— Может, она лишь прикидывается такой?

— Нет. Если с виду она и баба, то ведет себя — как мужик. Любит она только коров и лошадей. Она выросла в Дакоте. Семь девочек в семье. И все научились скакать верхом, бросать лассо и ухаживать за скотиной. Все семеро, представляете?

Джон Вренч с Красными Ботиками отошли в уголок, и разговор переключился на одноногого Дона Клоу, который в своем фургоне темной ночью задом выехал к крутому обрыву, сам того не заметив, пока искал сигнальный огонь, и случайно выстрелил в себя, спускаясь вниз, — может, и хорошо, что у него теперь только одна нога, это хоть убережет его от новых неприятностей. А посмотрите на Кара Скроупа, он ведь теперь весь состоит из металла: тоже сам себе навредил. Словом, тому, кто не знал местной истории, полезно было бы послушать эти разговоры.

Они находились в фургоне для скота, сзади ехали один ангуксовский и два херефордских быка. Шпоры на ботинках миссис Фриз елозили по половику. Она, чертыхаясь, вела фургон по колее к верхним пастбищам. Ветер катал по склонам холмов перекати-поле. Два красных хвоста мелькали в горячем воздухе.

— И что ты думаешь? — спросил Скроуп. Он жевал кусок вяленого антилопьего мяса. — Удалось им узнать у этих техасских парней о планах загадочного мистера Фэйна? Он ведь сам к нам не придет и не скажет, чего хочет. А может, он и своим ребятам лапшу на уши вешает?

Он опустил глаза и поглядел на ноги миссис Фриз.

— Живет себе в Калифорнии, сюда приезжает от случая к случаю… А что про Маддимэна слышно? — Заднюю часть фургона тряхнуло. — Чертовы быки! — Она внезапно притормозила в кустах и выпустила быков погулять и поразмять ноги: пусть хоть ненадолго позабудут о своем соперничестве и займутся каждый сам собой. Фургон отъехал вперед. — Как он сейчас-то, пишет?

— Прислал тут и-мейл. Пишет, что надо было ему еще двадцать лет назад переехать в Орегон. Климат прекрасный, соседи хорошие, трава по задницу, женщины красивые — наверняка он на одну из них уже положил глаз. Старуха Инес, должно быть, в гробу ворочается. — Скроуп придвинулся к миссис Фриз, уже прикрыв дверь своим телом.

— А ведь ты по ней с ума сходил.

— Было дело. Бедная старая колченогая Инес. Признаюсь, я тогда не на шутку распалился. Но как она умерла, все как рукой сняло. Я понял, что только мы с тобой и нужны друг другу, в смысле, как мы были всегда вместе, в горе и радости, все эти годы. — Скроуп придвинулся еще ближе и вдруг закинул свою тяжелую волосатую руку ей на плечо. — Я тут о тебе много думал, миссис Ф., — сказал он, обдавая ее своим влажным дыханием.

Миссис Фриз ткнула его локтем под ребра.

— Черт тебя подери, пошел вон, ты меня из фургона чуть не выдавил.

Скроуп отодвинулся на несколько сантиметров — медленно и неохотно.

— Коли так, веди сам, — буркнула миссис Фриз, нажимая на тормоза и перебираясь на пассажирское сиденье. — Не люблю, когда меня толкают, Кар. — Она не сдавалась, пока Скроуп не оказался за баранкой. Когда эти быки попасутся, я уеду верхом. Нам с Коди Джо надо еще починить забор у балки. Когда приедет мистер Фэйн, надо будет осмотреть весь забор. Техасские парни очень из-за него беспокоятся.

— Забор? Я с тобой поеду, — сказал Скроуп, мгновенно переменив свои планы. — Починка забора — это как раз та работа, которая мне нужна. Был бы здесь Бенни, я бы на бумаге все нарисовал, но что-то он последнюю неделю не появлялся.

— Его в тюрягу посадили, за кражу со взломом, — пояснила миссис Фриз. — Робин его застукал, у которого сигаретные машины в Хиггинсе. — Она опустила боковое стекло, и ветер ворвался в окошко.

Они въехали во двор в водовороте пыли. Коди Джо Билли сидел на крылечке, с бечевкой от сноповязалки в руке, глядя куда-то перед собой бессмысленным взглядом.

— Вот что я тебе скажу: по-моему, это самый херовый работничек во всем Вайоминге. Ты только посмотри на него…

— Да, похоже, парень вряд ли сможет сегодня починить изгородь, — согласилась миссис Фриз. — Отвезу-ка его домой.

Она вернулась через сорок минут, на полу фургона валялись две пустые пивные бутыли, а из-под сиденья торчала бутылка виски. День медленно клонился к закату.

— Жена говорит, ему хуже.

— Давай-ка сделаем все это по-быстрому… — сказал Скроуп. — Закончим — и назад.

— Надо поглядеть… — миссис Фриз взяла в фургоне рулон проволоки, покосилась на небо, в котором ветром нанесло облака. — Погода-то портится…

— И что? — спросил Скроуп. — Надо бы мне принять аспирин.

Поднимаясь по красному, изъеденному эрозией склону, Кар Скроуп наклонился слишком низко и ободрал себе руку о колючую проволоку. Аспирин не помогал. Его вены и артерии просто пульсировали.

— Эй, — начал он голосом грубым и невнятным, — отчего бы нам… — И замялся.

— Чего? Чего это ты мне сказал? — Миссис Фриз стояла за изгородью, ее грубое сухое лицо раскраснелось. Ветер играл бахромой старого жакета.

— Иди сюда, — попросил Скроуп. — Иди сюда, сейчас…

— Пшел вон, держись от меня подальше. — Миссис Фриз отпрыгнула; шпоры с кометами звякнули, и все ее тело, казалось, испустило какие-то угрожающие лучи. — Ко мне ни один парень на этом свете пальцем не притронется. До смерти прибью! — Она вскочила на лошадь и затянула удила.

— Ну… сейчас… — Послушай, не уезжай от меня, миссис Ф.! — закричал Скроуп. — Смотри, а не то задницу тебе подожгу! Не надо выходить из себя, успокойся… Подожди-ка минутку — Но стоило только звякнуть колокольчикам шпор, как он тут же взревел и, сладострастно потирая обеими руками свои бедра, бросился к женщине, которая уже стояла одной ногой в стремени. Миссис Фриз метнулась в седло и, обернувшись на этого спятившего сатира с похотливым языком, торчащим между жалких усов, крикнула:

— Все, прощай! — И поскакала к ранчо.

— Ты — покойница, — словно в агонии прошептал Скроуп.

Вернувшись к себе в домик, миссис Фриз как следует выпила, позвонила Хаулю Смиту на мобильник и услышала, как воет ветер над Галактическим ранчо.

— Эй, миссис Фриз. Вы чем-то разгорячены. Надеюсь, мои лошади не ломанулись на ваш участок? Вин хотел связаться с вами по поводу этого забора.

— Звоню узнать, как там дела. Вы говорили на той неделе, что, мол, будете брать местных. Я на этой работке уже двадцать лет, черт его дери. Пора бы и честь знать. Может, меня возьмете?

Хауль с сомнением хмыкнул:

— Ну, не знаю… Никогда не нанимал женщин.

— Вы в Вайоминге недавно. Да тут нынче половину работ делают женщины, а платят им намного меньше, чем мужикам.

— Честно говоря, предложить-то я вам особо ничего не могу. И к тому же, вы ведь явно постарше будете, чем большинство моих ребят. И еще я, честно говоря, не знаю, как они к этому отнесутся. Что и говорить, слава у вас добрая. Ладно, потолкую с ними.

Он помолчал, размышляя.

— С другой стороны, мистер Фэйн тут говорил о том, чтобы завести бизонов. Может, это вам подойдет? Но с вас за это магарыч. Очень уж мне приглянулись ваши шпоры с кометами. Я ходил к тому типу с хвостиком, как у пони, но он говорит, что это единственная пара с кометами, которую он делал. Похоже, ему доставило удовольствие сказать мне «нет». Он говорит, Маддимэн выложил ему за эти игрушечки три сотни. А вы, я знаю, получили их даром, можно сказать. Вот я и прошу: отдайте их мне. А я за это пристрою вас на работу при несуществующем бизоньем стаде мистера Фэйна. Подумайте — и позвоните.

— И думать нечего, — ответила миссис Фриз. Она сорвала крышку с бутылки виски и швырнула ее под стул. «Ну что же, бизоны — тоже неплохо! А почему бы и нет?»

Кар Скроуп снова, в который уже раз, заглядывал в кабину ее фургона, где были сложены ящики с пожитками. Все внутри у него болело; он чувствовал, как металлические пластины рвутся сквозь его кожу наружу, выворачивая кости. Он хлопнул дверью фургона.