Билли покачала головой.

— Нет, с ним поехал Гомер. Они решили поглядеть на один чикагский банк.

— Значит, он не взял тебя в Чикаго, — заговорил Мартин, с интересом разглядывая ее. — Ему нравилась Билли в этом платье. Но он не сомневался, что без платья она понравится ему еще сильнее. — На твоем месте, Билли, я забеспокоился бы.

— А я вот ни чуточки не беспокоюсь, — ответила Билли, выкладывая покупки на стол. — Мери решила, что тебе захочется подкрепиться, — обратилась она к Пирпонту.

— Первый раз слышу, что мы собираемся брать банк в Чикаго, — сказал Мартин и, прикрыв глаза, протянул: — Интересно, как же все-таки ее зовут.

— Не обращай на него внимания, Билли, — сказал Пирпонт. — Он просто валяет дурака.

— Я и не обращаю, — отозвалась Билли.

— Скажи-ка, Билли, — продолжал Мартин, и на лице его заиграла улыбка, — твой приятель по-прежнему прячет от тебя бутылку?

— А что такого? Ерунда…

— Не скажи…

— Ерунда, — повторила она, пожимая плечами.

— Ерунда? — Мартин рассмеялся. — Это самая настоящая дискриминация. Он запрещает тебе пить, потому как ты индианка. Но лично я считаю, что это совершенно неправильно. — Всем своим видом он излучал праведное негодование. — Индейцы жили тут всегда, когда еще никаких американцев не было и в помине.

— Разве ты не гордишься своим народом? — поддержал Мартина Гарри Пирпонт.

— Очень даже горжусь, — отозвалась Билли. — Но спиртное на меня очень действует.

— На меня оно тоже очень действует, — ухмыльнулся Мартин. — Женщины делаются для меня неотразимыми. Билли, будь так добра, достань-ка мне кое-что с вон того шкафа.

Билли подошла к шкафу, потянулась и встала на цыпочки. Платье рельефно очертило ягодицы.

Мартин и Пирпонт следили за ней, затаив дыхание. На лбу у Мартина показались бусинки пота. Он судорожно сглотнул и подошел к Билли.

— Дай-ка я тебе помогу, — сказал он хриплым голосом.

Он обхватил ее за бедра и приподнял. Платье задралось еще выше.

— Видишь бутылку? — спросил он.

— Уже взяла, — последовал ответ.

Мартин опустил Билли на пол. На какое-то мгновение их взгляды встретились. Пирпонт встал.

— Посмотрю, чем там занимается Мери, — сказал он и подмигнул Мартину, собираясь выйти из комнаты.

Мартин по-прежнему не спускал глаз с Билли.

— Как ты считаешь, Джонни будет очень недоволен, если ты немножко со мной выпьешь? — спросил он.

— Ну, конечно, — отвечала Билли, слегка нахмурив лоб. Впрочем, хмурилась она не очень сильно.

— А мы чуть-чуть, — сказал Мартин и открыл бутылку.

Внезапно дверь отворилась.

Эдди Мартин резко обернулся.

На него смотрел Джон Диллинджер.

Эдди попытался что-то сказать, но челюсть у него отвисла, и он застыл с открытым ртом.

Глаза Диллинджера превратились в две щелочки. Он переводил взгляд с Мартина на Билли, а также и на Пир-понта, который не успел покинуть комнату и теперь стоял у дверь в спальню.

Не торопясь, Диллинджер двинулся к Эдди, который стал испуганно пятиться.

Протянув руку, Диллинджер взял бутылку с виски и выразительно посмотрел на Билли.

— Я не пила, Джонни, — сказала Билли.

— Погоди, Джонни, — забормотал Мартин. — Я понимаю, что ты подумал, но ничего такого не было… — Голос его задрожал. Он сделал еще один шаг назад и натолкнулся на стену. — Это же глупость… Зачем придумывать? Разве я враг себе?.. Я еще пожить хочу… Клянусь, Джонни. Ничего такого не было…

Диллинджер сделал глоток из бутылки и тотчас же выплюнул. Эдди попытался обратить все в шутку, натянуто рассмеялся и сделал шаг к двери. Не спуская с него глаз, Диллинджер перевернул бутылку вверх дном, и спиртное полилось на пол, на стол и стулья…

Мартин снова неестественно рассмеялся и выскользнул из комнаты.

Затем Диллинджер посмотрел на Билли, молча поднял бутылку над головой и разбил ее об стол.

9

По шоссе, окаймленном деревьями, мчалась полицейская машина. За ней следовали еще две.

На переднем сиденье первой машины расположился Мелвин Первис.

Он был спокоен и собран, несмотря на завывание сирены.

Вскоре машины свернули на проселок и, подпрыгивая на ухабах, поехали мимо старых фермерских построек. Затем они преодолели небольшой подъем. На вершине холма стоял дом. За деревьями и кустами виднелись люди. Подъехав ближе, Первис и его спутники увидели, что это полицейские в форме и национальные гвардейцы, — за машинами, за деревьями, повсюду. Они налаживали винтовки с оптическим прицелом.

Вот-вот должны были развернуться грозные, мрачные события, но вокруг собиралась толпа из фермеров и бедняков. Люди присаживались на корточки, прикладывали ладони ко лбам, защищая глаза от солнца. Все взгляды были обращены на фермерский дом.

Машина Первиса остановилась возле кучки репортеров и полицейских.

— Это Первис! — громким шепотом произнес один из газетчиков. — Он брал Пулемета Келли.

— Нет, — помотал головой другой газетчик. — Это не он.

Первый репортер подошел к Мелвину Первису с блокнотом в руке.

— Скажите, мистер Первис, как федеральные службы узнали об этом доме?

Не обращая на него внимания, Мелвин Первис двинулся дальше. Он по-прежнему не спускал глаз с дома.

Полицейский наклонился к обескураженному репортеру и шепнул:

— Андерхилл вчера женился.

— Женился?

— Да, на какой-то своей подружке-танцовщице. Она там, в доме. Отправились к мировому, и он их поженил. — Полицейский ткнул пистолетом в бок репортеру. — Сказал: «Жени, а то плохо будет». И знаешь, что самое интересное? — полицейский перешел на шепот: — Когда надо было расписаться, то Андерхилл вывел: «Уилбур Андерхилл, Гроза Трех Штатов». Вот наглец! Это кому рассказать!..

Тем временем Мелвин Первис подошел к дереву и встал за ним. Ближе к дому подойти было нельзя. Его помощники, в том числе и Сэм Каули, согнувшись, подбежали к боссу.

— Когда он заявил о себе в последний раз? — спросил Первис.

Каули стал докладывать обстановку:

— Полчаса назад он пристрелил двух полицейских. Мы ответили настоящей канонадой. Стреляли минут пятнадцать без перерыва. Выпустили, наверное, пару тысяч патронов.

— А что девка? — спросил Первис.

— Наверное, тоже погибла. Вряд ли кто уцелел при таком обстреле.

— Жилет, — сказал Первис.

— Что? — переспросил Каули.

— Жилет, — нетерпеливо повторил Первис. — Дайте мне жилет.

Первис снял пиджак и расставил руки в стороны. Его помощники стали надевать на него пуленепробиваемый жилет. Потом они затянули завязки на спине. Первый щелкнул пальцами. Ему подали пиджак, который он надел поверх жилета. Конечно, пиджак сидел не так свободно, как раньше, но вид у Первиса сделался весьма внушительный.

Затем он протянул руку, и ему вложили в нее автомат Томпсона. Он недовольно посмотрел на помощников.

— Пистолеты, — буркнул он.

Один пистолет он взял в правую, а второй в левую руку. Он попытался достать что-то из кармана пиджака, но ему мешали пуленепробиваемый жилет и два пистолета.

— Не могу вынуть сигары, — буркнул он.

Его помощники знали, что делать. Кто-то извлек из его кармана коробку «Монте-Кристо», вынул сигару, вставил ему в рот и почтительно зажег спичку. Первис затянулся, наслаждаясь изысканным ароматом.

Потом он снова заговорил:

— Шляпу! — потребовал он.

Ему надели на голову шляпу и поправили, придавая нужный угол. Только после этого Мелвин Первис двинулся к дому. Он шел, прищурясь, а полицейские, газетчики, фермеры и все прочие следили за ним, затаив дыхание. Еще мгновение, и он скрылся в доме.

Из дома не доносилось ни звука. Потом вдруг раздался женский вопль. Затем грохнул взрыв. Часть крыши рухнула на землю. Грянул выстрел. Женщина продолжала истошно вопить. Затрещал автомат, потом захлопали пистолетные выстрелы.