я знала Питера почти всю свою жизнь, — пробормотала она. — Мы, вся наша большая компания, съезжались на остров во время каникул с тех самых пор, когда еще были детьми. Флирт и поддразнивания были частью наших внутренних отношений. Но никто ни разу не переступил черту.

— Почему же теперь он решился?

— Мы не видели его несколько последних лет, — сказала Диана. Когда этим летом он приехал на остров, все заметили, как он изменился. Питер только отшучивался, когда кто-нибудь из нас пытался узнать у него, в чем проблема. Стали рождаться всевозможные слухи. Кто-то решил, что так повлияла на него несчастная любовь, кто-то предположил, что во всем этом сыграла роль ссора с братом, Рони Оуэном, к которому Питер всегда питал отвращение. Но я не подумала, что он изменился настолько, что решится выкинуть нечто подобное.

— Попробуй забыть об этом! Все в прошлом…

— Не могу разобраться, но может, я сама виновата? Вдруг чем-то невольно подтолкнула его на этот подлый шаг.

— Ты знаешь, что это не так, и точка!

Диана прижалась к нему и замолчала. За окном она заметила отъезжающую машину дедушки. Крыша на ней была откинута, и она увидела сидящего рядом с Леоном Гордона. Сейчас они наверняка поедут в кафе и станут пить кофе, пока Гордон не расскажет обо всех своих несчастьях. Потом дедушка даст ему мудрый житейский совет, который он накануне тщательно обсудил со старшим братом Гордона, Ричардом. Так было заведено у них с тех пор, как Диана и Гордон потеряли своих родителей в одной страшной автокатастрофе. Леон играл роль мудрого советника для обеих семей.