После моего рассказа о «посвящении в вожатые» в журнале ПИОНЕРСКИХ ТЕОРЕМ появилась запись:

…Незаметно пролетела первая четверть учебного года. Ребята уже сдружились со мной, да и я понемногу изучил их характеры и наклонности. Я уже привык к язвительным замечаниям Бориса Зубило, к восторженности Зины Простоквашевой, к точности и аккуратности Виталия Сопелкина. Я догадывался, что стихи, время от времени появляющиеся в нашем сейфе, пишет Вика Журавлева, серьезная, строгая девочка, влюбленная в Пушкина и Анну Ахматову. Я понял, что Володя Крупенин не только прекрасный математик. При случае он может починить магнитофон, собрать маленький транзисторный приемник — словом, любое техническое задание ему по плечу. Я знал, что стенную газету «Трибуна джинна» никто не сумеет оформить лучше Буслаева-Костельского. Первым моим помощником по спорту стал Павел Быков, а любое самое трудное, самое ответственное дело я без страха и сомнения мог поручить Ане Горизонтовой. Авторитет нашей морячки был непререкаем. Ее слушался даже Борька Зубило.

Каждую неделю, открывая сейф, мы находили в нем новые проекты, новые предложения, новые идеи. Действительно, порою кажется, что мы только вчера встретились, только вчера начали работать, а между тем на дворе уже ноябрь. Холодные дожди — частые гости в нашем городе. Вот и сейчас мелкая дробь дождя барабанит по школьному окну. Осень — немного грустное время года, она сама по себе иногда портит настроение, а тем более если преследуют вас какие-либо неудачи…

В пионерской комнате двое, я да командир отряда «Скажи-ка, дядя!» Слава Бойченко. Я просматриваю очередную корреспонденцию, вынутую из сейфа, а Слава уставился на портрет джинна-следопыта и беззвучно шевелит губами.

— Ты что там шепчешь, Слава?

— А ничего… Ссорюсь с джинном.

— Что же он тебе сделал плохого?

— Ну что, ему трудно подсказать, куда нам податься, чтобы разыскать Ястреба? Я к нему и так и сяк подлаживаюсь, а он уставился на пробитую каску и молчит. А я уже третью пару кедов в походах износил. Ведь, кажется, все, что могли, мы уже сделали. А в результате — всего одного партизана Калюжного из здешних мест разыскали…

Действительно, письмо партизана мы получили несколько дней назад. Из этого письма мы узнали, что, когда фашисты их окружили, отряд разделился на две большие группы, и в их группе партизана по фамилии Ястреб не было, а из другой партизанской группы мало кто в живых остался. Вот и все, что мог нам сообщить партизан Калюжный! О сейфе он ничего не написал и о гранитном осколке тоже ни слова.

— Что нам теперь делать? — спрашивал Слава, не сводя глаз с нарисованного джинна. — Ну, что ему стоит показать пальцем: мол, ищите, ребята, там-то и там-то… А джинн и глазом не ведет в мою сторону.

— Ты с ним прямо как с живым разговариваешь…

— Да нет, я, конечно, понимаю, что мы слышим голос джинна, только когда Коля Уствольский его — на магнитофон запишет, — усмехнулся Слава, — но, с другой-то стороны, ведь должна же у нас с джинном быть какая-то внутренняя связь! Существует же на свете телепатия! Даже ученые этого не отрицают.

— Что думают ученые по части телепатии, не знаю, но о том, как ученые предложили искать алмазы по пиропам, об этом я читал. Ты слышал, что такое пиропы? — спросил я Славу. — Это спутники алмазов, яркие, очень приметные камни. Пусть переписка с Калюжным окончилась неудачей, мы должны искать других спутников Ястреба, искать терпеливо, настойчиво.

— Все я понимаю, — вздохнул Слава. — Но время-то идет, время стирает следы все сильней и сильней. И чем дальше, тем меньше шансов отыскать Ястреба.

…Слава был прав. Даже я уже начал думать, что партизанская записка так и не найдет своего хозяина.

В сейф поступали все новые предложения.

— Идея! — сказали ребята и решили, что можно устроить целую выставку для малышей, принести разных интересных животных, а Зина Простоквашева даже пообещала показать октябрятам дрессированную курицу, за что была поднята мальчишками на смех.

Малыши, узнав обо всем этом, не давали ребятам покоя: «Когда будет зоопарк? А вход будет бесплатный или по билетам? А хищные звери тоже будут?»

Пионеры очень тщательно готовились к этому дню, который они назвали «Птицам — летать, ужам — ползать». Срочно ремонтировались клетки, их красили в разные цвета. В школе для нашего «зоопарка» решено было выделить спортивный зал. Об этом деле узнали работники телевидения и сказали, что «фестиваль зверей» будут передавать в эфир. После этого сообщения вся живность, которая имелась дома у ребят, была приведена в боевую готовность. Дело дошло до того, что Петя Васильчиков притащил в школу… кота в мешке. Принес он его в школу неспроста. Дело в том, что родители Пети были категорически против этого черного-черного кота. Им почему-то не нравилась его расцветка. Но Петя считал, что, если кота покажут по телевидению, весь город ахнет и конфликт с родителями будет улажен навсегда.

Однако режиссер, заглянув в Петин мешок, сказал:

— Кошек мы показывать не будем. Это не оригинально.

Пете было очень обидно, но что поделаешь! Спорить было некогда. Малыши толпились у дверей, и передача по телевидению должна была вот-вот начаться…

Когда малышей впустили в зал, у них глаза разбежались: голуби, морские свинки, белочки, ежи, золотые рыбки в аквариумах! По всем вопросам октябрята получали подробную консультацию у хозяев этого животного царства: как ухаживать за своими воспитанниками, сколько раз в день кормить их, и т. д. и т. п.

Все ахнули, когда Гена Пилипчук вытащил из-за пазухи двух ужей и смело закрутил их вокруг шеи. Затаив дыхание наблюдали ребята, как, обмотав вокруг оголенной руки черноголового ужа, Гена подносил его так близко к своему лицу, что тоненький раздвоенный язык касался щеки.

Вслед за этим в зал вошли несколько ребят. Двое тащили детскую ванночку, четверо, как эскорт, шли по бокам. В ванночке билось и плескалось что-то огромное и, как видно, злое.

Малыши с опаской подходили к ванночке и по складам читали объявление:

Малыши с интересом разглядывали щуку, удивлялись ее размерам, а щука время от времени била хвостом по воде и пугала окружающих.

Но наибольшим успехом пользовались у малышей обезьяна макака и говорящий попугай Альфред. Обезьяна все время чесалась, скалила зубы, улыбалась, показывала язык и морщила и без того смешную рожицу.

Попугай обзывал всех дураками, вызывая всеобщий восторг своим умом и развитостью.

Дошло дело и до дрессированной курицы. Ее хозяйка Зина Простоквашева сказала, что курица клюет зерно только из ее рук, а из чужих ни за что не возьмет. Потом Зина робко сказала, что ее Тотошка по утрам кричит… по-петушиному. Демонстрировать способности своей Тотошки Зина начала с зерен. Она насыпала пшеничные зерна себе в ладошку и нескольким первоклассникам. Но «ученая курица» оказалась жадной и прожорливой. В одно мгновенье курица склевала все зерна у хозяйки и у всех остальных тоже. У девочки даже слезы на глазах показались от обиды.