Она торжествующе посмотрела на впавшую в ступор Оксану.

– Его, кстати, Стивеном зовут.

Оксана нервно сглотнула.

– Почему – «кстати»?

Света пожала плечами.

– Да просто. – Она перевела дух. – Почему вообще Взрыв? Только потому, что всё в космосе куда-то летит? Но это сейчас летит, в смысле, даже миллиард лет назад летело. А вот полетело ли сразу после рождения? Или всё-таки пару миллиардов лет погодя?

– Вообще-то есть законы небесной механики, – заметила Оксана кротко, – квантовая физика, вычисления…

– Я тебя умоляю! – оборвала её Света. – Через сто лет откроют новые законы, что тогда? Ладно, пусть взрыв, пусть после него родилась Вселенная. Стало быть, ей, как новорожденному, надо учиться, познавать окружающий мир. То есть себя, коли она сама по себе окружающий мир. Теперь задаёмся вопросом, – Света подняла вверх указательный палец, – как лучше это сделать? Что там, говоришь, первое возникло?

– Ничего я не говорю, – быстро сказала Оксана. – Тебя слушаю.

– Поля, наверное. Гравитационные или ещё какие – не важно! Может, они познали сами себя, может, не смогли познать, может, сгущались и сгущались, создав в конце концов звёзды, ну, и планеты заодно.

Оксана слушала, раскрыв рот. От умиления. Про себя она тихо радовалась, правда, не тому, что подруга такая умная, а что сама она прекрасно понимает ход Светиных мыслей. Наверное, не так уж и страшна эта самая физика, да и теории мироздания тоже.

– Так почему бы ей не получать информацию от летящих в её же необозримую даль планет, – тем временем продолжала Света. – А потом…

– А потом, – перебила Оксана, – когда она себя познает, то решит, что ну его – это существование, ведь ничего нового больше нет, – и схлопнется опять в бесконечно малую точку.

– Хм… – теперь уже в ступор впала Света.

Оксана с усмешкой наблюдала, как на лице подруги отражается работа мыслей. Тяжёлая, судя по всему.

– Я хотела сказать, – промямлила Света, – что со временем и звёзды с окружающим пространством-временем могут извернуться в нечто новое.

– Отличный термин, – одобрила Оксана. – Научный. «Извернуться».

Света не нашлась, что ответить, и молча смотрела в небо, пока ночь не сменилась предрассветным сумраком – вполне проглядываемой серостью с клубящимся местами туманом по краям седловины.

Она встала, потянув Оксану, посмотрела на кратер, потом переглянулась с подругой. Та кивнула.

Не сговариваясь, девушки подошли к правому, южному, и более пологому склону у ледника. Вдоль огромных каменных ступеней вверх тянулось нечто вроде ложбины, метра полтора шириной, усеянной мелкими галькой и осколками льда, вполне проходимой на первый взгляд.

– Вот! – торжествующе воскликнула Оксана, нагибаясь и поднимая изодранную кроссовку. – Стопудово Юлькина!

– Похоже, – согласилась Света, разглядывая верх с отвалившейся подошвой. Судя по размеру, большему, чем у неё или Оксаны, но всё равно гораздо меньшему, чем у любого мужика, кроссовка была женской. – Так... давай-ка…

Она распустила верёвку метров на шесть, сделала петлю и опоясала подругу, затем обвязалась сама. Подёргала, проверяя.

Оксана невесело улыбнулась.

– Это, чтоб одной не падать, если споткнёшься?

Света промолчала. Она внимательно всматривалась вверх, намечая предстоящий подъём. Всё это ей очень и очень не нравилось. Потом вздохнула.

– Ладно, идём. – И размеренным шагом направилась вдоль кромки ледяного языка. Оксана аккуратно положила на землю кроссовку и двинулась следом.

Спустя полчаса и триста метров подъёма ложбина плавно перетекла в узкую и довольно ровную тропку в скале – будто специально стёсывали, – пологим серпантином отходящую от гигантских ступеней и теряющуюся под нависшим сверху скальным выступом. Обледенелая каменная река внизу стала ещё больше походить на длинный язык неведомого животного, и, казалось, что девушки стоят в раскрытой пасти. Тем более, что лёд довольно плотным покровом усеивали вмёрзшие камни, и глаза не слепило. Вид отсюда открывался величественно-красивый. Солнечные лучи высвечивали седловину полосой широко раскатившегося золота, теряясь в кромке рваного тумана по краям, и упирались в массивную подошву пройденной накануне горы, где взбегали по склону и растворялись в неразличимых отсюда изломах скал.

Любоваться долго не пришлось. Из пролома выше ощутимо поддувал холодный ветер, покусывая разгорячённые подъёмом щёки и нос, студил влажную от пота бандану. Света потёрла ладонью лицо и мельком отметила, что если они не найдут Юлю достаточно быстро, до темноты, то рискуют намёрзнуться. О том, в каком состоянии сейчас находится та сама, после ночи, проведённой в горах, она старалась не думать. В любом случае, следовало поторапливаться.

Света махнула Оксане, повернулась и снова двинулась вверх, опираясь на трэкинговые палки. Страховка натянулась и провисла: подруга поспешила за ней.

Идти пришлось недолго. Тропка упиралась в горный склон под скальным навесом, выравнивалась, немного расширялась и исчезала метрах в пятидесяти впереди, заворачивая за желтовато-тёмный уступ, оплывшей каменной свечой ограждавший проход внутрь кратера. Не задерживаясь, Света двинулась было дальше, но почти сразу остановилась, хватая открытым ртом холодный воздух. Дышать ощутимо стало тяжелей. Рядом на корточках сидела Оксана, изображая выброшенную на берег рыбу. Несколько минут девушки приходили в себя. Наконец, перебарывая слабость, Света помогла Оксане встать, и решительно зашагала по почти горизонтальной тропе, но далеко она не ушла.

Откуда-то сверху покатились камешки вперемешку с льдинками. Света отпрянула ближе к стене, взмахнув руками, роняя палку. Одновременно мелькнула тень, и в вытянутые руки девушки грузно обрушилось что-то большое и длинное, ощутимо ударив по ладоням, дёрнулось вверх и снова опустилось. Света от неожиданности, а скорее, машинально, притиснула к себе свалившуюся массу и, не устояв на ногах, села на попу, ударившись спиной о каменную стену. Она очумело замотала головой, пару раз зажмурившись, не веря своим глазам.

Она прижимала к груди здоровенное тело в бело-зеленом комбинезоне, подхватив левой рукой под колени, а правой под зад. От тела вверх тянулась тугая струна верёвки. То есть, не от тела, конечно, как дошло до Светы, от страховочного пояса. Она разжала руки и попыталась встать. Тело изогнулась, опёрлось на её плечи и поднялось, цепляясь за верёвку.

Света обалдело уставилась на тонкое лицо с прямым носом. Сбитый на затылок шлем открывал широкий лоб и тёмные, коротко остриженные волосы. Высокая, за метр восемьдесят фигура с атлетическим разворотом плеч, который не мог скрыть даже мешковатый костюм спасателя, и карие, чуть прищуренные глаза, изумлённо смотревшие на девушку. Лет под тридцать.

– Э… – протянула Света. – Вы…Я…

Мужчина нервно сглотнул. Кажется, он хотел что-то сказать и не смог – из горла выдавилось лишь невнятное бульканье.

– Вот ни фига себе! – донёсся позади ошарашенный, чуть дрожащий голос Оксаны. – Совсем мужики озверели – уже с неба на баб кидаются.

– Не с неба. – Упавший, наконец, справился с голосом: – Со склона. Там… – Он как-то растерянно замолчал, пожав плечами, скорее всего, ещё не пришёл в себя после падения.

Оксана встала рядом со Светой и воинственно выставила трэкинговую палку.

– Знаешь, Светик, – сказала она вполголоса, – по-моему, это горный маньяк, давно не видевший женщин. Живет тут и нападает на туристок.

Света подумала, что парень совсем не похож на маньяка, тем более – горного. Хотя кто их знает, как те выглядят? Сама она и простых пока не встречала, как-то не довелось.

– Я не маньяк! – возмутился парень.

– Все вы, маньяки, так говорите, – отрезала Оксана, с подозрением рассматривая незнакомца.

Света стукнула её по ноге.

– Перестань, – сказала она.

– А что? – ощетинилась подруга, но затем смягчилась. – Ну, пусть не маньяк, пусть просто ушёл в горы и потерялся. Без женщин. Вот и бросается теперь на всех без разбора.