Мы уже знаем, что при компьютеризации производства низкоквалифицированные и вспомогательные рабочие вытесняются роботами и автоматизированными системами. Но при капитализме этот процесс имеет свои пределы. Снижение уровня заработной платы, которое неизбежно сопровождает увеличение технологической, структурной безработицы, подрывает основу дальнейшего распространения новой техники. Автоматизация становится невыгодной, ибо вытесненный ею труд уже не стоит произведенных капиталистом затрат. Поэтому в США, Японии, странах Западной Европы растет число низкооплачиваемых рабочих мест, где автоматизация и компьютеризация могут быть применены, но не используются, поскольку экономически это для капиталиста невыгодно.

Например, одна из самых трудоемких и низкооплачиваемых операций — ручной ввод информации в вычислительную машину. Автоматизация этой операции технически давно уже решена. Существует много способов прямого ввода данных с помощью автоматических читающих устройств, систем, распознающих голос человека, и др. Но оказывается, что дешевле использовать низкооплачиваемый женский труд, особенно если это труд женщин из черных сельских районов США или жительниц островов Карибского моря.

Каждое утро самолет одной из крупнейших авиакомпаний — «Америкэн Эйрлайнз» доставляет на остров Барбадос четверть тонны корешков использованных авиабилетов. Здесь специальный филиал компании организует ввод содержащихся в них данных в вычислительную сеть компании. При обработке материалов используется в основном труд местных женщин, которые получают за него намного меньше, чем минимальная установленная законом США почасовая ставка заработной платы. По этому же образцу действуют многие финансовые компании и банки США. Они выносят свои центры по первичной обработке документов в районы, страдающие от хронической безработицы, где труд наиболее дешев.

Эти примеры еще раз подтверждают вывод К. Маркса об ограниченности применения машин при капитализме. Но они также показывают, что новая информационная техника дает предпринимателям дополнительные рычаги давления на трудящихся.

Официальная же точка зрения буржуазных правительств, которая выражена в специальных докладах, публикациях, правительственных исследованиях, заключается в том, что опасность роста безработицы вследствие автоматизации не так сильна. Они ссылаются на то, что автоматизация и новая технология приводят лишь к ликвидации старых неэффективных производств, общее же число рабочих мест в экономике каждой из стран не сокращается, а в перспективе будет расти. Это утверждение находится в противоречии со статистикой занятости, публикуемой правительствами США и Японии, экономическими органами стран «Общего рынка». Что касается роста, то расчет делается на то, что модернизация производства может сделать его продукцию более конкурентоспособной на мировых рынках и это должно привести к созданию дополнительных рабочих мест. В прошлом такое неоднократно случалось: экономические проблемы одних стран решались за счет эксплуатации других. Но в современных условиях господства транснациональных корпораций производственный процесс принял глобальные масштабы. Компьютеризация производства в более или менее равной степени затрагивает все страны — участницы этого процесса, и экспорт экономических проблем уже не может быть осуществлен так просто.

Анализ общественного мнения, проведенный в 1983 г. корпорацией «Опинион рисерч», показал, что среди американцев довольно сильно отрицательное отношение к «фабрике будущего». В США доминирует мнение, что еще до конца текущего столетия автоматизация окажет радикальное влияние как на «синие», так и на «белые» воротнички. Почти всем работающим в настоящее время американцам придется переучиваться, а количество рабочих мест по экономике в целом должно будет сократиться. Об этом говорили 9 из 10 опрошенных. Кроме этого, 8 из 10 американцев считают, что автоматизация будет сопровождаться снижением социального статуса профессий как рабочих, так и служащих и усилением интенсивности труда, снижением свободы работника в выборе методов выполнения своих обязанностей.

Американские социологи с тревогой следят за тем, как поляризуется рабочая сила этой страны. Все бо́льшая часть квалифицированных специалистов теряет свои места и вынуждена довольствоваться более низкой оплатой, снижением статуса в обществе. «Средний класс», то есть та часть населения буржуазных стран, доходы которых близки к средним статистическим показателям, любимое детище буржуазных социологов, буквально тает. Исчезает надежда на создание «общества среднего класса», о котором любили рассуждать в 70‑х годах представители общественных наук в США и Западной Европе. Сегодня эту оптимистическую картину сменила другая, передний план которой занимают низкоквалифицированные и неквалифицированные рабочие, обслуживающие автоматы или занятые там, где использование новой техники невыгодно для предпринимателей. Поэтому неудивительно, что две трети американцев, например, указали на то, что будут активно сопротивляться автоматизации.

Неудивительно, что компьютеры и роботы вызывают неприязнь у трудящихся. Для большинства они становятся конкурентами в борьбе за работу. И именно этим можно объяснить размах стихийных протестов «луддитов XX века», прокатившихся по США, Канаде и странам Западной Европы в прошедшие годы.

В 80‑е годы компьютеризация проникла в сферу управления частных капиталистических компаний и государственных организаций. Традиционный офис, учреждение, где осуществляется обработка, составление различных бумаг, где принимаются решения, облекаемые в печатную форму, перестал способствовать эффективности производства.

С развитием капиталистического производства усложнялись экономические связи, росли концентрация и специализация, усиливалось воздействие государственно-монополистического регулирования экономики. Все это привело к резкому увеличению масштабов управленческо-административной деятельности корпораций. В результате возросла численность персонала, занятого выполнением административно-управленческих и конторских функций. Но этот рост не вызывает увеличения производительности управления.

Например, в экономике США к началу 1985 г. насчитывалось 11,3 млн (11,6% от общего числа занятых) администраторов и управляющих и 18,2 млн (18,7%) конторских работников. Производительность их труда росла весьма незначительно. По оценкам министерства труда, за период 1970—1980 гг. ее рост не превысил 4%.

В настоящее время в капиталистических странах на первый план выдвинута задача ограничить рост численности административно-управленческого и конторского персонала и повысить производительность его труда.

Острота проблемы усугублялась увеличивающимся разрывом в уровнях автоматизации, механизации и научной организации труда в сферах управления, с одной стороны, и других областях хозяйственной деятельности, таких, как производство, материально-техническое снабжение, торговля и сбыт — с другой. Труд в сфере управления все еще остается наименее энерго‑ и машиновооруженным.

Так, если в американском промышленном производстве на одного занятого приходится машин и оборудования на 35 тыс. дол., в сельском хозяйстве — на 50 тыс. дол., то в конторах всего на 3 тыс. дол. В других промышленно развитых капиталистических странах эта разница в машиновооруженности также высока.

Поэтому в 80‑е годы, когда появление микропроцессоров и персональных компьютеров позволило создавать относительно недорогие автономные системы управления, начался бурный процесс компьютеризации административно-управленческого труда.